Одинокая леди - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
У нас сотни депозитов — и все они в обороте. Так работают все банки. И если вдуматься, то все очень просто.
— Не такой уж глупец! — не унимался человек. — Если я не уплачу проценты по закладной, вы, то есть банк, отберете мой дом. А если банк не выплачивает мне мои денежки — что я должен делать?
— Банк выплатит вам все.
— Как, если вы закрылись?
— Банк не закрылся! — повторил в который раА Джон. — У нас на счетах достаточно средств, чтобы вернуть вам всем ваши деньги. Но нам необходимо время, чтобы получить по нашим счетам наличность в других банках. И если вы дадите нам это время, я. обещаю вам, что все вы получите ваши деньги полностью.
— Мистер Рэндол, почему мы должны верить вам после того, что произошло? — спросил другой мужчина. Джон отыскал его глазами в толпе и посмотрел ему прямо в лицо. Он заговорил громко, медленно, четко, так, чтобы все могли его расслышать:
— Потому, мистер Сандерс, что я, так же, как и вы, всегда работал, чтобы заработать на жизнь, И каждый грош, который я мог отложить, вкладывал в этот банк. И я не волнуюсь.
Мистер Сандерс некоторое время молчал, вглядываясь в лицо Джона, затем повернулся к окружающим его людям и сказал:
— Я буду ждать вместе с мистером Рэндолом, люди. А как вы?
— Мы тоже, — крикнул кто-то из толпы. Мистер Сандерс протиснулся к Джону, протянул ему руку и сказал:
— Верю, что вы сдержите обещание, мистер Рэндол!
Джон кивнул. Он боялся произнести слово — в горле стоял комок. Еще несколько людей
пожали ему руку, и затем толпа медленно вылилась через открытые охранниками входные двери на улицу.
Возвращаясь к своему столу, Джон увидел, что Артур Дейли и еще несколько других членов совета попечителей вышли из кабинета президента банка и стоят в дверях, глядя на него. Несколько часов они просидели там, закрывшись с главным контролером, обсуждая положение дел, и, наверное, вышли, привлеченные шумом. Как бы в подтверждение этой мысли, Артур кивнул ему, и попечители вернулись в кабинет.
Через три дня Джон был избран президентом Порт-клерского национального банка.
Джон только что сел за завтрак, когда спустилась Джери-Ли и присоединилась к нему.
— Последнее время ты встаешь рано, — сказал он, — особенно сегодня.
— Почему особенно сегодня? Я всегда встаю рано, — возразила Джери-Ли.
— По воскресеньям? Когда нет занятий?
Джери-Ли слегка покраснела.
— Я хотела пройтись по магазинам.
— Ты? — удивленно поднял брови Джон. — Хм, я всегда считал, что ты терпеть не можешь заниматься покупками.
— Завтра день рождения мистера Торнтона, — она покраснела еще сильнее. — Я бы хотела найти для него что-нибудь особенное.
— Сколько ему исполнится?
— Сорок семь.
Джон удивился.
— Я почему-то думал, что ему гораздо больше.
— Многие так думают. Мне кажется, потому, что его первая пьеса была поставлена на Бродвее, когда ему было всего двадцать три года.
— Все равно он старше меня... — сказал Джон, которому было сорок три.
— Не так уж и намного, — возразила Джери-Ли. — Самое странное в том, что он совершенно не кажется старым, — она бросила быстрый взгляд на отца.
— Ты понимаешь, что я имею в виду?
Джон кивнул, поднял свою чашку кофе, сделал небольшой глоток.
— Вчера он заходил в банк. Мы довольно долго разговаривали.
Джери-Ли встала, подошла к плите, налила себе кофе, села и только после этого спросила:
— О чем же?
— Главным образом, о делах. Он отнесся с пониманием к тому, что произошло у нас в банке. Если бы он захотел, он мог бы доставить нам очень серьезные неприятности, поставить в трудное положение. Стоило ему решить забрать свои деньги из банка полностью, как началась бы такая цепная реакция, что нам пришлось бы закрыть банк.
— Но он этого не сделал.
— Нет, — ответил Джон и больше ничего не сказал. Но про себя подумал о том, как удивительно все складывается: если бы не Уолтер Торнтон, он бы никогда не был избран президентом банка...
Все произошло в тот вечер, когда контролеры закончили проверку банковских счетов и документов. Выяснилось, что самые большие суммы исчезли со счетов Торнтона — больше двухсот тысяч долларов. Совет попечителей в полном составе поехал к нему и обратился с просьбой выразить банку доверие и не переводить свои деньги в другой банк.
Он согласился без особых колебаний. Но поставил одно условие. Позже Артур Дейли рассказал об этом Джону и даже привел точные слова мистера Торнтона:
«Я не переведу деньги при одном условии, единственном — Джон Рэндол станет президентом банка».
По словам Артура, совет вздохнул с облегчением:
— они и сами пришли к такому же выводу, поэтому согласиться с этим условием было для них легче легкого...
Джон внимательно следил за тем, как дочь намазывает масло на тост.
— И еще мы говорили о тебе, — сказал он наконец.
— Да? — спросила она и откусила тост. Проглотив, спросила с видимым безразличием. — И что же он сказал обо мне?
— Он сказал, что у тебя есть способности и ты можешь писать. И что тебе следует очень серьезно продумать, в какой высший колледж ты поступишь после окончания нашего.
— Он мне уже говорил об этом.
— Ты действительно хочешь стать писателем? — спросил с любопытством Джон. — А что произойдет, если ты выйдешь замуж и у тебя будет большая семья?
— Ой, папа! — вспыхнула она румянцем. — Когда это еще будет! Я до сих пор еще не встретила мальчика, с которым я бы хотела, громко говоря, создавать семью. И, кроме того, писательский труд — единственное, что можно делать в любое время, по своему усмотрению, когда тебе захочется.
— Он сказал, что ты должна уже сейчас начать подавать прошения о приеме. В конце концов, до выпуска осталось не так уж много времени.
— Он обещал мне кое-что разузнать. И тогда я смогу выбирать и на чем-то остановиться.
— Он и об этом упомянул и пообещал держать нас в курсе.
— Держать в курсе? — удивилась Джери-Ли.
— Да, — подтвердил Джон. — Он собирается уехать на длительное время — Голливуд, Европа, потом опять Голливуд.
Джери-Ли некоторое время пила кофе молча. Потом спросила:
— Он ничего не говорил о пьесе на Бродвее?
— Нет, — ответил отец, — он не упоминал ничего похожего на бродвейскую постановку.
Она нажала кнопку звонка, и за дверью мелодично прозвучал сигнал.
Дверь открыла секретарша Торнтона.
— О, Джери-Ли! — воскликнула женщина. — Я не ожидала вас. Мы в разгаре сборов. Укладываем вещи. Я скажу ему, что вы пришли.
Женщина ушла в библиотеку, прикрыв за собой дверь. Подождав немного в прихожей, Джери-Ли прошла через гостиную на террасу. Бассейн был уже укрыт на зиму. Холодный ноябрьский ветер налетал со стороны пролива. Она поежилась и подняла воротник куртки.
— Джери-Ли! — он стоял в дверях. Она обернулась на звук голоса.
— Становится совсем холодно, — сказала она.
— Да, — согласился он. — Входите сюда, здесь гепло Она прошла за ним в гостиную.
— Я не ждал вас сегодня, — сказал он.
— Завтра у вас день рождения, — сказала она и протянула ему маленький, перевязанный ленточкой сверток. — Я хотела бы сделать вам подарок.
Он смущенно взял сверток.
— Откройте, — сказала она. — Мне бы очень хотелось, чтобы вам понравилось.
Он торопливо развязал ленточку, развернул сверток и извлек маленькую записную книжку в обложке из дорогой черной кожи. На корешке в специальном кармашке лежал тонкий золотой карандаш.
— Какая прелесть! Но почему вы выбрали именно записную книжку?
— Потому что вы вечно ищете, куда записали телефон.
Он кивнул.
— С днем рождения! — сказала она.
— Спасибо, — выдавил он улыбку. — Я становлюсь старым.
— Вы никогда не постареете, мистер Торнтон, — сказала она. — То, что вы пишете, делает вас вечно юным.
Он почувствовал, как что-то сдавило ему горло и перехватило дыхание.
— Спасибо... — с трудом произнес он и взял себя в руки. — Действительно, огромное спасибо. Это самое приятное из всего, что когда-либо мне говорили.
