Дракон - Касслер Клайв (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Инструкции, содержащиеся в картах, были переведены, или, скорее, расшифрованы с древнеяпонского диалекта, не употреблявшегося уже тысячу лет. К штольне с сокровищами нужно было подбираться сбоку под углом, потому что туннель, по которому японцы их завозили, был заминирован несколькими одно — и двухтысячефутовыми бомбами и спроектирован так, чтобы при попытке проникнуть в него непосредственно с торца он обвалился. Продвижение по двадцатимильному лабиринту, выкопанному японцами во время оккупации Лусона, нужно было тщательно просчитывать; любая неточность грозила тем, что шахтеры потратят впустую месяцы труда, ведя проходку на неправильной глубине, и разминутся с содержащей клад штольней на несколько сантиметров.
Более высокий из этой пары агентов, Фрэнк Манкузо, показал жестом, что ему нужен большой фонарь. Фонарь передали, и Фрэнк просунул его в пробоину в стене. В желтом рассеянном свете его лицо заметно побледнело. Онемев от ужаса, он понял, чем на самом деле были эти щепки.
Рико Акоста, горный инженер, связанный с филиппинскими службами безопасности, придвинулся поближе к Манкузо.
— Что ты там видишь, Фрэнк?
— Кости, — ответил Манкузо почти что шепотом. — Скелеты. Боже, их тут, наверно, сотни. — Он отступил в сторону и кивнул Акосте.
Агент-коротышка махнул рукой проходчикам, подозвав их к пролому в стене.
— Расширьте проход, — приказал он.
Бригаде шахтеров-филиппинцев потребовалось меньше часа, чтобы кувалдами расширить отверстие настолько, что туда мог пролезать человек. Бетон стенок туннеля был скверного качества, хрупкий и легко крошащийся под ударами кувалд. Это было воспринято как приятная неожиданность, поскольку никому не хотелось идти на риск и применять здесь взрывчатку.
Манкузо сидел поблизости от пролома, покуривая свою короткую кривую трубку. В сорок два года он все еще сохранял долговязую, худощавую фигуру баскетболиста. Длинные каштановые волосы ниспадали ему на загривок засаленными прядями, которые давно следовало бы помыть; его мягкое, округлое лицо, явно немецкого происхождения, больше подошло бы бухгалтеру, чем инженеру, которому вечно приходится возиться в грязи. В голубых глазах Фрэнка сквозила рассеянная мечтательность: казалось, они никогда не могли ни на чем сосредоточиться, но он подмечал все, что было доступно взору, и даже многое сверх того.
Выпускник Колорадского горного института, он провел свою молодость, шатаясь по всему свету и занимаясь геологоразведочными работами, руководя пробными разработками и всюду разыскивая драгоценные камни. Опалы в Австралии, изумруды в Колумбии, рубины в Танзании — он охотился за ними с переменным успехом. Он потратил три года, пытаясь найти на северном японском острове Хоккайдо редчайший камень из всех — красный пейнит; эта попытка кончилась безрезультатно.
Незадолго до того, как ему стукнуло тридцать, его отыскало и завербовало какое-то загадочное разведывательное агентство в Вашингтоне, предложив ему работу специального агента по контракту. Его первым заданием был поиск золота Ямаситы в составе группы агентов филиппинской службы безопасности.
Раскопки велись в обстановке строжайшей секретности. Никакая часть золота и драгоценных камней не предназначалась для возвращения прежним владельцам. Все найденные сокровища должны были быть переданы филиппинскому правительству, чтобы уменьшить бремя государственного долга и поддержать на плаву тонущую экономику страны, разоренной неслыханным и неисчислимым казнокрадством режима свергнутого диктатора Маркоса.
Напарник Манкузо, Акоста, тоже был горным инженером, прежде чем присоединиться к службе безопасности. Он был высоковат для филиппинца, и разрез его глаз выдавал значительную примесь китайской крови.
— Значит, все эти слухи оказались правдой, — сказал Акоста.
Манкузо поднял голову и взглянул на него.
— Какие слухи?
— Что япошки заставляли военнопленных рыть эти туннели, а затем заживо замуровывали их там, чтобы они никогда не могли открыть, где они расположены.
— Похоже, что так. Мы узнаем точнее, когда войдем внутрь.
Акоста приподнял свою каску и утер пот со лба рукавом.
— Мой дедушка входил в Пятьдесят седьмую бригаду филиппинских разведчиков. Его захватили в плен и бросили в испанскую подземную тюрьму в форт-Сантьяго. Оттуда он никогда уже не вышел. Более двух тысяч военнопленных умерли там от голода или удушья. Точное число погибших так и не удалось установить.
Манкузо мрачно кивнул в ответ.
— Будущие поколения не смогут себе представить все безбожное варварство, которым сопровождалась война на Тихом океане. — Он затянулся трубкой и выдохнул облачко голубоватого дыма, прежде чем продолжать. — Ужасная статистика такова: в японских лагерях военнопленных погибло пятьдесят семь процентов содержащихся там солдат союзников, тогда как среди военнопленных, находившихся в немецких лагерях, погибло лишь около одного процента.
— Странно, что японцы не вернулись обратно и не сделали все, что только можно было, чтобы похитить эти сокровища, — сказал Акоста.
— Группы, выдававшие себя за строительные компании, в самом деле пытались получить контракты на послевоенное восстановление, чтобы тайком откопать это золото, но как только Фердинанд Маркос узнал о кладах, он захлопнул перед ними дверь и начал искать его для себя.
— И кое-что нашел, — добавил Акоста. — Стоимостью около тридцати миллиардов американских долларов, и ему удалось тайно вывезти эти сокровища из страны перед тем, как его вышвырнули с его поста.
— Это вдобавок к тому золоту, которое он украл у своего собственного народа.
Акоста с видом крайнего отвращения плюнул на пол штольни. — Он и его жена были психопаты, одержимые жадностью. Нам потребуется сто лет, чтобы оправиться от последствий их правления.
Бригадир проходчиков поманил их рукой.
— Теперь вы уже сможете пролезть внутрь, — сказал он.
— Полезайте первым, — кивнул Акоста Манкузо. — Я за вами.
Запах был тяжелым и тошнотворным. Манкузо повязал ситцевым платком нижнюю часть лица и проскользнул сквозь узкий пролом в стене туннеля. Он услышал мягкий всплеск воды, затем громкий треск, когда его ботинки угодили в лужу. Стоя во весь рост и не касаясь стен, он ждал некоторое время, слушая, как вода капает из трещин в своде туннеля. Затем он включил свой фонарь и направил луч света себе под ноги.
Оказалось, что он наступил на вытянутую руку скелета, одетого в лохмотья военной формы и покрытого слизью. Пара проржавевших медальонов валялась сбоку от черепа, прикрепленные к тонкой цепочке, все еще обвивавшей шею скелета.
Манкузо опустился на колени и поднес к фонарю один из медальонов. Он счистил грязь и ржавчину с него большим и указательным пальцами и наконец смог разобрать имя: Уильям А. Миллер.
Там еще был армейский регистрационный номер, но Манкузо выпустил медальон из рук. Как только он сообщит о своей находке своему начальнику, на Коррегидор будет послана команда учета захоронений, и Уильям А. Миллер вместе с его давно умершими товарищами будут возвращены на родину для почетного погребения пятьдесят лет спустя после их гибели.
Манкузо повернулся на месте, обведя лучом света полный круг. Повсюду, куда достигал луч, туннель был устлан скелетами; некоторые лежали поодиночке, другие были свалены в кучи. Он осмотрел еще несколько медальонов, прежде чем Акоста вошел в туннель, неся небольшой прожектор, за которым из пролома тащился кабель.
— Святая матерь Божья, — выдохнул он, увидев печальные останки. — Целая армия мертвых.
— Союзная армия, — сказал Манкузо. — Американцы, филиппинцы, даже несколько британцев и австралиец. Похоже, что японцы привозили пленников в Манилу из других районов боевых действий.
— Один лишь Бог знает, какие адские муки им пришлось испытать, — пробормотал Акоста, и его лицо покраснело от гнева. Он почувствовал, что его вот-вот стошнит. Он нащупал крест, висевший у него на шее. — Как их убили?
— Никаких признаков пулевых ран. Должно быть, они погибли от удушья, после того как туннель замуровали.