Рокировка - Черкасов Дмитрий (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Дюраль, если его разогреть, горит с искрами, как бикфордов шнур.
Красиво горит, чтоб его в Бога душу мать...
И в этот раз уцелели лишь покореженные лопасти несущего винта, разлетевшиеся по сторонам, двигатель, хвостовая часть с безвольно обвисшим рулевым винтом и шасси. Множество мелких обломков были разбросаны по заснеженному склону.
Черными бугорками лежали повсюду тела погибших.
Никто не стонал, не звал на помощь.
Выживших не было...
За всю историю падений вертолетов известно совсем немного случаев, когда бы экипаж уцелел. Вертушка не планирует, она падает камнем. Есть, впрочем, в российской армии вертолетчик, не только выживший после падения, когда его машина полетела на дно ущелья, скользя по крутому склону, но уже через месяц вновь севший за штурвал — только имя его мало кому известно.
И не мудрено — героев на Руси пруд пруди, где уж всех их родному правительству упомнить…
По периметру района падения стояло реденькое оцепление, в далекие сопки уткнулись пулеметы срочно подогнанных четырех БТР-80 [56].
Поодаль места катастрофы на пологой площадке, с края которой зачем-то поставили совершенно бесполезные в сложившихся обстоятельствах БМД-3 [57]и Т-80У-М1 [58], были разбиты палатки. К одной из них солдаты в респираторных масках сносили обгоревшие до неузнаваемости трупы, укладывали в ряды, накрывали, отдавая дань уважения. Тут же составлялись номерные списки, делались попытки установления личности, краткого описания полученных травм и определения причины смерти. Особое внимание уделялось обнаруженным открытым ранениям.
К другой палатке волокли обломки вертолета.
Здесь работы было больше.
Каждый обломок первоначально фотографировался с нескольких ракурсов, ему присваивался номер и на плане района падения руководитель помечал местонахождение элемента. Представитель завода-изготовителя тут же пытался определить наименование детали или конструкции. Номер, написанный на бумажке, скотчем клеили к обломку — и лишь после этого несли его к палатке и укладывали в большие ящики.
Нумеровали и собирали все подряд, даже осколочки размером с ноготь. По заснеженному склону бродили саперы в наушниках, с металлоискателями.
У дальнего края оцепления галдели люди.
Из третьей палатки вышел сгорбленный, с мучнисто-белым лицом подполковник в летной техничке, посмотрел на пронесшийся над самыми головами собравшихся Су-24МР [59]и спросил у прапорщика:
— В чем дело?
— Корреспонденты желают снимать, товарищ подполковник!
— Пусть оттуда снимают. — офицер прищурился. — А почему их так много?
— Там еще местные. Хотят помочь.
— Гоните их к … матери! — неожиданно яростно сказал подполковник.
— Мы гоним — а корреспонденты возмущаются! Слова говорят нехорошие! Сатрапы, мол, журналистов зажимаем, — пожаловался юный прапорщик, но подполковник уже не слушал его, развернулся, сгорбился и исчез в палатке.
Прапорщик пожал плечами и побежал к солдатам.
Выше по склону стояли два офицера в теплых защитных бушлатах, в бинокли внимательно осматривали окружающие склоны гор.
— Кто это? — спросил один, в новеньком бушлате, отвлекшись на подполковника.
— Комендант аэродрома. Люлин. — ответил второй, в бушлате старом и заношенном.
— Он болен?
— Нет… переживает. По нему тут целая комиссия приехала... Он отвечал за охрану аэродрома. Должен был выставить снайперов на позиции за сутки, а выставил только с утра. Пожалел ребят, чтобы ночью в снегу не задубели…
— Ты, никак, ему сочувствуешь?
— С каждым может случиться. Уволят теперь без пенсии…
— Это еще легко отделается. — жестко сказал второй, очевидно приезжий. — Когда снайперы ушли с позиций?
— С рассветом. Всю ночь контролировали — ничего.
— Вечером всех вернуть на места. И вызови из Грозного спецов департамента [60]. Там сейчас на базе группы "алфавитов" [61]и из краснодарского управления. Настоящие волчары. У них противоснайперки есть, "вэ-девяносто четыре" [62]... На коленях проси, в ногах валяйся, но вызови... Связь у твоих стрелков есть?
— Не у всех.
— Сделай, чтобы была у всех! Башкой отвечаешь! Перед выходом собери их, я проинструктирую. И организуй мне три группы захвата на машинах.
— Машины тоже со связью?
— Разумеется! Он где-то здесь должен быть…
— Кто?
— Та сволочь, которая сбила вертолет.
— Ты думаешь? А зам главного от КБ Миля сказал, что ошибка пилотов…
— У них всегда ошибка пилотов… Ночью было холодно?
— Так и сейчас не тепло.
— Это хорошо… Лишь бы ветра не было, не запуржило. Он вылезет из норы, обязательно!
Со стороны далекого аэродрома, стрекоча и сияя лопастями, внаклон заходили на них транспортные вертушки, с боков прикрытые грозно ощетинившимися всеми своими пушками «крокодилами».
— Полетим. Здесь — всё...
Тела погибших и ящики с обломками загрузили вместе.
Мертвым уже всё равно.
На летном поле Моздокского аэродрома мертвых сгружали с борта и везли на самодельный ледник, а ящики с останками вертолета — в большой ангар, прогреваемый непрерывно ревевшим моторным подогревателем, гнавшим горячий воздух по трем широким брезентовым рукавам.
На бетонном полу ангара белой краской изображен был силуэт Ми-26Т в реальную величину от носа до киля, с отметками для колес шасси. Множество усталых людей бродило вдоль силуэта, напоминающего очертания трупа, которые рисует милицейский дознаватель на месте преступления. Они тщательно раскладывали на свои места опознанные детали и обломки конструкции.
Вскоре притащили наспех сваренный скелет, который начал обрастать искореженным металлом. Сгорело много, но сохранившиеся листы обшивки представляли, как раз, наибольший интерес. Они были вырваны и разбросаны взрывом, оттого и уцелели при пожаре.
К вечеру на своих местах оказалось почти все найденное за исключением самых мелких осколков и нескольких странных фрагментов, единогласно признанных экспертами чужеродными.
Реконструкцию тщательно засняли со всех сторон.
— Ну какая тут, к едреней матери, ошибка пилота! — злобно щерился командир полка, потерявший лучший экипаж. — Видно же все, вон она куда вошла! — он гневно ткнул затянутой в кожанную перчатку рукой в явно развороченный внешним воздействием борт погибшей машины с остатками номера.
— Да я не возражаю! — пожал плечами заместитель главного конструктора и поправил шикарную теплую шляпу из светло-серого фетра. — Ракета, значит, ракета. Вы только на машину не валите!
— Ресурс продлен, движок из капиталки… — пробурчал зам командира полка по вооружению.
Посланец завода согласно закивал.
То, в чем он участвовал последние двадцать минут, были обычные в подобных ситуациях перепирательства представителей заинтересованных структур.
— Странное место! — сказал заместитель главного конструктора, задрав голову к потолку ангара.
Полковой командир смолчал.
Зато возмутился командир ОБАТО [63]:
— Вы не в Москве, дорогой товарищ! Нашли, что могли! У нас свободных помещений нет!
— Да я не об этом! — отмахнулся зам главного. — Не надо думать, что я бессердечная сволочь. Я просто разъезжаю на подобные оказии лет пятнадцать и уже сопереживать не могу, а то сам помру. Я имею в виду — странное место попадания. Во всех известных мне случаях прямого попадания ракета метила вертолету либо в выхлоп, либо в лопасти, если промахивалась. Она же с тепловой головкой самонаведения, идет в самое горячее место. Первый раз вижу, чтобы попадание было в кабину...
56
БТР-80 — бронетранспортер колесный, четырехосный, плавающий.
Основное вооружение БТР-80: 14, 5-миллиметровый пулемет КПВТ и спаренный с ним 7, 62-миллиметровый пулемет ПКТ. Для освещения целей при стрельбе ночью на консоли пулеметной установки смонтирован осветитель ОУ-3ГА2М.
Экипаж — 3 чел., десант — 7 чел. Боевая масса — 13, 6 тонн. Мощность двигателя (дизель ДМЗ-238М2) — 240 л/с. Колесная формула — 8х8. Преодолевает подъем до 30 градусов, вертикальную стенку высотой до 0, 5 метра и ров шириной 2м. Максимальная скорость по шоссе — 90 км/ч, на плаву — 10 км/ч. Запас хода — 600 км.
На колеса БТР-80 устанавливаются пулестойкие шины КИ-80 или КИ-126, позволяющие при многократном простреле их пулями всех калибров и при полном отсутствии в них давления пройти еще 100-200 км.
57
БМД-3 — боевая машина десанта, гусеничная, плавающая.
Вооружена: 5, 45 миллиметровым пулеметом РПКС, автоматическим 30-миллиметровым гранатометом АГ-17, автоматической 30-миллиметровой пушкой 2А42 и спаренного с ней 7, 62-миллиметровым пулеметом ПКТ. Для борьбы с тяжелобронированными целями БМД-3 вооружена противотанковым управляемым комплексом 9П135М и четырьмя ПТУР «Конкурс». По бортам башни в задней ее части установлены два трехствольных гранатомета 902В «Туча».
БМД-3 может десантироваться вместе с боевым расчетом на парашютной бесплатформенной системе ПБС-950.
Может передвигаться по воде при шторме до 5 баллов.
Экипаж — 3 чел., десант — до 8 чел. Боевая масса — 13 тонн. Мощность двигателя (многотопливный дизель 2В-06-2) — 450 л/с. Максимальная скорость по шоссе — 70 км/ч, на плаву — 10 км/ч. Запас хода — 500 км.
58
Т-80У-М1 «Барс» — основной боевой танк.
Вооружение: гладкоствольная 125-миллиметровая пушка 2А46М-1; модернизированный комплекс управляемого вооружения 9М119М (УР 9М119); спаренный с пушкой 7, 62-миллиметровый пулемет ПКТ; 12, 7-миллиметровый пулемет НСВТ в закрытой зенитно-пулеметной установке; комплекс активной защиты «Арена» (26 боеприпасов), разработанный Коломенским КБМ.
Силовая установка: многотопливный газотурбинный двигатель ГТД-1250 мощностью 1250 л/с и вспомогательный двигатель ГТА-18, обеспечивающий функционирование всех комплексов и систем танка при заглушенном основном. Т-80У-М1 разгоняется с места до скорости 50 км/ч за 17-19 сек, а так называемый «прыжок с места» на 3-5 м производит за 1-2 сек.
Экипаж — 3 чел., боевая масса — 46 тонн, максимальная скорость — 70 км/ч, запас хода по топливу без дополнительных баков — 400 км.
59
Су-24МР — фронтовой самолет-разведчик с изменяемой стреловидностью крыла.
Разработан на базе фронтового бомбардировщика Су-24М.
Оснащен бортовым комплексом разведки БКР-1, состоящим из средств инфракрасной, радиолокационной («Штык»), телевизионной, лазерной («Шпиль-2М»), общей радиотехнической и радиационной («Эфир-1М») разведок. Кроме того, на самолете установлена аппаратура для панорамной и перспективной фотосъемок.
Для самообороны на Су-24МР подвешиваются 2 УР Р-60.
Экипаж — 2 чел.
Скорость максимальная: на высоте 10 км — 1550 км/ч; на высоте 3 км — 1340 км/ч; крейсерская — менее 1000 км/ч. Практический потолок — 11 000 м, дальность действия — 420-600 км.
Масса нормальная, взлетная — 33 325 кг; максимальная боевая нагрузка — 7 500 кг.
Длина — 22, 67 м; высота — 5, 92 м; размах крыльев — 10, 36/17, 63 м.
Двигатели (2 шт.) — ТРДФ АЛ-21Ф3-3А
60
Департамент — здесь: ФСБ.
61
Алфавит — сотрудник антитеррористического спецподразделения "А" («Альфы») Центра Специального Назначения ФСБ России (жарг.).
62
В-94 — винтовка калибра 12, 7 мм под мощный патрон 12, 7х108. Масса без прицела — 11, 7 кг. Длина в боевом положении — 1700 мм, длина ствола — 1100 мм. Начальная скорость пули — 900 м/сек. Емкость магазина — 5 патронов. Рабочая дальность прицельной стрельбы — более 1000 м. Снабжается специальным оптическим прицелом ПОС 13х60.
63
ОБАТО — отдельный батальон технического обеспечения.
