Карантин - Зорин Виталий (электронные книги без регистрации TXT) 📗
– Это хорошо… – повеселел Алексей. – Значит, пока только превентивная акция, а не плотный прессинг.
Он налил Полынову полную стопку, а себе плеснул чуть-чуть.
– Испортил ты мне своим «хвостом» праздник души, – ответил он на вопросительный взгляд Никиты. – Надеялся расслабиться, товарища в командировку проводить, водки в свое удовольствие попить… ан, придется поработать.
Они выпили за командировку.
– Как уходить будешь? – мрачно спросил Полынов. – Не хочу, чтобы ты своей физиономией засветил мою связь с Веретеновым.
– Все предусмотрено, – поморщился Алексей. – Уйду самым что ни на есть тривиальным, а потому самым надежным способом. Думаешь, из скаредности тебя поселили в захолустье? Здесь, под домами, великолепные подвалы, целая подземная система, как лабиринт. Войду туда в твоем подъезде, а выйду из соседнего дома. И, кстати, вход в подвал со двора не просматривается.
Кровь ударила Полынову в голову. Чтобы не сорваться, он опустил глаза и медленно, как учили, отсчитал десять ударов пульса в висках. Внутреннее напряжение спало. Дикие времена в стране наступили, если начинаются разборки между государственными структурами. ФСБ против МЧС, МЧС против Вооруженных сил… Не ясно только, за кого он, Полынов.
– Почему же я об этих подвалах ничего не знаю? – ровным, металлическим голосом спросил он. – За подсадную утку меня держите?
Алексей застыл с бутербродом у рта.
– Не кипятись, Никита, – тихо сказал он и положил бутерброд на тарелку. – Вначале фээсбэшники аппетит испортили, теперь ты… О подвалах, а также еще о некоторых особенностях подъезда и этой квартиры я бы тебе обязательно рассказал. Но ситуация кардинально изменилась. Ниточка в Институт молекулярной биологии, которую ты нам дал в руки сегодня утром, вывела на такие сведения, что в них просто не верится. Слишком все фантастично, но если ты хоть часть из этих данных подтвердишь в Каменной степи, то больше тебе в этой квартире жить не придется. Придется переходить на нелегальное положение.
Он встал, вышел в коридор и тут же вернулся, неся небольшой кейс. Снова усевшись в кресло, Алексей раскрыл кейс, достал из него небольшой, размером с книгу, пентоп, протянул Полынову. Никита взял компьютер и открыл его. На одной панели располагалась миниатюрная клавиатура, на другой – дисплей из жидких кристаллов. В углублении под клавиатурой покоился светокарандаш.
– С этой минуты забудь о каких-либо иных средствах связи, кроме этой. Держи. – Алексей передал Никите небольшую плоскую коробочку. – Внутри – лазерный двухдюймовый диск. Береги его как зеницу ока – без него пентоп – бесполезный набор дорогостоящих деталей. Время связи – с восьми до двенадцати, утром и вечером. Наиболее оптимальное – в районе десяти, когда спутник связи в зените. Учти, пентоп не приспособлен для хранения информации, и повторно мы ее будем передавать только в исключительных случаях. Пароль для связи «Ашел» – мое имя наоборот. Вызовешь меня: «Леша», – буду гнать правдоподобную, но стопроцентную дезинформацию. Все понятно?
– Какова степень вероятности перехвата передачи?
– Пусть это тебя не волнует. Связь идет через дешифратор, так что без твоего лазерного диска никто и бита информации в передаче разобрать не сможет.
Никита подбросил на руке компьютер, скривился.
– Хлипок не в меру… Не развалится от встряски?
Алексей только усмехнулся.
– В закрытом состоянии можешь им хоть гвозди забивать, хоть под танк класть. Корпус из металлокерамики. – Он глубоко вздохнул, хлопнул себя ладонями по коленям. – Ну, все. Пора. Чем раньше я от тебя уйду, тем больше вероятность проскользнуть незамеченным. Вдруг фээсбэшникам в голову что-то стукнет и они усилят группу наблюдения… Кстати, вызови меня сегодня вечером по пентопу. И связь проверим, и заодно узнаешь, не засветился ли я при уходе.
Алексей встал, протянул Никите руку.
– Успеха тебе в Каменной степи. Счастливо.
– Спасибо, Ашел, – горько сыронизировал Никита, отвечая на рукопожатие. Непонятно было, зачем придумали пароль, созвучный с именем самого упрямого животного, – надеялись, что в контрразведке никогда не поверят в столь глупое словосочетание?
Во всяком случае, Алексей ничуть не обиделся – наоборот, загадочно улыбнулся.
Проводив Алексея, Никита немного постоял у дверей, прислушиваясь. В подъезде было тихо – похоже, Алексей ушел чисто.
Полынов вернулся в комнату, налил полстакана водки, выпил, закусил маринованными маслятами.
Сумрачно окинул взглядом стол и кисло поморщился. С ананасами и манго он дал маху. Привык с Сан Санычем спирт тропическими плодами закусывать и сейчас, чисто машинально, купил их в ларьке, нарушив одно из «золотых» правил разведчика – оставлять в покинутой стране все приобретенные там привычки. Теперь дольки ананаса и манго, к которым, кстати, ни он, ни Алексей так и не притронулись, точнее, не сами дольки, а факт покупки тропических плодов был лишней зацепкой для дотошного следователя ФСБ: а не тот ли самый это Никита Полынов, кто последним встречался в Центральной Африке с вице-консулом Российской Федерации Егором Семеновичем Ненароковым перед его гибелью? Хотя, в общем, и без экзотических фруктов через день-два в ФСБ вычислят след Полынова в Африке – слишком уж рьяно за него взялись, а он был в тропиках без какой-либо «легенды» и тем более прикрытия. Так что не во фруктах дело – но все же прокол есть прокол. Нашел, чем себя успокоить…
Ситуация, куда ни кинь, складывалась не из веселых. С самым отвратительным сценарием, когда от тебя ничего не зависит и ты вынужден продолжать работу «не сходя с дистанции» практически в открытую, не имея понятия о направлении ответного хода противника. Теперь нужно было быть трижды бдительным и не допустить и малейшего промаха. Спокойно делать свое дело – и не позволять нервам брать над собой верх. Лучшим вариантом в этом случае было хорошо выспаться, тем более что завтра предстоял суматошный день по устройству лагеря экспедиции в Каменной степи, когда без контактов с командным составом учений никак не обойтись. Как говорится, утро вечера мудренее, хотя Никита собирался спать днем, а проснуться именно вечером.
Полынов плотно поел, выпил ударную дозу водки и лег спать, настроившись проснуться в половине девятого вечера. Чему-чему, а умению просыпаться точно в назначенный срок его обучили.
Спалось Никите плохо. То ли жара в Москве была иная, чем в тропиках, – более сухая, что ли? – то ли водка оказалась «несвежей», но Полынову во сне было муторно. Проснулся он в двадцать минут девятого, весь в поту. Несмотря на жару, его знобило, голова разламывалась, желудок стоял колом. И лишь только он спустил ноги с кровати, как кол в желудке повернулся, подступил к горлу, и Никита еле успел добежать до унитаза.
Минут пять его выворачивало наизнанку, потом, когда желудочные спазмы отпустили, он еще некоторое время приходил в себя, сидя на полу в туалете в обнимку с унитазом. Наконец Никита смог подняться, проковылял на дрожащих ногах в ванную комнату, где принял контрастный душ, долго истязая себя сильным напором то горячей, то холодной воды. Боль в голове прошла, но ощущение дискомфорта в организме осталось.
Растираясь полотенцем, Никита посмотрел в зеркало. Оттуда на него глянуло бледное осунувшееся лицо с темными кругами под нижними веками и слегка желтоватыми белками глаз. Быть не может! Похоже на «тофити». Только сыпи на теле вроде бы нет, да и температуры. А рвота – что это, почему? Нет, ерунда все это… В желудке ощущалась жгучая тяжесть, болела печень. Типичные симптомы пищевого отравления. Можно было грешить на сушеных кальмаров, можно – на грибы, можно – на водку. Черт его знает, из чего ее сейчас гонят, а подделать импортную бутылку да запечатать ее для отечественных фальсификаторов – не проблема. Но можно было грешить и на акклиматизацию – все-таки произошла резкая смена влажного климата тропиков на сухой Восточно-Европейской равнины, – хотя раньше его организм на перемену места пребывания не реагировал. Однако все в жизни когда-то происходит впервые, и это новоприобретение имеет нехорошее свойство часто-густо повторяться. В жизни человека не повторяются только рождение и смерть. Они одноразовы.
