Могила Бешеного - Ширянов Баян (книги серии онлайн .txt) 📗
– Вектор оставил мне план нового романа «Могила Бешеного». Мы должны будем сделать два его варианта. Один – для националистов, второй – авторскую версию. Одна из книг пропадет. Зато вторая будет издана. Но какая именно – покажет время. Некоторым кажется, что это перестраховка. Но, скажу я вам, в нынешней ситуации лучше пере-, чем недостраховаться. У меня все!
XXV. ЧЕРДАК БОМЖЕЙ.
Бормотание Зуя становилось все тише. Он последний раз приложился к бутылке и сразу же громко захрапел. Тихон встал. Если бомж не соврал, Бешеный должен здесь появиться лишь вечером. Сейчас же, Коростылев взглянул на часы, было лишь пол первого. Сидеть здесь и дожидаться бандита смысла не было. Впрочем, тот мог появиться в любой момент.
– Эй, Коля! – Позвал Шрам.
– Чего, командир? – С готовностью отозвался бомж, не меняя позы.
– У тебя какие планы?
– Как какие? Нищенствовать пойду. Вон с тобой сколько времени потерял!
– Так. – Сурово сказал Тихон:
– К шести часам будь здесь!
– Да чего мне тут делать? Мне, вон, старого кормить надо… – Недовольно проворчал Коля, искоса поглядывая на Коростылева.
– Я непонятно сказал?! – Рявкнул Тихон.
– Да понятно… – Поморщился бомж.
– Если Бешеный тут – в окне чердака вывесишь маяк.
– Ага, трусы на палке… Едва не прыснув от смеха, Коростылев попытался осадить не в меру шутливого Колю:
– Я, мать твою, тебя отучу… Но, не дожидаясь конца фразы, бомж быстро вскочил и уже убегал по направлению к выходу с чердака. Открыв дверь, Коля повернулся и прокричал:
– Все будет ништяк, командир! Трусов не найду – лифчик повешу! Али я не въезжаю?.. – Последнюю фразу уже заглушал его звонкий топот по лестнице. Теперь, когда система сигнализации была установлена, Тихон был уверен, что Коля его не подведет, можно было подумать и о тех адресах, которые Шрам изъял из компьютера Бешеного и, с помощью Загоруйко, распечатал. Но тут внимание Коростылева привлек странный шум. Дверь, ведущая в комнатку, где гудели бомжи с хлопком распахнулась и оттуда вывалилось вдребезину пьяное существо. Оно верещало что-то высоким голосом и отчаянно размахивало руками, то ли пытаясь сохранить равновесие, то ли отбиваясь от воображаемых противников. Вслед выскочило двое бомжей. Они быстро нагнали беглеца и повалили на пол. Мужики тяжело дышали, так, что со стороны казалось, что они рычат, словно дикие двуногие звери. Бомжи начали рвать на беглеце одежду. Во все стороны полетели лохмотья, и тут Тихон понял, что на полу лежит женщина. Она истошно верещала, но мужики не принимали во внимание ее вопли и яростно срывали с нее последние лохмотья. Через мгновение бомжиха оказалась совершенно обнаженной на холодном цементном полу. Лишившись одежды, она, по непонятной Коростылеву причине, прекратила кричать и сопротивляться. Тихон поразился видом ее тела. Кожа женщины оказалась покрыта разноцветными, коричневыми, красными, розовыми, зелеными, белыми пятнами. Бомжиха походила на большую собаку, к которой приросло старое лоскутное одеяло. Один из мужиков оторвал ее ноги от пола и широко их развел, пристально всматриваясь в промежность. Второй в это время встал на колени и запустил грязную пятерню во влагалище бомжихи. Через секунду он что-то оттуда извлек и, с торжествующим видом, показал первому.
– Ага! – Взревел тот:
– Червонец хотела замылить?!
– Два. – Сказал искатель, разворачивая мокрые бумажки.
– За это… Да за это… – Первый очевидно пытался придумать соответствующую кару, но в голову ему ничего не приходило.
– Становись раком! – Докончил мысль второй бомж и, для подтверждения своего приказа, легонько пнул женщину по выпирающим ребрам. Бомжиха пронзительно запищала, но повиновалась. Оба мужика стали возиться со своими штанами, но в это время из каптерки вышел еще один бомж. Он несколько секунд с недоумением взирал на эту картину, а потом крикнул остававшимся в помещении:
– Эй, мужики, а тут Любку ебут! Гурьбой бомжи выскочили из каптерки. двое тут же затеяли драку за право обладания. Еще один попытался было пристроиться, но за его спиной возникла другая бомжиха и ухватив того за ворот, повалила навзничь. Любка, пока никто не заметил, стала на карачках собирать по полу свое раскиданное тряпье. Кто-то в пылу драки об нее споткнулся, упал, прихватив с собой пару соседей. Женщина ползком, оставляя за собой кровавый след из порезанных острым гравием колен, выбралась из-под кучи тел. Она встала, осмотрелась, заметила безучастно курящего Тихона и сделала к нему шаг. Коростылев невольно отпрянул. Он узнал эту женщину. Любку, Паньшину Любовь Филатовну. Тогда, в доперестроечные года, она шла «паровозом», основной обвиняемой, по одному из многочисленных дел о контрабанде икон. Ее, очевидно, или запугали, или посулили что-то, и девушка с готовностью признавала за собой все новые и новые кражи из церквушек и частных коллекций. В конце концов всем стало ясно, что она не такая крупная фигура и, усилиями Тихона, гэбисты вышли на ее настоящих хозяев, организаторов незаконного бизнеса. Несколько свидетелей превратились в обвиняемых, в деле появились и новые лица. В результате этих перестановок, Любовь Филатовна, студентка-лимитчица из Красноярской области, получила не пятнадцать, а пять лет с конфискацией. Любка, прижимая к груди кучу тряпок, близоруко щуря глаза вгляделась в лицо Шрама. Потом в ее глазах промелькнула искра узнавания, и она все тем же высоким голосом спросила:
– Капитан Коростылев?..
– Майор… – Негромко поправил ее Тихон.
– А ты изменился… – Грустно проговорила женщина, не пытаясь скрыть пьяного акцента:
– Откуда шрам-то появился? Невольно прикоснувшись ко лбу, который пересекал розовато-белый валик рубца, Коростылев махнул рукой:
– Длинная история…
– А я вот теперь здесь… – Бомжиха развела руки, тряпье осталось зажатым в кулаках, и Тихону предстало на обозрение истощенное тело.
– Как откинулась, никому не нужна стала. Родители в деревне умерли, дом колхоз забрал… В Москву подалась – в институт с судимостью не восстановили. Думала, побичую немного, деньжат подсоберу – устроюсь… Во до сих пор и устраиваюсь… Дай-ка закурить!.. Коростылев протянул ей пачку. Любка, не стесняясь, бросила обрывки одежды на пол, обеими руками приняла сигареты, вытащила одну, но пачку не отдала. Зажигалку ей Тихон не доверил, сам высек огонек, дал прикурить. Драка уже стихла. Бомжи, кидая на Шрама подозрительные взгляды, один за другим забирались обратно, но подойти не решился никто.
– А чего тебя в наши края привело? – Жадно втягивая дым спросила Любка. – Планируешь операцию по очистке столицы от бомжей?
– Да нет… Я преступника одного ищу. Террориста.
– Ишь ты… Круто! А мы-то тут при чем?
– Да должен он тут появиться… Он и вчера приходил…
– Погоди, это тот, что с Зуем пришел? – Догадалась бомжиха.
– Он. Бешеный у него погоняло.
– Ой, – Скривилась Любка, – Склизкий он… Все понты дешевые гнал. Хвалился… А чего он задумал?
– Это я тебе пока сказать не могу… – Нахмурился Коростылев и посмотрел женщине прямо в глаза:
– Потом, когда я его поймаю – будет уже можно. А пока… Тихон прикусил нижнюю губу, на мгновение задумавшись:
– Ты мне поможешь?
– А ты меня отсюда вытащишь? – Пьяно ухмыльнулась бомжиха:
– Ладно. В чем помочь?
– Вытащить тебя я попробую. Обещаю! – Твердо сказал Коростылев:
– А помощь такая… Сегодня Бешеный должен здесь появиться. И мне надо его арестовать. Сейчас мне надо по делам, а ты, когда он придет, постарайся задержать его, до моего прихода.
– А если не удастся?
– На «нет» и суда нет… – Грустно улыбнулся Тихон.
– Не боись, капитан, прости, майор, все пройдет как в аптеке!.. – Женщина притопнула босой ногой и исполнила нечто отдаленно похожее на танцевальное па:
– Вишь, какая я? Меня только отмыть, любой мужик мой! А? Хочешь меня? – И Любка сложила губы трубочкой и потянулась ими к щеке Тихона, с явным намерением поцеловать.
