Точечный удар - Байкалов Альберт (библиотека книг .TXT) 📗
Натан с безразличием во взгляде отрешенно слушала его наставления, не притронувшись к заокеанскому кушанью. Перед глазами, на фоне счастливых лиц и благополучия, проплывали картины в серых тонах. Взрывы, запах гари, пыль, жар от горящих домов. Потеря семьи. Месяц состояния прострации и безысходности… Потом в сарае, уцелевшем после спецоперации федералов, где она оплакивала потерю самых дорогих ей людей, появилась Зухра… Посочувствовав, дальняя родственница по линии мужа предложила отомстить за Звиада… Натан, не думая, согласилась. Впрочем, согласия как такового от нее и не требовалось. Оно нужно было лишь формально. После этого два дня они добирались до Грузии. Месяц она постигала науку умереть во имя победы ее маленького, но гордого народа и ежедневно молилась за мужа и детей. Скорее бы, думала она тогда, и вот ее час настал…
Нельзя сказать, что Натан не испытывала страха. Ночью он подступал из темноты и, усиливаясь, сковывал дыхание, холодил спину. В ожидании таинства смерти замирало, превращаясь в маленький комочек, сердце. Два последних дня ей стали делать уколы. Раз в сутки в руку. После них страх отступал, на душе становилось спокойно, а ум становился ясным. Тогда она спокойно засыпала со словами благодарности Аллаху за то, что у нее есть возможность отомстить за мужа… Ее брат будет гордиться ею. Он один остался из их большой семьи. В первую войну ему оторвало взрывом ноги, и в эту он уже не мог воевать. Теперь Шамиль поможет ему и передаст деньги на ремонт дома, протезы и лечение. Взамен она отдаст Шамилю свою жизнь… И не только ему, она умрет ради своего народа…
Воспользовавшись немноголюдными улицами, Натан вышла к пятиэтажной сталинке с какой-то мемориальной доской. Свернув в проезд и пройдя двор, она оказалась перед следующим домом, за которым находилась конечная цель. Это здание было подготовлено под снос.
В голове слегка шумело. Сегодня ей сделали большую дозу. Натан даже несколько раз останавливалась, чтобы сосредоточиться. Было нехорошо. Окружающий мир казался вязким и безликим. Ко всему во всем теле появилась странная тупая боль. Хотелось поскорее избавиться от этого непонятного ощущения. Это желание усиливалось с каждым шагом. Непроизвольно рука легла на живот, нащупав кнопку на миниатюрном замыкателе контактов. Ужаснувшись, она отдернула ее и остановилась. Еще рано.
Неожиданно ей показалось, что сквозь клочья грязного тумана каких-то непонятных наваждений ее окликнули. Она подняла взгляд. Из почерневшего оконного проема первого этажа на нее смотрели две пары глаз. Двое неряшливо одетых парней были изрядно захмелевшими. Один из них взял бутылку с какой-то желтоватой жидкостью, стоящую рядом на подоконнике, и поднял над головой:
– Иди к нам, третьей будешь!
Оба пьянчужки были примерно одного возраста с ее убитым мужем. Ее захлестнула злость, вырвавшаяся откуда-то изнутри и затмившая остатки рассудка. Плюнув в их сторону, она сжала кулаки.
– Ничего себе! – возмутился парень. Всучив дружку бутылку, он перемахнул через подоконник и, слегка пошатываясь, подошел ближе: – Нерусская, что ли?
– Оставь ее, – заволновался за своего товарища второй, выглядевший трезвее и старше. – Видишь, не в себе она.
– Ага, сейчас, – с сарказмом усмехнулся его дружок, еще больше распаляясь. – За оскорбление теперь мировую надо распить!
Он еще раз бросил по сторонам взгляд и, схватив чеченку двумя руками, потащил в подъезд.
Перегнувшись через подоконник, парень с бутылкой в руке проводил взглядом своего товарища, исчезнувшего в дверях, и только поднес сосуд с вожделенной жидкостью ко рту, как раздался страшный грохот. Здание вздрогнуло, а пол ушел из-под ног…
Подходили к концу третьи сутки нахождения Антона на квартире Пузыревой. Каждый день походил на предыдущий. Чтобы не закиснуть и как-то убить время, он несколько часов изматывал себя разного рода физическими упражнениями. Делал по нескольку сот отжиманий от пола, качал пресс, фиксируя ноги под диваном, даже пробовал приседать, беря на руки старую швейную машинку «Зингер» с чугунным основанием, стоящую в кладовке. Потом читал. Книг было немного, и все в основном представляли собой ставшую не особо модной классику: Достоевского, Куприна, Толстого. Иногда потихоньку включал старенький «Витязь», который по причине своего возраста все показывал в розово-зеленоватых тонах. На исходе третьего дня он решил пополнить запасы продуктов в расположенном напротив магазине, а заодно выбросить мусор.
Вернулся быстро. На все ушло не больше десяти минут. Однако на этот раз с замком пришлось повозиться чуть дольше. «Навыки успели притупиться», – усмехнулся он про себя, когда наконец оказался в прихожей.
Антон заварил кофе, сделал бутерброд с колбасой и уселся за стол. Однако едва поднес чашку ароматно пахнущего напитка ко рту, как его внимание привлек автомобиль, затормозивший за кустами акаций, росшими по периметру детской площадки. И хотя из окна было видно только его крышу, он определил, что это «Вольво» точно такого же цвета, как и у чеченца, из-за которого он очутился за решеткой. Вышедшие из него двое крепко сколоченных парней, не раздумывая, направились в подъезд квартиры Пузыревой.
Антон чертыхнулся. Отставив чашку в сторону, он привстал со своего места, пытаясь рассмотреть номер машины или оставшегося сидеть за рулем мужчину.
«Видимо, кто-то из соседей обратил на меня внимание, – с досадой подумал он, – и позвонил Ларисе».
Слабая надежда на совпадение рухнула вместе с донесшимся из прихожей звуком отпирающегося замка.
Стараясь не скрипеть половицами, Антон быстро прокрался в прихожую и встал напротив двери. Когда замок характерным щелчком дал знать, что открылся, а ручка ушла вниз, он дернул дверь на себя. Парень, возившийся с ключами, не успев разжать руки, влетел в прихожую и тут же получил локтем в основание черепа. Другой, стоящий позади него, лишь вытаращил глаза, по которым тут же получил кулаком. Вскрикнув, он зажмурился. Воспользовавшись замешательством, Антон схватил его за предплечье и забросил сверху копошившегося на полу товарища. Ему хватило секунды, чтобы, оседлав парней, вытащить у верхнего из-за пояса пистолет и двинуть им по голове его обладателя. Парень обмяк, потеряв сознание. Между тем лежащий внизу зашевелился. Филиппов толкнул, захлопывая ногой, двери и, схватив его за шиворот, поставил на ноги. У этого тоже оказался пистолет.
– Рассказывай, зачем пожаловали. – Не давая парню прийти в себя, Антон с силой толкнул его открытой ладонью в лоб.
Отлетев к стене, тот ударился затылком о зеркало. Раздался звон. На пол полетели осколки. Несчастный осел и обхватил голову руками. Между пальцев потекли струйки крови.
– Козел, – прошипел он.
– Не хочешь говорить? – Антон усмехнулся. – Все так начинают.
С этими словами он поднял парня за волосы и уже более основательно приложил его головой к тому месту, где было зеркало.
Оставляя на выцветших обоях кровавый след, тот вновь сполз на пол.
Антон снял с пояса, лежащего на полу, телефон и набрал номер Пузыревой.
– Так это ты был! – в ужасе воскликнула Лариса, даже не дослушав рассказ о проникших в ее квартиру домушниках, которых он случайно поймал. – Что ты там делал?
– Понимаешь, попал в историю. Хотел тебя здесь встретить и все объяснить…
– Сумасшедший! – Она негодовала. – Почему сразу не позвонил? Это мои люди. Мне соседка позвонила и сказала, что какой-то мужик двери вскрывает. Она через глазок увидела.
– Черт побери, – пробурчал Антон, пытаясь как можно правдоподобнее казаться виноватым. – Я не знал. А телефона у меня не было… Менты забрали. Я у этих парней одолжил…
В трубке раздался вздох:
– Я сейчас приеду.
Антон повертел трубку в руках, задумчиво глядя на застывшие тела у ног, и, отбросив ее на полочку, отправился на балкон.
Срезав пожелтевшую от времени, но еще достаточно прочную бельевую веревку, он связал парней спинами друг к другу и, не обращая внимания на маты и стоны, направился во двор, к «Опелю».
