Пятый квадрат - Гончар Анатолий Михайлович (книги без сокращений .TXT) 📗
«Я здесь, Мухаммедыч здесь, а там Денис; значит, зарубился именно он», – безошибочно вычислил Свиридов, вслушиваясь в непрекращающиеся звуки перестрелки.
– Один! – громко, совершенно не таясь (чтобы знали, кто в лесу хозяин) крикнул Олег, подзывая к себе старшего радиста. – Связь мне!
– С кем? – включая стоявшую в готовности радиостанцию, уточнил радист «номер один»; второго своего радиста Свиридов звал тоже по номеру – Второй.
– На приём. – Уточнив задачу, старший лейтенант вновь взялся за бутерброды. Правда, теперь он ел гораздо быстрее и даже обжигался, глотая ещё слишком горячий кофе. А перестук выстрелов не утихал. Продолжая жевать, Свиридов достал карту, разложил её на коленях, всмотрелся, затем, подняв взгляд на Первого, потребовал: – Дайка мне свой блокнот!
Радист безропотно подчинился. Олег взял, вгляделся в цифры крайних, переданных Центру, координат местонахождения собственной группы и невольно почесал макушку – если верить им, то до квадрата Морина, в котором сейчас шел бой, было не так-то и далеко; вот только от места, где они находились в реальности, до тех самых «переданных координат» надо было ещё чесать наискосок через весь квадрат.
– Второй! – мысленно матюгаясь, принял решение Свиридов: – Общий подъем! Через десять минут начало движения. И не чешет, кто не успеет, – минус два боевых. Давай, вперёд!
– Есть, товарищ старший лейтенант! – ответил Второй, исчезая в кустах и думая как бы всех предупредить и успеть собрать собственные вещи, – когда Свиридов требовал что-то всерьёз, лучше было поторопиться.
Уже в движении старший радист услышал сообщение Беркута о понесённых потерях.
– Командир, командир! – нагнав группника, начал докладывать он о полученных данных. – Командир Беркута тяжело ранен… – Радист хотел продолжить, но Свиридов, останавливая его, махнул рукой. Для него и этого уже было достаточно, чтобы решить, как действовать дальше.
– Группа, ускорить движение! – громко, чтобы слышали и впереди и сзади, крикнул он, и ещё громче: – Бегом, марш!
Командир группы ранен, а значит, группе требуется срочная поддержка.
– Командир, командир! – За спиной снова нарисовался радист номер Первый. – Центр приказал выдвигаться на помощь Беркуту, – тяжело дыша, сообщил он.
– А мы что делаем? – огрызнулся Свиридов. – Идиот! – И, больше не обращая внимания на радиста, погрузился в свои мысли.
Вскоре на их пути появилось вытянувшееся в узкую линию минное поле, и Олегу предстояло решить, каким образом обойти, преодолеть это опасное препятствие. Вынув GPS, но не доставая карты, он мысленно представил себе его очертания, выругался, поняв, что придется делать значительный крюк, и включил прибор, чтобы определить координаты своего местонахождения. Выскочить прямо на мины и подорваться по глупости совсем не хотелось.
– По цепочке, – продолжая бежать и не особо таясь, скомандовал он. – Головняку – азимут девяносто пять градусов.
– Азимут девяносто пять, азимут девяносто пять, – понеслось по людской цепи передаваемое приказание. Бегущий первым рядовой Головачёв вытащил компас, не останавливаясь, выставил его перед собой, определил направление и, сунув компас обратно в карман, резко повернул налево.
– Один, за мной! – скомандовал Свиридов и, прибавив скорость, начал обгонять своих бойцов.
Теперь, когда они двигались практически совершенно открыто и запросто могли напороться на какую-нибудь неприятность, Олег решил, что его место в головняке группы. Решение это было подсказано эмоциями, а потому неправильное. Но по-другому поступить он не то чтобы не мог – не хотел. В конце концов, в том, что сейчас его бойцы вынуждены бежать, виноват именно командир. Любое действие рождает противодействие, и за лишние часы отдыха теперь приходилось расплачиваться.
Старший сержант Маркитанов
«Три автоматчика и один или два снайпера… нет, всё же два, – на ходу прислушиваясь к звукам боя, рассуждал бегущий в обход Димарик. – На флангах… есть ли у них кто на флангах? Скорее всего нет, не должно быть. Они не собираются держать нас здесь вечно, скоро начнут отходить. Так показалось или… или действительно на одного автоматчика стало меньше? И снайперы стали стрелять реже… Молодец, Васёк!».
Под ногой спешащего Маркитанова треснула ветка. Ругнувшись на самого себя за невнимательность, Димарик побежал дальше. Сделав по лесу широкий полукруг, он начал подниматься по скату хребта с тем непременным условием, чтобы оказаться сбоку и чуть позади позиций противника. Он спешил и, даже двигаясь вверх, продолжал бежать. Только быстрота могла помочь осуществлению его планов. Бежать, бежать, бежать, чтобы застать «чехов» врасплох, и никак иначе. Всё, теперь на шаг – где-то уже совсем рядом должны были находиться «чеховские» позиции. Димарик на мгновение остановился, чтобы хоть чуть-чуть успокоить излишне шумное дыхание. Вытирая на лбу пот, вспомнил об утерянной по дороге панаме, огорчённо качнул головой и, пригнувшись, поспешил дальше.
Лежавшего в неподвижности автоматчика – молодого, лет двадцати, рыжеволосого паренька – старший сержант обнаружил под вывернутым корнем дерева, трава вокруг того была забрызгана кровью и каплями серого вещества. В затылке виднелась приличная дыра выходного отверстия.
«Значит, этот здесь». Димарик упал рядом, прислушался. Чуть левее продолжал стрелять вражеский автомат, чуть дальше – ещё один, а ближе к той стороне склона изредка разряжалась снайперская винтовка. Второго снайпера слышно не было. Старший сержант смахнул с лица обильно выступивший на нём пот, сложил, чтобы было удобнее ползти, приклад, и на полусогнутых двинулся вперёд. Но свистнувшие над головой пули заставили его упасть на живот и осуществлять дальнейшее перемещение строго по-пластунски.
Второй автоматчик находился в небольшой траншейке с тремя амбразурами, смотрящими в направлении залегших за территорией базы разведчиков. Хаотично перебегая от одной к другой, бандит короткими очередями разряжал магазин и хватал следующий из лежавших на бруствере снаряжённых магазинов. Срезать его одной очередью для старшего сержанта не составляло никакого труда. Предполагать, что кто-то в запарке боя сумеет отличить выстрелы одного «АКМСа» от другого, было бы слишком фантастично. Без всякой жалости глядя, как корчится, оседая на дно окопа, агонизирующий «чех», Димарик сплюнул и пополз дальше. Время поджимало. И без того ему сильно повезло: по всем раскладам, обстреливающие группу бандиты должны были уже давно сняться и, быстро отступая, раствориться в лесу; но они всё стреляли, стреляли, стреляли, видимо, в азарте рассчитывая на собственную везучесть. Быстро работая локтями, Димарик переполз через труп первого снайпера и, стараясь не попасть под выстрелы своих же товарищей, откатился за небольшой взгорок. Там он привстал и короткими перебежками двинулся дальше.
Позиции автоматчика и еще одного «чеховского» снайпера находились почти рядом, в давно и тщательно отрытых, замаскированных окопах. Стреляющий «чех»-автоматчик так и не понял, откуда к нему пришла смерть, а вот обернувшемуся на выстрелы снайперу просто слегка не повезло – длинный ствол «эсвэдэшки», зацепившись за криво изогнутую прочную ветвь ежевики, не дал ему возможности выстрелить в подбегающего спецназовца.
– На, сволочь! – крикнул Димарик, пинком выбивая оружие из рук вражеского снайпера. – На, сука! – Второй удар пришелся в челюсть не успевшего среагировать противника. Ещё удар – и старший сержант, выламывая бандиту правую руку, со всей силой вдавил ему в позвоночник левое колено. – Сопротивляешься, гад?! – Рывок, и вывернутая рука «чеха» поползла к лопатке. Что-то треснуло.
Взвизгнув от боли, бандит заколотил левой, пока ещё свободной, рукой о землю. Не ослабляя нажима, Маркитанов достал из нарукавного кармана тонкую, но прочную бечёвку, петлёй накинул её на запястье правой руки снайпера и, немилосердным образом вывернув левую, стянул обе руки в единое целое.
