До последнего - Балдаччи Дэвид (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Может быть, вместо этого вы согласитесь поговорить со мной?
— На профессиональные темы? Но это невозможно. Вы пациент доктора О'Бэннона.
— Просто как человек с человеком. — Веб не имел ни малейшего представления, откуда вдруг к нему пришли все эти слова.
Секунду она колебалась, а потом попросила его немного подождать. Из приемной она прошла в офис, но через несколько минут вернулась.
— Я позвонила доктору О'Бэннону в университет, но его не смогли найти. Видите ли, консультировать вас без его разрешения я не имею права. Надеюсь, вы понимаете, что это вопрос этики? Я не из тех, кто отбивает пациентов у своих коллег.
Веб снова сел на стул.
— В каких случаях этика позволяет вам беседовать с пациентом другого врача?
Женщина с минуту обдумывала этот вопрос.
— Полагаю, в ситуации, когда лечащий врач отсутствует, а пациент находится в кризисном состоянии.
— В таком случае довожу до вашего сведения, что я пребываю в состоянии кризиса, а моего врача как раз в этот момент нет на месте. — Веб нисколько не соврал насчет кризиса, поскольку сейчас он чувствовал себя примерно так же, как во дворе объекта. Если бы Клер сейчас предложила ему уйти, он вряд ли сумел бы самостоятельно покинуть ее приемную.
Но она не стала его прогонять. Вместо этого она помогла ему перейти из приемной в свой офис и плотно прикрыла за собой дверь. Веб осмотрелся. По идее, между кабинетами доктора О'Бэннона и Клер не должно было быть особой разницы. Тем не менее она имелась — да еще какая! Стены в ее комнате, в отличие от стен в офисе доктора О'Бэннона, были выкрашены не белой, а светло-серой краской. Шторы на окнах были не стандартными офисными, а домашними — с цветочным орнаментом. Стены были увешаны фотографиями, на которых, как подумал Веб, были запечатлены члены ее семьи. Кроме того, здесь висели многочисленные дипломы в рамочках, которые должны были свидетельствовать о несомненных академических достижениях хозяйки кабинета. Среди прочего Веб разглядел дипломы Брауновского и Колумбийского университетов, а также медицинский диплом Стэнфорда. На столе стояли подсвечники с незажженными свечами, а в углах — две лампы в виде кактусов в горшках. На полках и на полу лежали и стояли десятки мягких игрушек. У стены помещалось обтянутое серой кожей кресло. И, что особенно удивило Веба, в офисе у Клер Дэниэлс стояла-таки пресловутая кушетка.
— Хотите, чтобы я сел сюда? — Веб ткнул пальцем в этот одиозный предмет. Он держался изо всех сил, но чувствовал, что постепенно начинает терять над собой контроль.
— С вашего разрешения, на кушетку сяду я, — сказала Клер.
Веб буквально рухнул на стул и стал наблюдать за тем, как она снимала туфли и надевала шлепанцы. Вид ее ступней вызвал у него странное чувство, в котором, впрочем, не было и намека на сексуальное влечение. В эту минуту ему почему-то представились лежавшие во дворе объекта залитые кровью тела его друзей. Клер села на кушетку и положила перед собой на стол блокнот и ручку. Веб, чтобы немного успокоиться, несколько раз быстро вдохнул и выдохнул.
— О'Бэннон во время сеанса ничего не записывает, — заметил он.
— Я знаю, — сказала она, сухо улыбнувшись. — Боюсь, у меня не такая хорошая память. Извините.
— Заметьте, я даже не спрашиваю, есть ли у вас договор с Бюро. У доктора О'Бэннона он точно есть.
— Я тоже работаю по контракту с Бюро и должна буду сообщить об этой встрече вашему консультанту из СПП. Таковы требования Бюро.
— Но, надеюсь, передавать содержание нашей беседы не станете?
— Конечно, нет. Я просто скажу ему, что у нас с вами была встреча, — вот и все. Здесь действуют те же самые правила конфиденциальности, как и в любом другом медицинском учреждении.
— Неужели те же самые?
— С некоторыми отличиями. Из-за уникального характера вашей работы.
— О'Бэннон мне как-то об этом говорил, но я не все понял.
— Если в ходе беседы мне удастся узнать что-нибудь такое, что может представлять потенциальную опасность как для вас лично, так и для других людей, то я обязана поставить об этом в известность ваше руководство.
— Полагаю, это справедливо.
— Вы и вправду так думаете? Мне кажется, все это слишком субъективно, так как одни и те же слова можно истолковать по-разному. Один психиатр может увидеть в них неприкрытую угрозу, другой же сочтет их вполне невинными. Поэтому я не считаю подобные требования Бюро справедливыми. Впрочем, до сих пор мне не приходилось обращаться к руководству, хотя я работаю с людьми из ФБР, ДЕА и других аналогичных структур не первый год.
— О каких еще случаях вы обязаны докладывать руководству?
— О случаях приема пациентом наркотиков или сильнодействующих медицинских препаратов.
— Ну, это понятно. Бюро очень строго за этим следит, — сказал Веб. — Даже когда покупаешь лекарства, которые в аптеке отпускаются без рецепта, все равно необходимо докладывать начальству. Это, знаете ли, не всегда удобно. — Веб еще раз окинул взглядом офис Клер. — У вас мне нравится гораздо больше, чем у О'Бэннона. У него офис похож на операционную.
— У каждого свой подход к делу. — Она замолчала и устремила взгляд ему на пояс.
Веб опустил глаза и увидел, что куртка у него расстегнулась и из-за полы выглядывает рукоятка пистолета. Он тут же застегнул куртку, Клер снова сосредоточила внимание на своем блокноте.
— Извините, Веб. Мне приходилось видеть агентов с оружием, но так как это бывает далеко не каждый день, то...
— Торчащая из-за пояса пушка вполне может напугать, — закончил он ее мысль.
Потом Веб посмотрел на ее набитых ватой игрушечных животных.
— Откуда у вас столько мягких игрушек? — спросил он.
— Среди моих пациентов много детей, — сказала Клер и быстро добавила: — К несчастью. Игрушечные животные помогают им освоиться с обстановкой. Признаться, эти игрушки и меня настраивают на более оптимистичное восприятие действительности.
— Трудно поверить, что даже дети нуждаются в помощи психиатра.
— У большинства из них пищевые расстройства: булимия, анорексия. Такого рода отклонения часто связаны с конфликтами в семье. Поэтому приходится лечить и ребенка, и его родителей. Мир, в котором мы живем, не самое комфортное место для детей.
— Сомневаюсь, что он так уж комфортен и для взрослых.
Она кинула на него быстрый взгляд, который он назвал бы оценивающим.
— Насколько я понимаю, вы многое пережили.
— Больше, чем одни, меньше, чем другие. Надеюсь, тест на сумеречное состояние души вы проводить со мной не будете? — Эти слова были сказаны в шутку, но почему-то прозвучали чрезвычайно серьезно и к месту.
— Психологи проводят тесты по системе Рорчарча, ММПИ, ММСИ и тесты по неврологии, но я всего-навсего весьма средний психиатр.
— Когда я поступал в подразделение по освобождению заложников, тест по системе ММПИ со мной тоже проводили.
— Я знаю, что это такое — многофазовый тест для личного состава, разработанный университетом штата Миннесота.
— Он предназначен для того, чтобы отсеивать психов.
— Надеюсь, это просто фигура речи, не более того?
— Фигура или нет, но многие наши его не прошли. Но я сразу понял, как надо на него отвечать, и врал, как сивый мерин. И ничего...
Клер Дэниэлс удивленно приподняла бровь и во второй раз посмотрела на поясной ремень Веба, за который он заткнул свой пистолет 9-миллиметрового калибра.
— Очень мило, — пробормотала она.
— Знаете что? Я до сих пор не понимаю, в чем разница между психологией и психиатрией, — вот какое дело.
— Психиатр учится на медицинском факультете, потом еще четыре года — в ординатуре, после чего проходит трехгодичную практику в госпитале. Я лично после госпиталя отработала четыре года в судебной психиатрии, но с тех пор занимаюсь исключительно частной практикой. Как доктор медицины, я имею право выписывать лекарства, а вот психолог далеко не всегда обладает таким правом.
Веб несколько раз нервно сжал и разжал кулаки.
