Зона зла - Щелоков Александр Александрович (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Хорошо, что такое лезвие?
– Лезвие? Это боевая часть ножа. Во всяком случае, я так считаю.
– Боевая часть ножа, Мишин, – это клинок. Поражающие части клинка – лезвие и острие. Ту часть, которую держит рука, именуют черенком. В черенке можно выделить перекрестье, пятку и хвостовик. Вся длина ножа от пятки до острия именуется полосой…
– Хорошо, признаюсь, этого я не знал. Но разве в названиях дело?
– В них тоже. Нож нужно подбирать так, чтобы в нем все оказалось по руке. И пока ты не научишься им владеть, бойцом тебя считать рано. Впрочем, для начала ни стрелять, ни резать тебе не придется. Раз ты остаешься, то уже сегодня вечером пойдешь на дело. И без всякого оружия. Чтобы не было соблазна к нему потянуться.
– Да, но…
– Именно. И ты сейчас поймешь, почему обойдемся без «но». У нас в отряде обнаружилась течь. Кто-то из группы связан с афганцами, и, как говорят, наши тайны – кап-кап… Я примерно знаю, где происходят встречи нашего человека со связником душманов. Ты там и сядешь. Решено устроить засаду. Поскольку о твоем приезде никто не знает, лучше всего пойти на дело свежему человеку.
– Да, но без оружия…
– Так надо. Этих людей нельзя трогать. Их стоит выследить. И только потом прижать.
– А если они… Как мне без оружия?
– Мишин, ты волнуешься, что тебя обнаружат? Можешь отказаться. Найду тех, кто пойдет без оружия. И сочтет за честь.
– Понял. Пойду, раз надо.
– Мишин!
Лейтенанта уже начало раздражать, что Духов называет его только по фамилии. Мог бы по званию или по имени, как он называл других, кто во время их беседы заглядывал в командирскую палатку. До Мишина еще не доходило, что обращение по имени у командира ему предстояло заслужить. В момент их разговора фамилия «Мишин» была лишь символом человека, который существует, но которого еще рано причислять к своим товарищам, тем более к товарищам боевым.
– Мишин, заруби на носу…
– Не буду. Он у меня и без того не маленький…
Лейтенант огрызнулся, однако Духов впервые улыбнулся. Майор любил огрызающихся. Волк должен скалить зубы. Стоять, понурив голову, помахивать хвостом и ронять на землю зеленые лепешки – дело телячье. Сделать из телка бойца почти невозможно. Потому Духову импонировали волчата.
– Хорошо, нос не трогай. Просто запомни: командиру не отвечают «понял», а говорят «есть!».
Мишин тяжело вздохнул: Духов так замотал его, что он утратил осторожность и глупо пролетел, показав, что может забывать устав. Для офицера это предосудительно.
– Есть, товарищ майор.
– Вот так, – удовлетворенно сказал Духов, – сейчас и на будущее. – Помолчал. Задумчиво посмотрел на часы. – Отдыхай. Пока. Скоро двинемся. Сидеть в секрете будешь до утра. Пожевать я тебе захвачу…
Мишин прекрасно понимал, какому риску ему придется подвергнуться, оказавшись безоружным в секрете. Но выглядеть трусом (ох, скольких мужиков, не готовых к серьезным испытаниям, сгубила необдуманная лихость!) он не хотел.
Духов протянул руку, открытой ладонью вверх. Мишин шлепнул по ней двумя пальцами, скрепляя мужской договор.
К вечеру, когда сумерки начали сгущаться, Духов увел лейтенанта из расположения отряда. Минут двадцать они царапались вверх по крутому склону горы, которая днем выглядела ржаво-рыжей. Добравшись до широкой террасы, на которой громоздились завалы камней, Духов остановился.
– Видишь полость?
Он указал на бесформенную груду глыб, скатившихся в кои-то времена сверху по крутому склону.
Мишин пригляделся. И в самом деле, несколько плит, наваленных одна на другую, образовали на террасе нечто похожее на нору с низко нависавшей крышей.
– Лезть туда? – Мишин задал вопрос, надеясь, что этого не потребуется. Если забраться в узкую щель, из которой выползти можно только задним ходом, он окажется в глухой ловушке и, уж коли его там обнаружат, можно считать – пришел конец. Снова мелькнула мысль: не лучше ли плюнуть на гордость и отказаться? Пусть завтра, но вернуться к своим саперам и продолжать заниматься разминированием?
– Угадал. Именно туда.
– Вперед головой или ногами?
Ответ Духова прозвучал насмешливо.
– Это тот случай, Мишин, когда лучше ногами вперед.
– Понял.
Мишин опустился на колени, лег на живот и, как червяк, стал втягивать тело в укрытие. Пещерка оказалась глубокой, и он забрался так далеко, что от выходного отверстия его отделяло не менее чем два метра. Духов нагнулся к укрытию.
– Все, Мишин, оставайся. Я пошел. Мне тут отсвечивать ни к чему.
Мишин услыхал, как захрустели камни под ногами уходившего майора. Несколько минут спустя вокруг стало тихо.
Очень быстро Мишин понял, что лежать в узкой щели не очень приятно. Острые камни давили на живот, впивались в бока. Мишин, стараясь не шуметь, начал осторожно выбирать из-под себя наиболее неудобные обломки.
Он выгребал и убирал один камень, но тут же выяснялось, что тело начинал мучить другой.
Скоро стало настолько темно, что Мишин перестал видеть вход в свою берлогу. Неподалеку заскрипели, зашуршали камни. Судя по всему, подошедших было двое. И сразу они заговорили.
– Не нравится мне это. – Голос, произнесший фразу, звучал без акцента, чисто по-русски.
– Чера? – спросил второй, несомненно афганец. – Почему?
– Здесь легко подслушать. Много камней, нетрудно спрятаться.
– На. – Афганец говорил уверенно. – Нет. Инджа хуб – здесь хорошо.
– Инджа, инджа, – недовольно пробурчал русский. – Ты уйдешь, а меня возьмут за задницу и к ногтю.
– На, на, не боись.
Мишин лежал, затаив дыхание: пугало, не станут ли его искать. Если собеседники знают о существовании норы, достаточно осветить ее нутро фонариком, обнаружить опасного свидетеля и аккуратно пристукнуть его. От напряжения как-то само собой прекратилось ощущение неудобства от лежания на острых камнях.
Через некоторое время собеседники отошли в сторону, сели на камни и о чем-то долго беседовали вполголоса. Курили. Мишин их не видел, но запах табачного дыма до него долетал.
Час спустя встретившиеся распрощались, и звук их шагов удалился в разные стороны. Однако это не давало Мишину уверенности, что можно покинуть укрытие. Он оставался в нем до рассвета. С первыми лучами солнца появился Духов.
– Приходили? – Голос майора выдавал крайнюю заинтересованность.
– Были.
– О чем говорили, понял?
– Сидели в стороне. Вначале подошли совсем близко. Потом отдалились.
Мишин слово в слово повторил все, что ему удалось услыхать. Духов удовлетворенно кивал.
– Добро, Мишин. Теперь откровенно: сильно перетрухал?
– Как сказать. В общем, дело малоприятное.
– Хорошо. Сейчас вернемся, ты отдыхай. Вечером пойдем опять. В другое место. Надо точно установить, кто с кем встречается…
Очередной секрет Духов расположил в глинобитных развалинах неподалеку от гарнизона. Здесь раньше был караван-сарай, или, по-русски, постоялый двор на большом тракте. Его окружала высокая глухая стена, сложенная из саманного кирпича. Теперь сооружение, брошенное всеми, пустовало.
Года три назад отряд моджахедов устроил за стенами караван-сарая засаду. К невезению противника командир полка мотострелков, двигавшихся по дороге, издали заприметил подозрительное сооружение. Он приказал гаубичной батарее развернуться и на всякий случай взять его под прицел.
После первых же выстрелов из засады мощный залп накрыл караван-сарай. Никому из моджахедов уйти с поля боя не удалось. С той поры за развалинами у них сохранилась слава места неудачного. Устраивать здесь засады боевики больше не рисковали.
Мишин просидел в развалинах до утра. На этот раз он больше боялся, как бы рядом не появились змея или скорпион. Чем-чем, а этой гадостью Афганистан богат в полной мере.
Двух человек, пришедших на конспиративную встречу, Мишин разглядел в той мере, в какой это позволил сделать зыбкий голубоватый свет луны, народившейся заново.
Утром в своей палатке Духов спросил:
