Крестом и булатом. Атака - Черкасов Дмитрий (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

— Информация достоверная?

— Вполне. Разговоры об этом ведутся уже давно, но неделю назад канцлер ФРГ дал приказ своему министерству обороны подготовить пакет предложений...

— Интересно, — Олбрайт подняла брови. — Почему нам не направлен официальный запрос?

— По всей вероятности, из за недовольства нашей политикой в отношении Косова и бывших членов Восточного блока. Немцы сейчас постараются повысить свой статус на континенте. Идеи Великой Германии до сих пор живы, — Тэлбот позволил себе слегка пнуть европейского партнера, зная, что мадам это понравится. — И Шредер, похоже, является их апологетом...

— Поподробнее, — Мадлен нахмурилась и сложила руки на выпирающем брюшке.

— Пора, — Рокотов вставил в «Грозу» новый магазин. — Значит, так. Вася, держишь входную дверь. Димыч, ты сиди смирно и раз в минуту постреливай по верхней половине чердака...

Дом, в подвал которого загнали заложников, был как на ладони. Владислав и братья Славины залегли в ложбинке у дороги и минут десять наблюдали, как засевшие под крышей чеченцы обрабатывают из пулемета окрестные сады. Боевики палили для острастки, короткими нерегулярными очередями, перенося огонь то вправо, то влево.

— Мы готовы, — биолог нажал клавишу вызова на рации. — Прием.

— Без изменений, — откликнулся Гречко. — Никто не входил и не выходил. Прием.

— Как ребята? Прием, — снайпер служил связующим звеном между действующими в ауле группами. К нему стекалась вся экстренная информация.

— Две «тройки». Прием. — «Тройками» Рокотов приказал именовать раненых, чье состояние было более менее стабильным и не требовало немедленного хирургического вмешательства. Согласно условленной шкале, «четверками» называли легкораненных, «двойками» — тяжелых, а «единицами» — убитых.

— Кто? Прием.

— Сема и Денис. Прием.

— Точно «тройки»? Прием.

— Да. Прием.

— Ясно. Мы выдвигаемся. Передай остальным, чтоб подтягивались, и с Егором берите периметр. Конец связи, — в расшифровке полученной команды Гречко не нуждался.

— Кто? — озабоченно спросил Василий.

— Семен и Диня, — Влад поправил вставленный в ухо миниатюрный динамик. — Игорян говорит, что не тяжелые...

— Меня можете не считать, — встрял Славин старший. — Я в порядке.

— Сиди уж, — буркнул Рокотов, — и позволь мне решать, кого кем считать. Мертвые герои нам не нужны... У тебя кровь остановилась?

— Вроде да.

— Вот и славно. Руку не напрягай, бей с опорой на бруствер... Все, закончили обсуждение. Я — первым, ты, Вася, за мной. — Владислав по пластунски двинулся вдоль поросшего невысокой травой холмика.

Лукашевич помог Рядовому подняться, вздернул его в воздух, крепко обхватив одной рукой за талию, и отволок на новую позицию под защиту штабеля огромных железобетонных плит рядом со свежевырытым котлованом. На краю откоса возвышался трактор «Беларусь» с экскаваторным ковшом.

— Строители, мать их! — прошипел Данила и осторожно опустил ношу.

Семен проворно переполз за кучу вывороченного песка вперемешку с камнями и залег, выставив перед собой ствол ВСС.

Двухметровый здоровяк уселся спиной к товарищу, расшнуровал ботинок и вытряхнул из него забившийся за голенище кусочек щебня.

— Чисто, — тихо сказал Рядовой, завершив осмотр пройденного маршрута.

Беспорядочная пальба понемногу сходила на нет. Селяне сообразили, что неприцельные очереди по темным кустам и горам не достигают своей цели, а лишь демаскируют огоньками выстрелов их местоположение, и стали экономнее расходовать боеприпасы, выпуская за раз по три четыре пули в казавшиеся им подозрительными тени.

Но это почти не помогало.

Аул был расцвечен пламенем восьми крупных и двух десятков мелких пожаров. Порывы ветра носили повсюду клубы дыма, обрывки оплавленной полиэтиленовой пленки с парников, тлеющие бумагу и войлок. Из за пожаров обороняющиеся не могли воспользоваться приборами ночного видения, что дало бы им хоть какие то преимущества, а оснащенное приборами бесшумной и беспламенной стрельбы оружие казачьего отряда лишало чеченцев последних козырей. Боевики не видели и не слышали, откуда бьет противник, и могли судить о выстреле лишь после того, как кусочек свинца попадал в очередного вайнаха.

Казаки же действовали решительно и максимально примитивно. Любой, кто палил из обычного, не украшенного ПБСом ствола, был врагом, которого следовало пригвоздить пулей с дальней дистанции, дабы не вступать в позиционную дуэль.

Единственным «громким» оружием у наступающих были ГМ 94. Поэтому гранатометчики передвигались только в сопровождении напарников и, выпустив два три заряда, мгновенно меняли точку стрельбы. В условиях боя в населенном пункте прицельной дальности ГМ 94 хватало с избытком.

— Надо бы повыше забраться, — сказал Семен, испытывающий эмоциональный подъем от очередной дозы промедола. — Мне этот амбар всю перспективу заслоняет.

— Ты ногу чувствуешь? — осведомился Лукашевич.

— Не... Думаю, что сам могу ходить.

— Я те похожу! — Данила показал Рядовому огромный кулак. — Попробуешь пробежаться — дам по башке. Полсуток в бессознанке гарантирую. — Верзила однажды отправил в нокаут двухгодовалого бычка, вздумавшего поднять на рога станичного ветеринара.

— Не буду даже пробовать, — уныло согласился раненый.

— Вот это правильно... А насчет того, чтобы повыше залезть, так я и сам о том же думаю.

— Может, туда? — Семен показал рукой на холмик в полусотне метров справа.

— Вершина голая, — Лукашевич почесал затылок. — Как на ладони будем...

— А мы чуток пониже, там, где кустики...

— Все равно не пойдет. Укрытие нужно, — Данила сделал несколько глубоких вздохов. — Ты тут полежи немного, а я до угла забора сползаю.

— Осторожнее, — предупредил Рядовой. — Не высовывайся.

— Не глупей тебя, — проворчал Данила. — Я тоже жить хочу...

Магомед Бачараев прижался спиной к стене и, держа перед собой «Беретту» М12 [22] с деревянным прикладом, мелкими шажочками просеменил к оконному проему.

В дом Товмирзоевых он забежал случайно и теперь боялся выходить наружу. Нападение на аул застало его безоружным, копающимся в моторе собственного джипа, неожиданно заглохшего прямо посреди улицы. Как ни пытался Магомед оживить трехсотсорокасемисильный мотор роскошного немецкого внедорожника «Mercedes ML55AMG» [23], тот не отзывался. Почти посадив аккумулятор, Бачараев плюнул и решил позвать на помощь брата, дабы попробовать дернуть автомобиль тросом.

Едва он высунулся из под откинутой крышки капота, как раздались выстрелы.

Магомед увидел падающего Алика Хамхоева, услышал яростный треск автоматов на околице и сразу все понял. Чеченец не стал дожидаться дальнейшего развития событий, а припустил в кусты, петляя как заяц и с ужасом ожидая пули в спину.

Подавляющее большинство боевиков проявляют истинную смелость только тогда, когда позируют перед объективами видеокамер, дают интервью журналистам или до посинения накачиваются наркотиками. Во всех остальных случаях их реакции ничем не отличаются от животного инстинкта самосохранения, свойственного любому представителю человеческого рода: тот же страх, то же желание выжить, та же боязнь боли. Без этих рефлексов хомо сапиенсы были бы обречены на вымирание. А легендарное вайнахское бесстрашие в девяноста девяти случаях из ста является плодом воображения прошлых и нынешних мифотворцев, стремящихся привить малочисленному народу комплекс превосходства над окружающими. Что в реальности оборачивается лишь против тех, кто исповедует ложные ценности...

Бачараев не стал изображать из себя абрека героя и нырнул под защиту толстых кирпичных стен.

В гостиной он сорвал со стены пистолет пулемет, собрал разбросанные по ковру обоймы и забился в маленькую комнатушку при кухне, где и просидел три часа, наставив дуло на входную дверь, белый от ужаса и готовый встретить очередью любого, кто переступит порог дома.