Я – телохранитель - Гриньков Владимир Васильевич (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
– Ты преувеличиваешь, – сказал Анатолий.
– Я тебя очень прошу, не оставляй меня, – попросила вдруг Рита. – Мне вообще здесь очень неуютно.
– С тобой же был мой товарищ.
– Он хороший дяденька. Но с тобой мне спокойнее.
– Рита, мы готовимся к проведению праздничного мероприятия, которое замыслил Тапаев. Тут много работы. И я иногда буду отлучаться. Все время, пока меня не будет рядом, кто-нибудь из моих товарищей будет с тобой. Ты – в полной безопасности, поверь.
Китайгородцев старался говорить как можно мягче, но она все равно обиделась. Явно ни с кем не хотела его делить! Это было похоже на неосознанную ревность ребенка.
– Не обижайся, – попросил Анатолий. – Мне сейчас действительно нелегко.
Юра Шалыгин клевал носом. Боролся со сном. Сон его, кажется, побеждал. Юра ронял голову на грудь, от этого приходил ненадолго в чувство, поднимал голову, смотрел прямо перед собой мало что видящим взглядом, и тут же его голова снова падала. Похоже, что он даже не заметил замены в команде соперника – то перед ним был Костюков, то, после очередного недолгого его отключения в кресле, напротив сидел уже Китайгородцев. Но Шалыгин то ли не рассмотрел толком, кто перед ним, то ли ему уже было все равно – на случившуюся метаморфозу он никак не прореагировал. Только и сказал:
– Ну, наливай, Сибирь!
Анатолий перечить не стал и налил Юре водки. Придвинул ближе, чтобы Шалыгину недалеко было тянуться.
– М-да, – пьяно сказал Юра, явно продолжая начатый ранее разговор, – и он мне тогда говорит: «Отдашь мне квартиру…» Понимаешь, мне эту квартиру не жалко! Мне просто обидно, что не я виноват, а все из-за козлов этих… Понимаешь?
– Понимаю, – легко согласился Китайгородцев.
Юра надолго задумался. Только когда он всхрапнул, телохранитель понял, что это не задумчивость, а сон. Анатолий бесцеремонно толкнул своего незадачливого собеседника. Шалыгин встрепенулся и посмотрел на телохранителя таким взглядом, будто видел его впервые.
– Значит, ты сейчас без квартиры, – стал перечислять Юрины беды Китайгородцев, – без машины, без денег…
– Деньги на билет я занял, – закручинился пьяный. – В один конец только! Больше не было. А мне и не надо. Я назад не поеду. А зачем? Тут жить можно, тут есть жратва, тут никто не наезжает…
– А где ты жил?
– Я жил в Москве.
– Я понимаю. Но квартиры у тебя уже нет. В гостинице жил, что ли? Или у друзей?
– «В гостинице»! – пьяно засмеялся Шалыгин. – Без денег кто ж пустит! Вот ты бы пустил?
– Нет.
– Ну и козел, – беззлобно сказал Юра, который, кажется, уже смирился с тем, что жизнь жестока и несправедлива, особенно почему-то по отношению к нему лично. – Остаются только друзья… Хотя какие друзья? Какие друзья могут быть у полного банкрота?!
Последнюю фразу он произнес с надрывом.
– Ты выпей! – подсказал ему Китайгородцев.
– Да, пожалуй, – выпил и не закусил. Развел руками. – В общем, то у одного поживу, то у другого… Но теперь уже все, кредита нет, лавочка закрылась.
– Почему?
– По кочану, – проявил Шалыгин способность логически мыслить. – Понял?
– Не совсем.
– Им тоже надоедает, ты пойми. Ну допустим, он холостяк, а все равно ведь девушек к себе приводит. Правильно? А тут – я. А я ведь не девушка. Правильно?
– Правильно, – признал очевидное Анатолий.
– Ну вот. Я бы тоже девушку привел, пред положим, но у меня ведь даже денег нет, чтобы вина купить. У меня – вот, посмотри… – Юра сбросил ботинок и продемонстрировал большой палец ноги, торчащий из рваного носка. И заныл: – Ты это видел? И кому я теперь нужен? Я куртку у мужика в самолете почему взял? Потому что пальто уже дрянное… У меня вот тут рукав порван, и туда все время задувает. Пальто мне дали. Понимаешь? Друзья подарили. А хорошее разве подарят?
А рубашка эта подозрительная еще в прошлый раз показалась Китайгородцеву великоватой для Юры.
– Послушай-ка! – сказал телохранитель. – Рубашечку вот эту тебе тоже подарили?
– Ну!
– Кто?
– Петруха. Я у него два дня ночевал. Перед отлетом. Он мне говорит – ну чего ты, мол, позориться будешь? А у меня рубашка действительно была никакая…
– Фамилия как?
– Чья фамилия?
– Петрухи этого.
– Тебе зачем?
– Это же он дал тебе деньги на билет? – наугад сказал Китайгородцев.
– Он.
– Понимаешь, мне Тапаев поручил деньги, которые ты взял на билет, отдать. Чтобы я расплатился, значит, с человеком, который тебе помог…
– Сука!
– Кто? – опешил Анатолий. – Братишка мой ненаглядный! Он по мелочи все норовит помочь. Копейки вот эти за билет отдать – это он согласен, а когда я криком кричал, просил его с моими долгами разобраться – так он мне фигу с маслом показал! Ну я-то ладно, я ему – сводный брат. А Людка вот, к примеру, ему – родная. И что? И ничего! Ей он тоже фигу с маслом показал!
– А что – просила денег? – заинтересовался телохранитель.
– Ну!
– Она тоже по бизнесу?
– Ну ты головой думай, Сибирь! По какому она бизнесу? Тут мужиков прессуют и колошматят как хотят, а ей-то с ее здоровьем куда соваться? Просто она загибается, совсем уже доходягой стала…
– Болеет, что ли?
– Вот я и говорю, здоровья у нее – никакого.
– А Тапаев, значит, денег на операцию не дает?
– Ей не нужна операция! Ей уже ничего не нужно. Только лекарства, чтобы протянуть еще немного. Год, два, вряд ли больше… Но это нужно постоянно – чтобы лекарства дорогие, чтобы врачи, а врачи там не абы какие… там нужны настоящие специалисты! А им ты заплати, тогда они тобой будут заниматься, а без денег – знаешь ведь как? Вот, мол, вам телефон вашего участкового врача, к нему и обращайтесь. Людка и обращается. Видел, на кого стала похожа? Вот тебе и все лечение!
– То-то я смотрю, что муж ее, дядя Саша,
к Тапаеву не очень-то относится.
– Ха! «Не очень»! Если бы твоя жена у тебя на глазах помирала, а кто-то отказался бы помочь! Ты женат, кстати?
– Нет.
– Правильно! – оценил Юра. – Без баб – оно спокойнее. Был бы ты женат – сидели бы мы вот так с тобой?
– Вряд ли.
– То-то и оно. Ладно, давай еще выпьем, да я спать пойду. Что-то меня развезло сегодня. Поверишь, я раньше по стольку не пил. Ну не лезло в меня! А сейчас – запросто!
Китайгородцев подлил Юре водки, уточняя:
– Так насчет Петрухи… Фамилия его как?
– Аносов.
– Первая буква А? Или О?
– А.
– Телефончик его подскажешь?
– Записан где-то. Не помню.
– Как же его отыскать? Где он работает?
– В ТАССе.
– Где-где?
– ИТАР-ТАСС. Знаешь?
– Телеграфное агентство?
– Ну! Он там в каком-то отделе. Ты знаешь, мы учились с ним вместе. И даже работали вместе. Потом он в это агентство пошел, а я занялся бизнесом. И я всегда думал, что ему сильно не повезло. Вот я, мол, в полном шоколаде, а он – неудачник. Даже жалел его. А потом я влип. И я думаю, что он по-своему, может быть, был и прав. Я уже нахлебался выше крыши, и мне – полный капут, а Петруха вот живет, никого не боится, зарплату получает регулярно, и вообще у него все путем…
Рюмка с водкой так и стояла перед Юрой. Он ее попросту не замечал. Вспомнился ему Петруха – и взгрустнулось. Так, грустя, он в очередной раз и уронил голову. Анатолий погасил свет и неслышно вышел из комнаты. В коридоре его дожидался Костюков.
– Сейчас же вызвони Хамзу, – распорядился Китайгородцев. – У них там еще вечер, так что он успеет навести справки. Итак: Петр Аносов, работает в ИТАР-ТАСС. Должность – неизвестна. В последнее время Юрий Шалыгин жил у него. Аносов якобы подарил ему свою рубашку. Проверить! На рубашке сохранились четко выраженные следы потертости от плечевой кобуры. Возможно, у Аносова есть разрешение на ношение оружия – скорее всего газового. Проверить! Если у Аносова есть оружие, необходимо знать, на месте ли оно в настоящий момент. Проверить!
