Банджо - Кертис (i) Джек (прочитать книгу .txt) 📗
— Вы просто не в своем уме, — сказал Гэс.
— За один раз со мной она заработает больше, чем за неделю работы Бог весть с каким количеством клиентов.
— А почему вы выбрали именно ее? Потому что она со мной?
— Потому что в ней есть шик. И, соответственно, цена будет хорошей.
— Это исключается, — сказал Гэс. — Постарайтесь уж обойтись без нее.
— Послушай, распоряжаюсь здесь всем я. Бармен, официанты, вышибалы — все мои люди. Стоит мне только глазом моргнуть — и ты труп. А после того, как я разберусь с ней — куда она денется? Без такого сильного защитника? И придется ей снова подставлять, что у нее там спереди и сзади, черномазым и всякой там швали.
Гэс медленно поднял со стола цветастую салфетку, сделал вид, что вытирает губы, потом положил ее себе на колени, прикрыв правую руку.
— Мистер Гетц, любезности закончились. Мне не нравится, как вы выражаетесь, особенно в присутствии женщины.
— Ух ты какой смелый! — Гетц широко улыбнулся.
— Я всегда становлюсь смелее, когда у меня в руке взведенный “кольт”, — сказал Гэс. — К тому же он под столом и направлен прямо в ваш сморщенный пупик.
— Ты просто блефуешь. — Гетц, похоже, ничуть не испугался.
— Так. Теперь слушай меня внимательно. Бери этот конверт и засовывай его себе в карман. И чтоб никаких глупостей, никаких там жестов, сигналов. Ничего! Мне очень удобно и легко пристрелить тебя прямо здесь, но мы еще погуляем. И помни: чуть моргнешь глазом — и с такого расстояния выстрелом из “кольта” тебя разнесет по всему бару.
— Ты же себе сам могилу роешь, — сказал Гетц.
— Гэс, — вмешалась Бесси, — он прав, не надо.
— У каждого свое время. Может быть, он и прав, но думаю, что и ему хочется жить.
— Подумай, хорошо подумай, Гилпин! На что ты меняешь свою жизнь? Ты хочешь отдать ее за какую-то черную хрюшку? Я хочу ее только на один вечер. Ты заработаешь на ней тысячу! А она вернется к тебе не хуже, чем была!
— Вставай, только без резких движений, — сказал Гэс так, будто не приказывал, а вел светскую беседу. — А потом мы выйдем через дверь, которая ведет в сад, и пойдем по дорожке к нашему коттеджу. Мы придем туда и там уже изучим твое щедрое предложение. Спокойно, без лишних наблюдателей.
— Пацан, ты об этом очень горько пожалеешь! — прорычал Гетц. Он быстро терял самообладание после того, как понял, что Гэса запугать не удастся, что Гэс готов умереть, но от своего не отступится. Даже если это будет стоить ему жизни.
— Надеюсь, что какая-нибудь мушка не попадет тебе в глаз, — тихо проговорил Гэс, — а не то, если ты вдруг моргнешь, я нажму на спуск.
— Ты отсюда не выйдешь!
— Посмотрим... Бесси, я сам понесу твой жакет, — сказал Гэс, беря жакет и кладя его поверх револьвера, лежащего у него на коленях; салфетку при этом он сбросил на пол. — Бесси, ты будешь идти слева от меня, а мистер Гетц будет справа, улыбаться и делать вид, что ему очень нравится наша компания. И что у него впереди еще долгая счастливая жизнь.
Гетц внимательно обвел вокруг себя взглядом, высматривая своих людей, взвешивая все “за” и “против”, но при этом нутром чувствуя, что этот Гэс сделает именно то, что обещал. Невзирая на то, что он, Эйс К. Гетц, глава организации, работающей в трех штатах; невзирая на то, что с этим пацаном так или иначе, но все равно разберутся; невзирая на то, что стоит такой прекрасный день и они в шикарном ресторане. Все это для пацана не имеет значения: у него в руках пушка, и он решился.
Гетц снова взглянул на Гэса и сказал, кивнув:
— Ладно, пойдем, может быть, по дороге мне удастся тебе растолковать, что и как. Тем более, что эту черножопую суку я уже не хочу. Я ошибся — в ней нет перцу.
— Пошли. — Гэс встал; жакет Бесси был наброшен на его правую руку, скрывая то, что он держал под ним.
Высокий Гетц тоже поднялся на свои журавлиные ноги, и все они направились к выходу. Бесси шла рядом с Гэсом, который, при его росте, двигался поразительно легко, пластично и быстро; казалось, он вежливо поддерживает Гетца под левый локоть. Так втроем они медленно шли к боковой двери, выходящей в сад.
Со стула у одного из столиков поднялся человек, похожий на пивную бочку.
— Эйс! Тыщу лет не видел тебя! — поприветствовал он Гетца.
— Привет, Мэнни, — сказал Гетц приветливо. — Познакомься — это мистер Гилпин, а с ним... принцесса Фатима.
Гэс кивнул головой, не подавая руки. Толстяк неловко убрал протянутую руку; он почувствовал какую-то опасность, но не понимал, откуда она исходит и почему.
— Поговорим попозже, — сказал толстяк.
— Ладно, — ответил Гетц. — Рад был тебя видеть, Мэнни.
Гэс очень жестко, но незаметно пихнул Гетца в локоть, и тот двинулся вперед. У самой двери Гетц сказал:
— Гилпин, ты уже почти мертвец. Но у тебя есть еще шанс остаться в живых. Сейчас еще не поздно все уладить.
— Мистер Гетц, не волнуйтесь, я помолюсь за вашу душу.
Гетц, встретившись взглядом с горящими глазами Гэса, слегка побледнел и вышел в сад, сопровождаемый Гэсом и Бесси.
— Бесси, я не знал, что так все обернется, — сказал Гэс. — Иначе я бы ни за что не взял тебя с собой.
— Я бы могла с ним сама разобраться.
— Нет, ничего у тебя не получилось бы. Тебя тут же бы убили, — возразил Гэс. — А у этой гниды даже кожа отравлена. Только прикоснешься — и все.
— Мистер, — сказал Гетц, — мне принадлежит шесть борделей, которые расположены рядом с доками. В них работает штук сто двадцать самых тертых блядей. За полдоллара они делают все — ну, абсолютно все, что только можно придумать. А туда к ним приходят клиенты со всякими вывертами. Когда вот это наше дело закончится — а оно вот-вот закончится, и не в твою пользу, — знаешь, что я сделаю с этой черномазой сукой?
— Непонятно мне, мистер Гетц, отчего вы так хотите умереть? — спросил Гэс. — Я мирный человек. Я вовсе не хочу никого убивать, а если бы хотел, то давно уже проделал бы в тебе большую дырку. А вы вот почему-то все считаете, что вы — самый важный кобель в стае и вам можно поднимать ногу и писать на кого угодно.
— Все в баре и в ресторане видели, что что-то не так. Через минуту-другую там разберутся, что и как, и тогда тебе сразу крышка. В этой гостинице живут ребята, которые убивают людей запросто — просто потому, что это им доставляет удовольствие.
Они подошли к коттеджу.
— Заходи, — сказал Гэс.
— Гэс... — начала Бесси.
— Бесси, извини, но нам нужно довести это неприятное дело до конца. Прошло время, когда мы могли позволить всякой там вонючке делать на нас. Как ты считаешь?
— Да, ты прав.
— Лучше убить его, а потом — посмотрим, а?
— Лучше? — спросила она.
— Ну, лучше кончить его, чем позволить ему гадить на людей.
— Ты не знаешь, Гэс, что значит, когда на тебя гадят, — сказала Бесси. — Ты никогда не был в моей шкуре.
— Пришло время все менять.
Зазвонил телефон. Бесси взяла трубку.
— Кто-то хочет поговорить с мистером Гетцем.
Гетц широко улыбнулся.
— Дай мне, я поговорю сам. — Гэс сбросил с руки жакет Бесси и обнажил “кольт”. — Без глупостей, — сказал он, обращаясь к Гетцу, а потом в трубку: — Да... нет... у него очень сильная ангина, говорить он не может... Позвоните попозже... Барышня, я хочу заказать разговор с Канзас-Сити, прямо сейчас.
Гэс назвал телефонный номер и стал ожидать, надеясь, что Фитцджеральд у себя в кабинете.
— Будет очень жаль, — размышлял он вслух, — если мистера Фитцджеральда нет на месте.
Прошло несколько минут. Гетц сидел в кресле и смотрел прямо перед собой в стену, делая вид, что не замечает направленный на него пистолет. Бесси предложила ему выпить, но он отказался.
Наконец, Гэса соединили с Канзас-Сити. В трубке раздался голос Фитцджеральда, приходящий словно с того света, и Гэс вздохнул с облегчением.
— Тут у меня одна проблема возникла, — объяснил он в трубку. — Мистеру Гетцу я передал что требуется, но этого ему оказалось мало. Он захотел еще и мою подругу в придачу. Но этого я уж потерпеть не мог. Теперь вот он сидит у меня в комнате, сидит и выжидает, когда я совершу какую-нибудь оплошность.
