Час дракона - Зайцев Михаил Георгиевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
А весь этот шизоидный бред со столовой? Зарабатываешь себе на хлеб втыканием ножей в трупы друзей по несчастью, какая глупость!..
Да и прочие «аттракциончики» не блещут остроумием. Вопрос для дебила: к чему нас пытаются сподвигнуть? Ответ дебила: к побегу, к чему же еще! Все очевидно. Смерть отличника Номер Пять ставит последнюю точку. Высоких результатов от вас не ждут. Вас, ребята, хотят разозлить, и только.
Единственное, что смущает, – уж слишком все очевидно. Сержант, Гной, Жаба якобы уехали, Иваны – противники несерьезные. Достаточно одного положить – и ты вооружен. Кончать Иванов можно без зазрения совести, по принципу «вы начали первые». Куда бежать, тоже очевидно: к воротам, другого пути как бы и нет… Слишком! Слишком, черт побери, все очевидно, с перебором.
А где, интересно, Пал Палыч? Привез меня и ушел пешком? И доктора я больше не видел. Кстати, предварительный обыск полностью ложится в заданную схему. Шмонали, как в тюрьме. Воля и неволя, побег и тюрьма – понятия одного круга. Белые костюмы – из той же оперы, хорошие мишени, почти полосатые робы.
Думаю, Пал Палыч и Айболит спрятались за кулисами, чтобы не смущать, не портить общую примитивно-лобовую драматургию.
Ну так что, значит, бежать? Вопрос на засыпку: возможно ли это? Ответ: на первый взгляд да. Руки-ноги свободны, номер-камера заперт на смешной замочек. Один удар по двери, довольно слабый, между прочим, и ты в коридоре. Там, не таясь, гомонят… раз, два… три… пять Иванов. Вооружившись стулом, заботливо поставленным возле койки, есть шанс затеять кучу малу, завладеть оружием – и вперед, с песней, дальше, к воротам, потом в лес – и ищи-свищи ветра в поле. Пардон, в чаше.
Все прекрасно, но есть одно маленькое «но»: весь план превосходно, с большой долей вероятности, реализуется в случае, если действуешь не в одиночку…
Мои размышления прервал тихий стук в стенку.
– Тринадцатый! Слышишь меня?
Громкий шепот соседа. Номера Восемь, из-за тонкой переборки, отделяющей номера, меня ничуть не удивил. Комнаты обставили стандартно. Восьмой просчитал местоположение моей кровати, прикинул, где надлежит лежать моей потной голове, и сейчас, сложив руки «домиком», прижав их к стенке, пытается «докричаться».
Я тоже смастерил из ладоней домик, приставил его к стене, и пробасил в ответ:
– Слышу!
– Тише, Тринадцатый! Надо линять отсюда, ты как?
– Вдвоем будем линять?.
– Нет, я поговорил с Четвертым, он мой второй сосед. Четвертый передал дальше по цепочке. Все согласны.
Отчего же, интересно. Восьмой разговаривает со мной в последнюю очередь? Провокация? Вряд ли. Усложняете, Семен Андреич. Если и есть провокатор, то он один-одинешенек. И к тому же ничего уже не попишешь. Мужики всем скопом решили делать ноги. Ваша позиция, милейший, следовать за коллективом. Во всяком случае, до сих пор вы изо всех сил старались не выделяться. Может быть, пора кончать со стадным чувством? Пожалуй, что пора. Но не сразу, памятуя о возможной подсадной утке.
– Хорошо, Восьмой, линяем.
– Тогда слушай. Твоя дверь крайняя от лестницы. Ты первый вламываешься в коридор, стулом делаешь ближайшего Ивана, двигаешься все время вдоль стенки, чтобы мне не мешать. Я с задержкой в пару секунд появлюсь, потом остальные. Попробуй продержаться хотя бы секунд десять.
Понятно, я крайний. Здорово придумано! Я отвлеку на себя возможный огонь, дружки тем временем атакуют врага табуретками. Позвольте представиться: камикадзе Номер Тринадцать.
– Ты чего молчишь. Тринадцатый?
– Думаю.
– Струхнул?
– Есть немного. Ну да хрен с вами, пойду первым. Авось прорвемся. Потом-то куда дергаем?
– К воротам и в лес. Пехом, машины на месте скорее всего нет. Сержант-то уехал. Ну как, согласен?
– Лады.
– Тогда давай не тяни. Неизвестно, сколько у нас времени в запасе до возвращения этой бородатой суки. Считай в уме до двухсот и вперед. Я пока остальным дам команду «на старт». Удачи, братишка!
Вот и появился в нашей группе командир. Лидер, так сказать. Служил, наверное, раньше Восьмой где-то в «горячей точке», офицерил, привык командовать. И не нужны уже ему обещанные баксы. Он снова в строю, себя спасает, выводит взвод из окружения. Принял решение пожертвовать Номером Тринадцать, значит, так тому и быть. Эх, братцы, попади я с вами в этот поганый гадючник случайно, не было в вопросов. Забыли вы, ребятки, что отреклись от прошлого, от друзей, любимых женщин, родственников и по собственной воле приехали сюда сдавать экзамен на миллионера, не зная даже, какую пакость за обещанный «лимон» придется сделать. Вы заранее на все согласны, осточертела вам нищета, необустроенность внутри несчастной, загнанной в угол страны. Все обрыдло, понимаю. И не осуждаю, я вам не судья. Только уж извините, я вам не «братишка». Так уж сложилось, я сам по себе. Тем более что я-то как раз подписался на эту авантюру не ради обещанного миллиона…
…Сто три, сто четыре, сто пять… отламываю от стула ножку, стараюсь делать это очень тихо… сто двадцать, сто двадцать один… подхожу к двери, прислушиваюсь… сто двадцать пять, сто двадцать шесть… Иваны в конце коридора, подле канцелярского стола. Двое, должно быть, сидят в креслах… сто тридцать… кто-нибудь обязательно облокотился о стол – сто пятьдесят три… вряд ли автоматы готовы к бою… сто шестьдесят восемь – могу успеть… сто восемьдесят один… но спешить не буду… сто девяносто семь, сто девяносто восемь – Пора!
Бью в дверь плечом. Замок ломается легко до смешного.
Выпрыгиваю в коридор. Левая рука вооружена стреноженным стулом. Отломанная ножка в правой спрятана за спиной.
Иванов я посчитал правильно. Пятеро. Действительно, двое в креслах. Один сидит на столе, свесив ноги. Еще один подпирает стену, и еще один стоит ко мне спиной. Автоматы у сидящих небрежно валяются на коленях, у остальных болтаются на плечах. Бросаю стул в того, что стоит ко мне спиной. Попадаю. Иван теряет равновесие и валится на стол, мешает другому Ивану (то.му, что сидел на столешнице) взять меня на прицел.
Самым расторопным оказывается Иван возле стены. Еще чуть-чуть – и он прошьет меня очередью. Швыряю припасенную ножку стула. Расторопный Ваня, забыв про автомат, хватается руками за лицо. Ножка перебила ему переносицу, секунды на четыре он лишится зрения, из глаз польются слезы, гарантирую, проверено на практике. Времени прошло – вагон, шутя мог бы положить всех. Жалко, что нельзя, а то очень уж хочется. Как полный придурок, отскакиваю к стене вместо того, чтобы нападать. Ну, наконец-то. Иван в кресле стреляет. Снайпер, япона мать! Задел своего, угодил пулей в плечо Ванюше с перебитым носом. Не зря подобных кретинов прозвали «быками». Только на мясокомбинате им и место, лобастеньким.
