Ловушка для героев - Ильин Андрей (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
— Нет. Это совсем другое. Я имею в виду художественную литературу.
— Нет. Мисс!
— В таком случае запишите, пожалуйста, первое задание. Зайти в нашу библиотеку, взять роман Льва Николаевича Толстого «Война и мир» и прочитать его к следующему вторнику. В полном объеме. Не пропуская ни одной страницы.
— Можно задать вопрос? Мисс!
— Конечно. Задавайте.
— На что в особенности обращать внимание при прочтении части книги, посвященной войне?
— В каком смысле «на что»?
— На технические характеристики вооружения, на тактику и стратегию ведения боевых действий, на…?
— В особенности — на душевные переживания героев.
— На что?!
— На то, что они думают, чувствуют, как относятся друг к другу и происходящим с ними событиям. На их национальный самобытный дух и особенности психологии.
— Можно задать еще один вопрос? Мисс!
— Да.
— Какое звание имеет автор книги?
— Звание? Очень неожиданный вопрос. Я не помню. Вернее, не знаю. Может быть, он был штабс-капитаном, когда оставил военную карьеру? Нет, не знаю…
Странные эти русские. Какой-то средний офицер выпускает целый книжный том, посвященный вопросам войны и мира, который заставляют изучать солдат армии их вероятного противника в качестве обязательного учебного пособия. А сколько томов в таком случае пишут их генералы?..
… — Рядовой Доутсон! Рядовой Смит! Рядовой Браун! Капрал Джонстон! Рядовой… В кинозал!
Опять в кинозал. Опять кино смотреть. До кругов перед глазами. И тошноты в желудке.
— Ну и что сегодня будут показывать?
— Как всегда. Гангстерский боевик. Со стрельбой, мордобоем, девочками и музыкой.
— Замечательно, давно ничего такого не видел… Сели. К экрану вышел капитан.
— Внимание в зале! Мы продолжаем тематический просмотр киноматериалов, посвященных Вооруженным Силам вероятного противника. Сегодняшний первый фильм называется «Солдат Иван Бровкин» и посвящен службе рядового состава пехотных частей Вооруженных Сил вероятного противника. При просмотре обращать внимание на форму, знаки различия, взаимоотношения солдат и офицерского состава, приемы боевой подготовки рядового состава, быт, устройство гарнизонов и полевых палаточных лагерей… После завершения просмотра вам будет задан ряд вопросов.
Титры на экране. Сельскохозяйственная ферма, которая у них называется колхоз. Дома. Люди в гражданской одежде. Пока можно отдохнуть, расслабиться Пока смотреть нечего.
Первая мелькнувшая на экране военная форма.
Так, внимание. Пора просыпаться. Пора начинать работать.
Форменная фуражка. Слегка надвинута козырьком на лоб… Погоны… Звездочки… На ногах не ботинки, сапоги… Отдает честь. Не как у нас, а почти упираясь кончиками пальцев раскрытой ладони в бортик фуражки…
Это надо запомнить. Обязательно запомнить. Об этом после фильма спросят. После каждого просмотpa спрашивают именно об этом — о деталях военного быта, о жестах, внутреннем виде казарм, устройстве спортивных площадок, стрельбищ, столовых…
Раскрытой ладонью к фуражке, почти касаясь ее пальцами…
Машина. Какая форма номеров? Где располагаются? Запомнить…
Строй идущих солдат. Как идут? Кто впереди? Кто командует? И об этом спросят, не поленятся…
Второй фильм…
Третий фильм…
… — Капрал Джонстон!
— Я! Сэр!
— В лингафонный кабинет! Ну все! Значит, опять этот неудобоваримый язык. Который хуже полосы препятствий. Чтоб его…
— Капрал Джонстон. Прочитайте написанный здесь алфавит.
— А, Б, В, Г, Д, Е, Ж-Ж-Ж…
— Капрал Джонстон. Ж! Ж!! Ж!!! Повторите.
— Ж-Ж-Ж… Ж-Ж… Ж…
— Рядовой Смит. Скажите: «Мама мыла раму».
— «Мама мыла раму».
— Повторите еще раз.
— «Мама мыла раму».
— Еще раз…
— Сэр. Разрешите вопрос? Зачем мама моет раму? Разве у них нет для этого мойщиков стекол?
— Рядовой Смит.
— Я!
— Скажите: «Мойщик стекол моет раму»…
— Сэр. Я понял, зачем «мама моет раму». Разрешите повторять упражнение в первоначальном его виде…
… — Рядовой Доутсон! Рядовой Смит! Рядовой Браун! Капрал Джонстон! Рядовой… Подготовиться к боевому выходу…
Глава 20
— Ваша задача — маршевым броском выйти в заданный район, вот в эту точку, подсоединиться к телефонному кабелю, предположительно находящемуся вот здесь на глубине пяти с половиной футов от поверхности земли и в течение двух суток записывать все ведущиеся по нему разговоры. После завершения операции переместиться в район эвакуации, вот сюда, предварительно устранив все признаки пребывания вашей группы в данной местности. Себя в ходе операции не обнаруживать. Оружия не применять. На связь до условленного времени не выходить. Кодовое обозначение вашей группы — 317. Меня — 31. Пароль опознания — «Фиалка». Все понятно?
— Да! Сэр!
— Тогда готовьтесь. Выход через три недели.
Три недели для подготовки такого мероприятия было очень немного. Вернее, очень мало.
Вначале проработали варианты доставки в исходную точку. Потом нитки основного и запасного маршрутов. Потом составили список требуемого снаряжения и спецоборудования. Получили и проверили оружие. Продумали варианты связи. Составили пищевое меню на каждый день…
Потом отыскали вблизи части рельеф, похожий на тот, что был обозначен на карте, и исползали его вдоль и поперек на животах, отрабатывая план операции в условиях, максимально приближенных к боевым…
Потом написали домой взволнованные письма и в ближайший уик-энд как следует надрались в гарнизонном баре. Так, чтобы забыть, что этот выход может быть последним выходом в их жизни. А не только первым.
В назначенный срок их посадили в самолет, который два часа летел в совершенно неизвестном направлении. Может быть, на север. А может быть, на юг.
Через два часа ноль девять минут выпускающий показал на замигавшую над люком лампочку. И задрал вверх два пальца.
— Приближаемся к объекту. Готовность сто двадцать секунд.
Разведчики поднялись с сидений, подошли к десантному люку.
— Готовы? — кивком спросил выпускающий.
— О'кей! — задрал большой палец командир группы.
Выпускающий сдвинул в сторону запорные рычаги. Из черноты ночи в распахнутый самолетный люк ударил упругий поток воздуха.
— Первый пошел!
— Второй пошел!
— Третий пошел!
— Четвертый пошел…
В трехстах метрах над землей раскрылись серо-черные купола парашютов. Которые, если не ждать их, нельзя было различить ни с земли, ни с воздуха.
Приземлились удачно с разбросом лишь в несколько десятков метров. Купола собрали вместе, затолкали в наспех вырытую яму и покропили специальным раствором, который в течение нескольких часов должен был превратить их в не поддающуюся опознанию труху.
Азимут сорок пять. До первой промежуточной остановки — тринадцать миль пешего хода. Там переждать дневной свет и в следующую ночь пробежать еще семнадцать миль. Потом еще одна дневка. И еще те, что в остатке, двенадцать миль.
Передвигались быстрым шагом, сознательно избегая легких путей — железнодорожных магистралей, шоссе, троп и открытых пространств. Шли напрямик, продираясь сквозь густолесье, расцарапывая о невидимые ветки лица. Один раз чуть не утонули в болоте, которое почему-то не было помечено на карте. Бултыхались часа два, порой погружаясь в болотную жижу с головой, хлебая гнилую водичку через рот и нос, отплевываясь и проклиная нерадивых топографов, обозначивших вместо трясины легкопроходимое редколесье.
И все же в контрольное время они были на месте. Хотя и стоил этот ночной марафон по пересеченной местности пяти-шести потерянных фунтов живого веса каждому. Ну ничего, лучше похудеть на десять фунтов, бредя по малоприспособленным для пеших прогулок буреломам, чем набрать дополнительных девять, восемнадцать или двадцать семь граммов, передвигаясь по удобной дороге. Такая прибавка в весе менее совместима с жизнью, чем самая дистрофичная худоба.
