Дискета мертвого генерала - Горшков Валерий Сергеевич (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
– Вы не ответили, как будет с моими родственниками и с Рамоной? – Мне пришлось еще раз задать Персикову самый важный для меня вопрос. От ответа на него будет зависеть и мое дальнейшее решение.
– А вы уверены, что хотите продолжать с ней встречаться? Ну ладно, ладно. Ваша бывшая жена и прочие родственники, как и все, получат известие о трагической гибели майора Боброва. Вас, разумеется, похоронят со всеми положенными для такого случая воинскими почестями и закопают в могилу на глазах у рыдающей родни, – Персиков внимательно следил за моей реакцией на его слова. – С ними, полагаю, ясно. Ну, а дамочка… Сможете забрать ее к себе, как только вам разрешат свободное проживание. Не думаю, что Пярну выберут для него, так что придется решать: или – или. Разумеется, пока вы будете находиться на базе, ее никто не будет навещать. Если она сама не заведет себе резвого жеребца!..
И Владимир Адольфович громко рассмеялся. Затем немного успокоился, откашлялся в носовой платок и встал.
– Идите, подумайте над моим предложением, только – одна просьба. Не надо говорить женщинам лишнее, они такие впечатлительные. Завтра еще встретимся, а сейчас мне пора ехать. Организация нуждается в чутком руководстве, ничего не поделаешь.
Хозяин особняка кивнул стоящему за стойкой парню. Тот нажал встроенную кнопку, и спустя десять секунд за мной пришли Альберт и Соловей. Едва я вошел в «комнату для гостей», как Рамона сразу же кинулась мне на шею, опутывая ее своими тонкими загорелыми руками.
– Я так волновалась. Тебя не было целый час, – она прижалась губами к моей обросшей щетиной щеке. – В ванной есть электробритва, не хочешь проверить ее работу?
Упоминание об электричестве вызвало у меня чувство, очень похожее на тошноту. Вероятно, я еще долго буду обходить стороной сетевые розетки!
– Что тебе там говорили? – с плохо скрываемым любопытством и надеждой в голубых бездонных глазах спросила Рамона. – Они нас отпустят? Или… нет?
– Конечно, солнышко, скоро ты поедешь домой, – я старался не смотреть ей в глаза, но она насильно развернула мое лицо в свою сторону.
– Ты скрываешь от меня что-то, да? Тебе нельзя говорить?
Я молча кивнул.
– А ты?! – Взгляд Рамоны вдруг стал холодным и колючим, как чертополох. Она начала плакать.
– Я останусь здесь скорее всего. Они предложили мне работу в их структуре.
– Какая еще структура! Они бандиты, сволочи! – сорвалась на крик моя ненаглядная девчонка. Мне пришлось обмануть ее, так как сказать правду я не мог и не хотел. Кому приятно говорить любимой женщине, что он загнан в угол и вынужден согласиться работать на мафию?! Правда, есть такие самки, которые гордятся принадлежностью своих кобелей к криминальным и мафиозным группам, но таких я просто не принимаю в расчет. Они вообще не достойны человеческого к ним отношения.
У меня только два пути – смерть или согласие с предложением Персикова, навсегда закрывающим мне дорогу в мир обычных, нормальных и не погрязших в крови людей. На кон поставлены жизни дорогих мне людей, переступить через которых я не могу и не имею морального права. Мораль! Там, куда меня так настойчиво «приглашают», вообще отсутствует такое понятие. Но это – там. А близкие мне люди остаются в обычном мире. Они не должны даже догадываться, какой ценой выкуплены их жизни. Мне действительно лучше умереть публично, официально, у всех на виду. Ибо там, за чертой, нет места бывшему командиру взвода ДШБ, награжденному двумя боевыми наградами – орденами «Красная Звезда»… И для всех, кроме меня самого, в эту минуту я умер.
– Они не бандиты, солнышко, ты ошибаешься.
– А кто? – Рамона растерла катившиеся по горячим щекам слезы.
– Специальная команда КГБ. Больше я ничего не могу тебе рассказать. Ты, кажется, что-то говорила насчет бритвы? – сменил я тему нашего разговора и слегка отстранил от себя Рамону.
– Да… она в ванне. На полочке. Скажи, нам когда-нибудь принесут поесть?
– Думаю, принесут. Ведь я согласился на них работать, – я поцеловал застывшую в нерешительности женщину и направился в ванную. Что действительно мне сейчас необходимо, так это холодный душ…
Насчет ужина я оказался прав. Через полчаса нам принесли вполне прилично приготовленный шашлык и салат из помидоров с огурцами. На третье – яблочный сок. Я набрался наглости и попросил для меня еще двести грамм водки, а для Рамоны – десертное столовое вино, лучше массандровское. Мне доставляло удовольствие наблюдать, как Соловей кривил свою жирную рожу при каждом моем слове. Но совсем скоро он принес все, что я просил, даже шоколадку с орехами для Рамоны. Видно, Персиков действительно очень во мне заинтересован! Только вот для каких целей? Ладно, поживем – увидим, а сейчас нужно пользоваться его «гостеприимством» на полную катушку. Не для меня, так хоть для любимой женщины. Ей и так досталось – выше крыши. Пусть хоть немного расслабится.
– Можешь быть свободен, халдей, – бросил я на прощание уходящему мордовороту, успев, однако, заметить, как сверкнули в темноте коридора его оскалившиеся от злости зубы. Пусть побесится, ему полезно. Может, похудеет, бедолага, от нервов.
Весь оставшийся вечер мы с Рамоной провели в сплошной идиллии. Ели принесеный ужин, пили сок и водку (она – исключительно вино) и даже смотрели телевизор, где в очередной раз повторяли замечательную кинокомедию «Здравствуйте, я ваша тетя!». Я вообще люблю все фильмы с Калягиным, молодец мужик, настоящий профессионал.
– А когда ты вернешься? – с заметной тревогой поинтересовалась Рамона.
– Понимаешь… Примерно год я должен проходить курс подготовки, но зато потом мне разрешат жить совершенно спокойно, как обычному человеку. Будут платить очень хорошие деньги. Но я должен обязательно поменять имя и фамилию.
– Зачем?
– Наверно, так нужно для работы. Все мои знакомые будут знать, что я умер. Кроме тебя. Но ведь ты никому не скажешь?
Она отрицательно покачала головой.
– А потом я заберу тебя к себе.
– Ну, это я уже слышала! – моментально оживилась Рамона, и на ее милом личике наконец-то промелькнула улыбка. – Семь лет назад. И помнишь, что я тебе тогда ответила?
– Помню. Но мы не поедем жить в Россию. Мы купим дом на побережье Средиземного моря, где-нибудь на Кипре, и туда-то ты поедешь обязательно! – Я обнял ее и сразу же повалил на одну из кроватей.
– Ой!.. Там же «глазок» в двери, – прошептала Рамона мне прямо на ухо.
– Ну, разве это проблема. Дай мне помаду…
На наше счастье, ни Соловей, ни Альберт, ни кто-то другой нас уже не беспокоили. Не знаю, почему, но я чувствовал себя заметно лучше, чем до разговора с хозяином особняка. Судьба моя и Рамоны уже более-менее прояснилась. Я старался не думать о предстоящей работе на мафию, тем более что единственной возможностью что-либо изменить была моя, а со мной и еще нескольких людей, смерть. А когда нет возможности что-либо изменить, приходится смиряться. Хотя где-то в глубине души я уже решил, что при первом же удобном случае постараюсь вырваться из когтистых лап Персикова.
Ночью, когда Рамона мирно посапывала, укрыв свое теплое и нежное тело одной-единственной простыней, я подошел к окну и долго наблюдал, как сверкает сквозь зарешеченное пространство отраженная в ряби огромного Чудского озера голубая луна. Я неотрывно смотрел на нее, и вдруг мне захотелось, впервые за многие годы, завыть, подобно волку, и зарыдать, словно только что появившемуся на свет младенцу, моментально осознавшему, в какой жестокий и чудовищный мир, по сравнению с родным материнским организмом, он попал, едва пальцы акушера перерезали соединяющую с мамой тоненькую пуповину.
4
На следующее утро я дал согласие работать на мафию. Рамону отвезли домой, как и обещал Персиков, а меня в этот же вечер доставили вертолетом на базу. Ее точного месторасположения я не узнал, но находилась она где-то в Карпатах, так как летели мы совсем недолго, а оказались в горах. Так или иначе, но самостоятельно выбраться отсюда было совершенно нереально, поэтому я предпочитал не забивать себе голову ненужными мыслями.
