Охота на медведя - Катериничев Петр Владимирович (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
— Я не знал, что...
— Том, когда нас ссужают на такой срок под такие проценты... Сколько откатил мальчонке?
— Руслану?
— Да.
— Десятку.
— А отслюнявил сам? Честно?
— Двадцатник с небольшим. Мы тогда хорошо отыграли на мироновских акциях.
— Том...
— Да?
— Мы отыграли. Мы.
— Тебе хорошо говорить, Олег.
Гринев покачал головой:
— Том... Том закрыл лицо руками:
— Что мне было делать? Когда вчера приехал этот Руслан...
— Ты понял, чьи деньги, когда принимал их?
— Извини, Олег. Когда вы с Черновым делаете игру, вы тоже происхождение денег до мизинца выверяете? — Лицо Тома сделалось печальным. — Как ты любишь повторять: ничего не нарушишь, ничего не достигнешь. Просто вы — хозяева, вам — можно, а я...
— Тебе шел оклад и процент от сделок. Знаешь, почему, Том? Ты дисциплинирован и умеешь работать. А здесь ты решил сыграть на себя.
— А разве ты сейчас сыграл не на себя, Медведь?
— Ты ответить по деньгам не смог. Я по ним ответил. Ты понял разницу?
— Олег...
— Когда пишешься под деньги, всегда отвечаешь сам. Ты это сделать не можешь. Ты взял деньги и подписался моей головой. У тебя после всего — разговор со мной, у Руслана — со своими, и разговор конкретный.
— Извини, Олег. Я виноват. Вчера, когда подъехали эти...
— Ты меня слил.
— С ними невозможно говорить или что-то обещать. Они бы меня просто грохнули.
— Ты суть уяснил, Том? Жадность губит.
Том понуро кивнул. Поднял на Олега взгляд:
— Я уволен?
— Нет.
— Почему?
— Ты ошибся. Потом — испугался. И то и другое со всеми случается. Как следствие жадности и глупости. Жадность и глупость парой ходят. Бывает, что по отдельности, но реже. — Олег вынул сигарету, чиркнул колесиком зажигалки, затянулся, выпустил дым. — А теперь — думай ты, Том.
— О чем?
— Хочешь ли ты уйти. Или — остаться.
Том погрустнел:
— Я не герой, Олег.
— Я знаю.
— И что-то смыслю в рынке.
— Безусловно.
— Сколько у нас?
— Девяносто пять миллионов.
— Этими деньгами невозможно сейчас двинуть рынок. Это очевидно.
— Я похож на дебила, Том?
— Нет.
— Тогда почему ты думаешь, что я пущусь в эту авантюру?
— Ты уже пустился.
— Я только начал игру.
— Именно. Игру. Ты игрок, Медведь.
Олег усмехнулся:
— Я это уже слышал. И не раз. Ты тоже так считаешь?
— Ты... ты хочешь, чтобы я работал, но не говоришь мне всей правды.
— Зачем тебе эта правда? Но я хочу, Том, чтобы на будущее ты уяснил одно: до трех я считать не буду. Мы не в кегли играем. А потому не будет тебе двадцать второго китайского предупреждения. А будет — что?
— Двойные вилы с вензелями.
— Ого. Откуда такой вокабуляр?
— Кино насмотрелся.
— Мы не в кино. У нас или по-хорошему, или по закону: злоупотребление доверием, мошенничество... Ты веришь, что я разыщу человечка, который возьмется это доказать?
— С тебя станется.
— И позабочусь, чтобы приговор условным не был. — Олег помолчал, добавил:
— Я хочу, чтобы между нами была полная ясность.
— Я понял, Олег.
— По этому вопросу все.
— Олег...
— Да?
— Тебе проще меня уволить.
— Это ты решай теперь сам. Где ты найдешь работу по специальности после всего?
— Нигде, — вздохнул Том. — Но я не пойму... Ты же не филантроп, Олег.
— Нет.
— Тогда... зачем я тебе нужен?
— Боишься подставы?
— Боюсь.
— Твоя голова никому мою не заменит. — Олег усмехнулся невесело. — Да и будку не наказывают за то, что оттуда лает собака. Только без обид. Ты клерк, Том. С тебя и спроса никакого.
— Тем более — не понимаю.
— Время. Нужно работать. А где я быстро найду умного, чувствующего рынок брокера? Нигде.
— Мы будем работать?
— А ты думал, я грохнул рынок из «любви к искусству»?
— Нет, но...
— Что «но»?
— Поговаривают...
— Ну?
— Это мог быть заказ.
— Заказ?
— Да. Дескать, ты грохнул рынок, получил гонорар и — убыл с концами.
— Красиво рисуешь. Том, рынок упал до грунта. Люди потеряли миллиардов семь. «Заказ», «убыл с концами»... Под такой «заказ» концов не оставляют. Их рубят. У тебя еще есть вопросы?
— Нет.
— Работаем?
Том помрачнел, сказал тихо:
— Нет. Я ухожу.
— Ну что ж... Каждому свое.
— Просто еще пожить охота. Никита Николаевич Борзов... В случае неудачи он учинит спрос и с правых, и с виноватых, и с непричастных. Когда ты проиграешь...
— Даже «когда», а не «если»?
— Я не игрок, Медведь. Но и не клерк. Я брокер. И хорошо чувствую рынок.
— Пока, Том. Когда-нибудь станешь старшим брокером.
Том скривил губы в невеселой усмешке:
— Я и не герой, Олег. Но древние были правы: лучше быть живым псом, чем мертвым львом.
— Нет. Лучше быть живым львом.
Глава 31
Рабочий день закончился. Телефоны, время от времени раздраженно пиликающие, заткнулись.
Олег остался один. Наверное, когда остаешься один, и наступает полная ясность. Кто ты есть на этом свете? Зачем ты? И есть ли в происходящем хоть какой-то смысл? И даже если кажется, что смысла нет, нужно его отыскать.
Люди — существа лукавые. Одни решают, что смысла в жизни не может быть по определению, и — тешат свою лень и безволие пьянством, наркотиками, безудержным блудом. Другие — этот смысл выдумывают. Третьи — счастливчики, они так заняты, что нет у них ни желания, ни досуга размышлять о подобной ерунде. Самое удивительное, что на поверку и по истечении времени оказывается так, что именно жизнь вот этих, последних, и была полной, насыщенной, и дела их остаются и подтверждают всю, иногда и неосознанную, осмысленность их жизни.
Олег тряхнул головой. День был трудный, оттого и голова тяжелая. А вопросы перед ним все те же, что стояли перед людьми неуравновешенными век назад: «Что делать?» и «С чего начать?».
Гринев вывел на монитор картинку: курсы акций на момент закрытия биржи.
Как выражался один милый мультяшный персонаж: «Жуткое зрелище, душераздирающее зрелище, кошмар!» Чего он, собственно, и добивался.
Олег откинулся в кресле. Набрал номер телефона.
— Алло? Вас слушают!
Как назло, Олег напрочь забыл, как зовут жену его водителя Алехина.
— Здравствуйте, это Гринев. Александра Ивановича можно попросить к телефону?
— Здравствуйте, Олег Федорович. Саша не смог вас встретить, извините. Он в больнице.
— Что случилось?
— Авария. Перелом обеих ног. Все еще хорошо обошлось. — Голос женщины был странным и темп речи замедленным.
— Когда это произошло?
— Вчера. Саша ведь всегда очень осторожно водит, а тут какой-то то ли пьяный, то ли просто лихач... С разворота въехал Саше в бок. Просто припечатал.
Хорошо, «Москвич» старенький, советский, никакого пластика, каркас крепкий. Но ноги ему зажало. И в машине он сидел, как килька в банке, пока спасатели не откупорили.
— Переломы серьезные?
— Голени. Так уж неловко получилось. — Женщина всхлипнула. — Вы уж извините его.
— За что?
— Да, Саша просил вам передать, что телефон его раскололся. Вот он и не смог перезвонить. А звонить с другого почему-то не захотел.
— Где он?
— В ЦИТО. У меня там сестра двоюродная работает, помогла определить. — Женщина снова вхлипнула, и Олег вдруг понял, почему у нее такой странный голос: она просто-напросто много выпила. — Вы знаете, Олег Федорович, я так испугалась. Саша ведь больше двадцати лет за рулем, и я никогда не беспокоилась, что с ним что-то может произойти на дороге. А тут вдруг стало так страшно... Так бывает: живет человек, и не болеет ничем, а потом в один день раз — и все. — Женщина принужденно рассмеялась. — Вот я сижу, как дура, одна на кухне... А еще машину разбили. Машина чужая.
— Не беспокойтесь, Татьяна Игоревна. — Олег вспомнил вдруг ее имя. — Все вопросы я решу. У вас есть телефон отделения?
