Игра на вылет [= Секретная операция] - Ильин Андрей (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗

Ночью я через подвал указанного на плане дома спустился в колодец полузасыпанного канализационного тоннеля. На мне был гидрокостюм, подбитые металлическими подковами ботинки, маска для подводного плавания и небольшой, на сорок минут дыхания, баллон акваланга. Я шел осторожно, раздвигая ногами плавающие по поверхности воды дерьмо, мусор и трупы утошпих крыс. Мне было противно и немного не по себе. Я не боялся умереть, напоровшись на засаду или случайный, находящийся под напряжением элекгрокабель. Страх из меня сладкозвучными речами конторских психологов и кулаками инструкторов по рукопашному бою вышибли еще в Учебке. Я боялся умереть в этих нечистотах. Я надеялся, что заслужил быть погребенным в более приличествующем месте.

Сверяясь с планом, я беспрерывно сворачивал в какие-то боковые ответвления, спускался по ржавьм лестницам в вертикальные штольни, проползал через грязевые завалы. Если бы не на совесть сработанный диггером план, я бы давно уже потерялся и, плача посреди темного тоннеля, просил маму вывести меня обратно. С диггером мне повезло. Он был профессионалом в своей области. И еще он был талантливым топографом.

Свернуть налево. Еще раз налево. Прижаться к правой стене. Левая под напряжением. Вездесущие крысы взяли дурную привычку прогрызать гудрон, которым покрывают силовые кабели. Прямо — сто десять метров. Направо. Решетка, закрывающая вход в боковой тоннель. Проходить не касаясь! Охранная зона. При первом касании на решетку подается слабый разряд тока, при повторном — шоковый, при третьем — поражающий. Кто-то очень серьезно охраняет свои секреты.

А еще, согласно памятке, могут встретиться тоннели, оберегаемые от сторонних посещений посредством незаметного глазу инфракрасного «занавеса», миновав который всякое живое существо больше кошки рискует оказаться меж двух упавших с потолка бронированных заслонок. И еще противопожарная, а заодно и «противочеловеческая» сигнализация: потянуло в секретном тоннеле дымком, сработали датчики, закрылись далекие двери и в галерею пошел углекислый газ, лишающий живительного кислорода огонь и… случайно оказавшихся там людей. А еще может вспыхнуть на две секунды прожектор, после чего…

Выйду ли я из этих подземелий живым или сложу голову перед очередной защитной полосой, охраняющей заветную дверцу? Я уж и не знаю.

Поворот. Спуск в штольню. Подъем. Спуск. Поворот. Еще поворот. Кажется, здесь.

Монолитная стена и странного вида знак, вдавленный в застывающий бетон. Кажется, мне придется попотеть. Сняв заплечную сумку, я вытащил небольшое работающее от сжатого воздуха долото, подсоединил к баллону. На стене фломастером очертил квадрат. Пошла работа, только пыль во все стороны полетела. Вот и шахтером довелось побывать. Стахановцем! Даешь десять норм в одном, отдельно взятом тоннеле!

Стоп! Пошел металл. Бронированная оболочка кабеля. Я зачистил выступающий по краям камень, сменил на долоте насадку, превратив его в дрель. Теперь осторожно! Теперь не промахнуться!

Присоединив к баллону второй патрубок, я подал воздух в маску.

Миллиметр, полтора, два, три… Провал сверла. Сильная воздушная струя ударила мне в лицо, затуманивая стекло маски. Пошел газ. Ядовитый газ! Смертельно ядовитый газ, закачанный под давлением в пустотелую трубу кабеля. Если бы не маска, если бы не чистый воздух из акваланга, я бы сейчас корчился в судорогах удушья на грязном полу. Спасибо ветеранам, надоумили, без них я бы никогда не догадался, что телефонные секреты можно охранять таким варварским способом.

Досверливая броню, я косился на часы — запаса воздуха у меня осталось не больше чем на двенадцать минут! В этом пункте мы сильно расходились со Стахановым. Его во время рекордного забоя никто газом, словно чумную крысу, не травил.

Есть! Кабель!

В остатке шесть минут.

Обжав толстое тело кабеля щупом датчика, я включил телефон, прилепил плоские кругляши микрофонов к шее, чтобы говорить, не снимая маски.

Гудок.

Гудок.

Гудок.

Неужели абонента нет на месте?

— Вас слушают, — удивленный голос человека, может быть впервые услышавшего зуммер стоявшего на столе «мертвого» телефона.

Пять минут на все — на разговор, на раздумья, на уход из отравленного тоннеля. Шестая минута — смерть. — Я хочу сообщить вам о заговоре против Президента. Молчание. Четыре минуты в остатке.

— Вы слышите меня?

— Кто вы?

— Я объясню это при встрече.

Молчание.

Молчание.

Молчание.

Три минуты в остатке.

Две.

— Вы можете перезвонить попозже?

— Нет. Мне необходимо с вами встретиться. У меня есть доказательства. Мне нужно передать информацию Президенту…

— Вы не туда попали.

Короткие гудки.

Кажется, я действительно попал не туда.

Быстрый уход. На раздумья времени нет. Еще тридцать-сорок секунд, и придется снять маску. Двадцать, тридцать, пятьдесят шагов… Поворот. Все, баллон пустой. Еще тридцать шагов на задержке дыхания. Еще десять. Темные круги перед глазами. Удушье. Еще шаг. Еще один… Полный вдох. Вонючий, но такой сладкий воздух раздул легкие.

Теперь без задержки в обратный путь, пока к месту аварии не прибыла ремонтная, она же карательная, берущая в полон, при сопротивлении уничтожающая любого встретившегося на пути человека бригада.

Глава десятая

Еще один прокол. Что-то не складывается у меня работа. Номера вот, говорят, перепутал. Теперь телефонная связь для меня закрыта. После того что я тут наворотил, они будут каждый аппарат пасти. Хуже, что они будут пасти и помощников. Я сильно облегчил своим противникам задачу, выказав неудачным звонком направление своего интереса. Как теперь к следующему помощнику подобраться, чтобы муть со дна не поднять?

Два дня я отсматривал подходы. Безнадежно. Общая охрана. Персональная охрана. И еще настороженные глаза шпиков от заговорщиков. Три кольца обороны. И это, не считая гражданских бабушек-вахтерш и кабинетных секретарш. Не подобраться.

Будь кто-нибудь из помощников со мной в сговоре, обмануть соглядатаев труда бы не составило. Но дело в том, что они обо мне слыхом не слыхивали и потому помогать будут охране, а не докучливому просителю, неизвестно по какой причине добивающемуся личной встречи. Это и есть четвертый, неодолимый, рубеж обороны. Пока помощники не возжелают пойти мне навстречу, все мои попытки будут терпеть фиаско. Что и подтверждает первый неудачный контакт.

Похоже, надо, не мудрствуя лукаво, переходить к обезличенным каналам связи. Чем своей горячо любимой головой понапрасну рисковать, лучше задействовать не ведающих, что творят, почтальонов.

Я перенес свое внимание с помощников на их ближнее окружение: матерей, жен, детей, любовниц, друзей детства, соседей. Меня интересовало все — кто, куда и когда ходит, когда возвращается, какие имеет привычки, каких друзей.

Больше всего мне приглянулся мальчик Саша, которому было двенадцать лет. Мальчик Саша очень любил музыку. Он учился в престижной, закрытой школе. В школу и из школы его возил дядя Петя. А когда не было дяди Пети дядя Федор. Мальчик Саша жил в очень известном доме и имел очень влиятельного папу.

Который меня и интересовал.

Мальчик Саша дружил с еще двумя мальчиками, с которыми обменивался аудиокассетами и марками. Эти мальчики имели не таких высокопоставленных родителей и ходили без охраны.

Что очень меня устраивало.

Налепить на одного из мальчиков микрофон было несложно. Установить, когда произойдет обмен очередной музыкой, тоже. Подменить кассету в кармане мальчика на свою — тем более.

В кассете, после двадцатиминутного звучания музыки, я просил мальчика Сашу отдать пленку папе. Отдать незамедлительно, потому что это очень важно для его работы. Отдать так, чтобы никто этого не видел. Я был уверен, что Саша сделает все как нужно. Двенадцатилетние мальчики очень любят играть в разведчиков. И иногда это у них получается очень хорошо.

В части кассеты, адресованной папе, я подробно рассказал о заговоре. В подтверждение своих слов просил поинтересоваться исчезновением из охраны Президента одного из телохранителей и странным происшествием с кабелем правительственной связи, имевшим место три дня назад. Получение информации и желание продолжить контакт я просил подтвердить подходом адресата к окну кабинета в среду, ровно в 14 часов 17 минут.