Манхэттенский паралич - Пендлтон Дон (читаем книги txt) 📗
— Ага, передам. — Лео тоже сделался серьезным. — Только вот не знаю, как тебя благодарить, сержант.
— Задай им хорошую головомойку, вот как, — Болан передал Лео ключи от лимузина Барни Матильды.
— Да, и не забудь устроить им хороший концерт, — добавил он, ухмыляясь.
— Дерьмо собачье, — выругался Таррин. — Убирайся отсюда. Пойди выпей ведро крови, что ли...
Болан вышел из машины и зашагал прочь. Он ни разу не оглянулся, потому что не любил видеть слезы на глазах взрослых мужчин.
Глава 18
Болан связался по телефону с Гарольдом Броньолой и рассказал ему о последних событиях в штабе мафии.
— Похоже, ты им крепко наподдал, парень, — заметил шеф ФБР, — но я не буду скорбеть по усопшим. Эта четверка натворила столько бед, что простому человеку и представить трудно. Однако ты ведь знаешь, что за этим последует. Начнутся пересуды, проповеди, обычные вопли доморощенных правдоискателей, возможен даже новый кризис в Вашингтоне...
— Да. Мне-то ничего, Гарольд. Я как-нибудь переживу. А вот тебе не позавидуешь. Кровь на Манхэттене тебе так просто с рук не сойдет.
— Обо мне не беспокойся. Я отмоюсь. Так ты считаешь, что Эритрея вот-вот созреет?
— Да, думаю, ждать осталось не долго. Достаточно одного легкого толчка, и он сам упадет к тебе в руки. Это лакомый кусок, смотри, не продешеви. Он может много чего рассказать.
— И я того же мнения, — заверил Болана Броньола. — Уж этому-то я спуску не дам, он у меня попляшет. Послушай, как там наш нелегал? Надеюсь, теперь он в безопасности?
— На его счет можешь быть спокоен, — сказал Болан. Еще до захода солнца он устроит нашему другу Питеру веселую жизнь. Он будет крутиться, как карась на сковородке. Держу пари, мафиозному гестапо пришел конец. «Коммиссионе» придется попотеть и проявить дипломатичность, чтобы залатать дыры в своем заборе. Я уверен, нелегал найдет применение своим талантам. Сейчас меня больше беспокоит твой второй человек. О ней что-нибудь слышно?
— Абсолютно ничего. По правде говоря, я надеялся услышать о ней от тебя.
— Похоже, я знаю, где ее искать, — сказал Болан.
— Не беспокойся о ней. После шороха, который я навел у наших приятелей, никто из них о ней даже не вспомнит.
— Кажется, у меня с головой не все в порядке, — пожаловался Броньола. — До меня только сейчас начало доходить, что ты практически одним ударом вырубил все руководство нью-йоркской мафии! Боже мой, по-моему, я становлюсь таким же толстокожим, как буйвол. То, что ты сегодня совершил, равносильно взрыву водородной бомбы в Белом доме. А я не испытываю никаких эмоций. Ни радости, ни грусти — ничего.
— Это придет позднее, — спокойно заметил Болан. — Дай мне знать, когда разберешься со своими эмоциями.
— Да тут и разбираться нечего, — заверил Мака Броньола. — Я все же буду защищать тебя в Судный день.
— Будем надеяться, что он настанет еще не скоро, — пошутил Болан. — А сейчас скажи мне, что ты думаешь насчет Лонг-Айленда?
— Поддержать? Где и когда?
— Понадобится целый отряд. Если дело пойдет гладко, это будет просто своеобразная демонстрация силы, но в случае осложнений без поддержки мне не обойтись. Ведь в Питтсфилде Питер бросил против меня чуть ли не целый батальон. И он должен быть где-то поблизости. Боюсь, что уходя, старик Барни решится громко хлопнуть дверью.
— Подожди, что еще за батальон?
— Самое настоящее военизированное формирование, Гарольд. Ополчение. Только эти ополченцы — фактически платные наемники. Численность может достичь нескольких сот стволов. И они далеко не новички. Среди них есть бывшие солдаты, экс-полицейские. Некоторые — вовсе не «экс». Конечно, чтобы привести их в боеготовность, понадобится время, а я сомневаюсь, чтобы оно у Питера было.
— Если только они уже не на месте, — предположил Броньола.
— Это сопряжено с проблемами обеспечения, размещения, кормежки, — задумчиво заметил Болан. Я не представляю, где бы он мог их разместить. А ты?
— Честно говоря, нет. Но мне не нравится перспектива развязывания в городе уличных боев местного значения. Я приведу крупные силы. Куда и когда?
— Пусть это будет ФБР, только, пожалуйста, не местная полиция. И пусть они будут в форме, чтобы я мог их отличать. Размести своих людей в миле к западу от особняка Оджи. Ровно в шесть.
— Ладно, это я сделаю. Каков сценарий?
— Я еще не написал его, — признался Болан. — Давай свяжемся по радио. Я выйду на связь где-то после шести, как только позволит обстановка.
— На какой частоте?
— Назначь сам, Гарольд. Мне все равно.
— О'кей. Тогда пусть будет 132,6 мегагерц.
— Договорились, — Болан записал частоту в записную книжку.
— А позывные?
Болан усмехнулся.
— Ладно, раз ты такой формалист. Твой позывной — «Козырь».
Теперь засмеялся Броньола.
— Очень подходит. А ты кто, парень?
— Можешь называть меня «Джокер».
Броньола захохотал.
— Мне нравится. И тебе подходит. Я всегда знал, что у тебя есть чувство юмора, приятель.
— Это только начало, — сказал Болан и повесил трубку.
Конечно, подходит. И все прекрасно складывается.
Петля на королевской шее Дэвида Эритреи затягивалась все туже и туже.
Глава 19
Около пяти часов того же злополучного для нью-йорской мафии дня боевой фургон Палача промчался мимо развилки, ведущей к поместью Маринелло, в сторону небольшого приморского поселка, где последнюю четверть века жил Барни Матильда.
Повинуясь импульсу, Болан поднес к уху трубку радиотелефона и набрал номер разоренного дворца умершего короля. Ответил ему Билли Джино.
— Взбодрись, Билли, — сказал ему Болан. — Это еще не конец света, его только слегка трясет.
— Мне хотелось бы верить в это, сэр.
Судя по голосу, шеф безопасности Эритреи был очень подавлен.
— Как твой босс?
— Прошу прощения, сэр, но он мне не босс. Мистер Маринелло — мой босс, живой или мертвый, и я сожалею, что я забыл об этом. Сэр, мне очень стыдно, это просто позор. Я что-то недопонимаю, то есть совсем ничего не понимаю, и оттого мне очень скверно.
Скверно или нет, но такие длинные речи были не в его характере.
Болан спросил ледяным и жестким тоном:
— Лео Таррин передал тебе мои слова?
— Да, сэр. Передал.
— Тогда почему же ты не действуешь соответственно?
— Я пытался. Я почти два часа просидел у телефона. Ждал. Сомневался.
— Я велел тебе прекратить сомневаться.
— Да, сэр. Но у меня появилась масса новых сомнений.
— Тогда почему бы тебе не рассеять их, обратившись к Дэвиду? — рявкнул Болан.
— Он ничего не говорит и не делает. Сидит, уставившись в одну точку. Я, пожалуй, скажу вам вот что. Недавно звонил Мэнни Джирольта. Он хочет приехать сюда с делегацией. Поговорить, как он сказал.
Джирольта был капореджиме у покойного Карло Пелотти.
— И что ты сказал Мэнни? — спросил Болан.
— Я сказал, что сейчас — не время. Дэвид в шоке. Но если он позвонит опять...
— Ты скажешь ему то же самое! — воскликнул Болан. — Да очнись ты, черт побери, и слушай меня! А я-то считал тебя парнем с неплохой перспективой! Какого дьявола ты лепишь мне эту чушь, как бойскаут! Ты сказал сам: «Только щелкните пальцами!» Я рассчитывал на тебя! Мы живем в мире для настоящих мужчин, солдат! Я-то думал, что выбрал мужчину для мужской работы! А ты оказался слюнтяем и слабаком! Да я тебе яйца загоню в брюхо! Ты меня слышишь, Билли Джино?
Билли Джино слышал. Он поспешил ответить, и голос его на этот раз звучал хоть и настороженно, но вполне энергично:
— Да, сэр. Я слышу.
— Охраняйте свой дерьмовый особняк бдительно, усильте готовность! Если позвонит Мэнни или еще кто-нибудь с полным ртом дерьма, скажи ему, куда сплюнуть! Сам не распускай нюни, парень, помни: за тобой — Организация! Не ползай и не лебези перед каждой задницей! Ты все еще сомневаешься, Билли?
