Великолепная пятерка - Гайдуков Сергей (лучшие книги TXT) 📗
— Так отправил или нет? — Дарчиев держал в руке телефонную трубку, и могло показаться, что вопрос, который он задавал Борису, — второстепенный. Но это было не так.
— Отправил, — медленно произнес Борис, прикидывая — сколько часов у него осталось. Если бы не нужно было воровать деньги, у него были бы целые сутки — до вечера субботы, пока встревоженные гости не начнут ломиться в запертую дверь его квартиры. По-настоящему его хватились бы только в понедельник, а к этому времени он бы уже забрал деньги из Праги и грелся на парагвайских пляжах, забив на работу, «Рослав», Дарчиева, банковские переводы и все, связанное с прежней жизнью.
Теперь же у него не было двух дней. Он вообще не знал, сколько времени у него имеется в запасе. Все зависело от бдительности получателей денег в Цюрихе.
— Отправил? Ну и хорошо, — проговорил с деланым равнодушием Дарчиев и стал подгонять техников посредством телефонной трубки. — Сейчас они притащатся... — сообщил он пару минут спустя. — Ты иди пока пообедай.
— Ага, — сказал Борис. — Кстати, Владимир Ашотович, жду вас к себе в субботу вечером...
— Это по какому поводу? — заинтересовался Дарчиев.
— День рождения.
— Точно! — треснул себя по лбу начальник. — Как это я запамятовал... Вот уж — старость не радость...
Он еще некоторое время благодарил Бориса за приглашение и уверял, что обязательно придет и что они отметят это славное событие как полагается... Борис едва вытерпел эти долгие минуты, потом в десятый раз кивнул, подхватил кейс и шагнул к двери.
— Чуть не забыл, — вдруг перестал радоваться по случаю грядущего дня рождения Дарчиев, — вот уж, действительно, память... Звонили из Службы безопасности...
Борис вздрогнул.
— Просили тебя зайти.
— Когда? — спросил он, зная, что сейчас, несмотря ни на какие звонки, пойдет к выходу, и остановит его разве что пуля в лоб.
— После обеда. Все равно здесь тебе делать будет нечего, техники еще не закончат копаться. Ты сходи, Боря, сходи. Не буди лихо, пока оно тихо, — посоветовал Дарчиев.
— Конечно, — сказал Борис и вышел из отдела, чтобы больше никогда сюда не вернуться.
Боярыня Морозова: допустимая самооборона
Они стояли, застыв словно две статуи — не двигаясь и пытаясь не дышать, чтобы было слышно все происходящее за стенами.
— Он вернулся? — прошептала Морозова.
— И не один, — прокомментировал Монгол новый звук.
— С женой и дочерью? — не слишком уверенно предложила свою версию Морозова.
— С бабушкой и дедушкой?
— Четверо, — согласилась Морозова, но все это было еще не страшно. Проблемы начались, когда Монгол вдруг приложил палец к губам и показал стволом пистолета на дверь.
— В коридоре? Еще? — одними губами произнесла Морозова. Монгол кивнул. Больше Морозова вопросов не задавала, поскольку это становилось занятием бессмысленным: одновременное появление с двух сторон примерно шести человек, пытающихся быть такими же тихими, как и Монгол с Морозовой, — это значило только одно. Охрана на въезде в «Славянку», расстрелянный кабель в гараже или что-то еще — неважно что — их выдало. Причем ответная реакция последовала на изумление быстро. Морозова готова даже была зауважать этих людей — но еще более серьезной была ее готовность порвать им всем глотки.
Монгол посмотрел Морозовой в глаза и убрал пистолет. При сложившихся обстоятельствах эта штука была бесполезной.
— И снова нам не хватает вертолета... — Морозова мечтательно посмотрела в окно, за которым высились соседние многоэтажные башни. — Почему бы Шефу не сыграть в доброго волшебника и...
— Стоп, — прошептал Монгол. — Они ушли.
— Не может быть.
— Они ушли туда, по коридору. Несколько человек вошли в романовскую квартиру и несколько прошли дальше. Там, кажется, выход на пожарную лестницу.
— Выходит, это не группа захвата? — озадаченно нахмурила брови Морозова.
— Нет, — сказал Монгол. — Судя по всему, они только что устроили засаду. Они настроились на ожидание.
— Но это глупо. Если они знают, что мы уже проникли в «Славянку» какое-то время назад, то... Стоп.
— Вот именно.
— Они НЕ ЗНАЮТ, что мы здесь? Тогда зачем они сажают здесь засаду? На Романова? Но прошло уже... А если не на Романова, то на кого-то постороннего, то есть на нас. Но с чего они взяли, будто кто-то посторонний в ближайшее время сунется в квартиру Романова... Нет, — сказала Морозова и, чтобы отрицание стало еще сильнее, покачала головой. — Нет, я не думаю.
— Может быть, у них сильно развита интуиция, — предположил Монгол. — Или так, или кто-то им подсказал про наш визит. Они не знают, что мы уже здесь, но они в курсе, что мы должны здесь нарисоваться. Это наводка, мадам.
— Ты будешь смеяться, — прошептала Морозова. — Но меня еще никогда так не подставляли...
— Когда-то надо начинать, — просто сказал Монгол и двинулся к двери, мягко ступая по ковру. Он заглянул в «глазок», увидел пустой коридор и осторожно взялся за дверную ручку.
— Мы просто выйдем и просто побежим, — сказал он, чуть повернув голову к Морозовой. — И побежим мы не в сторону пожарной лестницы. У нас хватит времени.
— Я хочу зайти в его квартиру, — вдруг сказала Морозова. — Хочу зайти и посмотреть. Какого черта мы сюда лезли, если даже не попали в его квартиру?
— Что я должен делать по этому поводу? — бесстрастно спросил Монгол.
— Как ты и планировал: выйти и бежать что есть сил. Только ты будешь делать это в одиночестве. Они рванут за тобой, я выйду отсюда и быстро осмотрю квартиру Романова.
— Бред сивой кобылы, — сказал Монгол.
— Ты назвал меня сивой кобылой? — удивилась Морозова.
— Я назвал твои слова бредом, — уточнил Монгол. — То есть мне придется не просто бежать, а бежать с шумом, грохотом и другими спецэффектами?
— Ты все схватываешь на лету, — кивнула ему Морозова.
— Где мы потом встретимся?
— В кабинете у Шефа, завтра утром.
— Отлично, — сказал Монгол, дважды резко пнул дверь ногой, потом выскочил в коридор и как бы нехотя, вялой трусцой припустил по коридору, потом остановился, удивленно посмотрел через плечо назад...
Тишина была разорвана в один миг громкими криками и топотом множества ног в крепких ботинках, дверь романовской квартиры захлопала, словно ее мотало туда-сюда сильными порывами ветра...
Морозова выждала ровно тридцать секунд, а потом вышла в коридор. Одновременно он вышел из романовской квартиры. Он — рослый парень в униформе рославской СБ. На бедрах у него был широкий ремень, а на ремне — кобура. Однако в руке он держал не пистолет, а рацию. Это его и погубило. Это — а также резкий быстрый удар ногой в солнечное сплетение. Потом был еще удар локтем в лицо и сцепленными ладонями — в висок. Парень уже сидел на полу, широко раскинув ноги и свесив голову на грудь, когда Морозова ухватила его под мышки и отчаянным рывком втащила в квартиру Романова. Затем она подобрала с пола рацию, включила ее на прослушивание и под аккомпанемент невнятных выкриков из динамика лихорадочно оглядела квартиру совершенно незнакомого ей человека, из-за которого... Из-за которого только что пострадали два человека, третий был без сознания, и бог весть, что там сейчас творил Монгол — или бог знает, что творили с ним. Странно все это было.
Первым делом Морозова схватила фотоальбом, вытащила несколько семейных снимков и несколько снимков, видимо относившихся к работе главы семьи: какие-то мужчины за столом, на фоне машин, на природе...
Что еще? Что еще можно успеть? Морозова металась по комнатам, скользя взглядом по стенам, мебели — взгляд именно скользил, ни на чем не задерживаясь, потому что все было слишком стандартно, слишком обыденно. Ничего из ряда вон выходящего, ничего, что бы как-то объясняло продолжающийся с пятницы кавардак внутри «Рослава»...
Морозова влетела в следующую комнату — спальня. Почему-то на полу лежал опрокинутый стул. Морозова осторожно покосилась на него, будто стул мог вскочить и наброситься на нее сзади — стул Морозовой не понравился. Боковым зрением она заметила приоткрытую дверцу платяного шкафа. Морозова раскрыла его настежь — вешалки с одеждой. Несколько пустых вешалок, но это в том конце шкафа, где женская одежда.
