Наемник - Бабкин Борис Николаевич (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Раненых в самолете было немного и с ними легко управлялась Мария, медсестры и санитары. Отдельно ото всех в небольшом, огороженном брезентом отсеке лежал раненый офицер. Его лицо и голова были полностью забинтованы, а справа, из красных от крови бинтов, тускло блестя, сантиметров на пять выступал зазубренный кусок металла. Как объяснили доставившие этого раненого пятеро военных без знаков различия, ему в голову угодил осколок. Пробив каску, берет и черепную кость, металл не достал до мозга. Этот офицер все время был в сознании. Он не стонал, не матерился, как другие. Через каждые десять минут ему нужно было делать уколы. Мария, заметив, что подруга все чаще прикладывается к бутылке, отправила Надежду к этому офицеру, твердо зная, что Соколова не будет пить, если оставить раненого на ее попечении. Надежда зашла в отсек как раз тогда, когда офицер подносил к забинтованному виску непонятно откуда взявшийся пистолет. Она успела выбить оружие из его руки. Минут десять Надежда умело материла раненого. Тот молча слушал, а когда женщина, исчерпав запас ругательств, замолчала, он со стоном, но вполне внятно сказал:
– А кому я нужен такой? Врач сказал, что я не буду видеть. Зачем мне слепому жить? Кому я нужен такой?
– Мне! – заорала Надежда. Сделав прямо из бутылки большой глоток спирта, она…
Женщина, покраснев, смущенно оглянулась, словно опасаясь, что кто-то может услышать. Она стянула с раненого кальсоны и долго мучилась, массируя ему низ живота. Офицер лежал молча, хотя она чувствовала, какой ценой дается ему это молчание. И Надежда добилась своего. Раненый стал мужчиной, и его плоть желала женщины. Соколова, пьяно засмеявшись, стала раздеваться. Заглянувшая в отсек Мария испуганно задернула штору и долго стояла там, пока подруга не вышла.
«Ну ты даешь! – вспомнила Надежда Первые слова Гончаровой. – Он же тяжелораненый, а ты на него верхом уселась! Жив он? Или ты его сексом добила?» «Мы с ним даже удовольствие получили!» – пьяно засмеялась Надежда. И эти ее пьяные слова оказались правдой.
Когда она поняла, что беременна, а от кого – сомнений не было. Надежда бросила пить и курить. Она пыталась найти того офицера. Но не для того чтобы женить его на себе. Соколова просто хотела знать, кто он. Отец ее будущего сына. В том, что будет мальчик, Надя не сомневалась ни на минуту. Ей хотелось сказать спасибо тому офицеру. Он дал ей цель в жизни. У нее будет ребенок! Ее ребенок! Но никто не мог сказать хоть что-то о том раненом, которого прямо с самолета забрали в какой-то вертолет.
А у нее появился Алешка. Надежда сообщила об этом Марии, и от той пришло длинное нежное поздравление. Потом было короткое письмо, в котором Маша сжато и совсем непонятно сообщала, что… пути Господни неисповедимы, и она стала преступницей… А за Надеждой вновь начал ухаживать Зубков. Вот именно тут она и совершила самую ужасную ошибку в своей жизни. Доверив сына Андрею, Соколова улетела в Магадан, чтобы узнать, что с Машей и, если можно, помочь ей.
Гончарова находилась в следственном изоляторе. Ей было предъявлено обвинение в краже наркотиков из хирургического отделения, которым она заведовала. Соколова слишком хорошо знала Машу, чтобы поверить в это. Она ходила к следователю, в прокуратуру. Но закончилось все совсем не так, как хотела Надежда. После крупного разговора с областным прокурором ей дали двадцать четыре часа, в течение которых она должна покинуть Магадан.
А дома ее ожидало страшное известие. Те парни, которым она иногда делала наркотические уколы, оказывается, не страдали от ран, полученных в Афгане, а были боевиками Андрея. И они готовы дать об этом показания следователю. Но не это было самым страшным. Ее сын, ее Алешка, находился где-то далеко, и если она будет выполнять все требования Андрея, ей разрешат изредка его видеть. Но если Надежда обратится в милицию, то… И она делала все, что говорил Зубков. Доставала дефицитные лекарства, стала врачом срочной помощи раненым боевикам Лорда. Выписывала рецепты на наркотики. Соколова боялась за сына и делала все, что ей говорили.
Не уступала лишь в одном. Не шла на близость с Андреем и не соглашалась на брак с ним. И вот, если верить Зубкову, это дело – последнее, о чем ее просят, вернее, заставляют, используя Алешку. Перед отлетом в Магадан ей позволили увидеться с сыном. Как он обрадовался! Как просил забрать его домой. Господи! Ее Алешка заложник. Надежда найдет Машу и объяснит ей все. Та поймет и поможет. А если нет? Болью и страхом взорвался в голове неожиданный вопрос. – Я убью ее! – прошептала Соколова.
Глава 38
Серов, два часа прождав такси, на котором уехала Нурия, решал, что же ему делать. Он подошел к пяти «Волгам» с шашечками и внимательно просмотрел их номера. Разочарованно вздохнул. Номера" который он запомнил, не было. Подъехало еще одно такси. И снова не то. Вдруг водители стоявших машин, возбужденно переговариваясь, окружили подъехавшую «Волгу». Серов прислушался. Разговор шел об убитом таксисте, чей труп совсем недавно нашли в багажнике его же машины, которую обнаружили недалеко от города.
«Интересно, – Серов медленно пошел к аэровокзалу. – Если это тот таксист, то его убрали как свидетеля. Но если я прав, то будет еще покойник. Уже в городе. Таксист довез убийцу до названного адреса и только поэтому погиб», – пришел к выводу Сергей. Ситуация становилась все более опасной. Убийством Лапы в Москве принуждали… Как ее? Маркизу к ответным действиям. Но если она, горя жаждой мести за убиенного хахаля, могла послать в столицу пару-тройку стреляющих ребятишек, чтобы они ухлопали кого-нибудь, то… От внезапно пришедшей ему в голову мысли. Серов остановился. Все правильно! Черт возьми! Ведь курьеров за пропавшим товаром послали все равно! Значит, здесь, во владениях Маркизы, дабы привести ее в ярость, чтобы она начала снимать скальпы во имя мести, должны угрохать кого-то из ее близких родственников. Ковбой усмехнулся. Если смерть любовника и даже мужа как-то восполнима, то удар по близкому Маркизе человеку, не имеющему отношения к делам, например, ее ребенку или родителям, заставит Машку искупать в крови гонцов любых группировок. А их здесь наверняка уже немало. Но тогда вполне могут ухлопать и меня! А это не входит в мои планы на ближайшую пятилетку, – усмехнулся Ковбой. Ну что же, подумал он, – Будем воевать. – Решив провести ночь в зале ожидания, Ковбой быстро пошел к зданию аэропорта.
Убедив себя, что ей удастся уговорить Машу помочь ей, Надя поднялась со скамейки. Время до автобуса еще есть, и она решила посмотреть объявленный по радио видеофильм.
– Надя! – Обернувшись, она увидела подходящего к ней Сергея.
– Вот это неожиданность! – Он приветливо улыбнулся. – Пожалуй, самая приятная за последнее время. Смотрю и глазам своим не верю. Прелестный хирург из Санкт-Петербурга. Вы прилетели или улетаете?
«Он не заметил меня в самолете», – поняла Надежда и холодно поздоровалась.
– Что с вами? – удивился Серов. – Вы заболели?
– Чего вам надо? – рассердилась Соколова. Она помнила его оживленную беседу с темноволосой женщиной. И наверное, именно поэтому начала грубить. – Идите к черту! Пока дальше не послала!
– Лихо! – восхитился Ковбой. Догнав женщину в дверях аэровокзала, он схватил ее за руку.
– Что с вами? – удивленно и одновременно заботливо спросил Сергей.
– Как вы смеете! – возмущенно рванулась женщина.
– Слышь, ты! – подскочили к Серову два плечистых парня, – Отвали от нее!
– Ваша охрана? – насмешливо поинтересовался Ковбой.
Удивленно посмотрев на парней, Надежда вспомнила, что они летели вместе с ними. И увидев решительные, злые взгляды неожиданных заступников, как можно спокойнее проговорила:
– Спасибо, молодые люди, но это просто мой каприз. Мы знакомы, – кивком головы она показала на насмешливо улыбающегося Сергея. – И ничего плохого он мне не сделает.
– Милые бранятся, только тешатся, – поучительно обратился к парням Серов. Его слова, а особенно тон, каким они были сказаны, возмутили Надежду.
