Дань смельчаку - Хиггинс Джек (лучшие книги .TXT) 📗

В ее глазах действительно стояли слезы. Я погладил ее по нежной красивой щечке и обратился к Вогану:

— Но вам ведь наверняка понадобились более конкретные доказательства, не правда ли?

— Они у нас появились, — ответил он. — По крайней мере, нас снабдила ими доктор Сен-Клер. Все дело в среднем пальце правой руки.

— Макс, когда ему было десять лет, сунул его между шестернями в отжимочном катке, — сказала Хелен. — Самый кончик пальца оторвало. Такие мелочи обычно не замечаются. Палец выглядит вполне нормально, ноготь на месте, но, когда он складывает руки вместе, пальцами друг к другу, замечаешь, что между ними есть зазор. Когда я была совсем соплюхой, он частенько показывал мне эту дырку. Такая у него была шутка...

Я кивнул, напряженно стараясь понять все, о чем они говорят, чувствуя, как наваливается невероятная усталость. Шок оказался чересчур мощным.

Обратился к Вогану:

— Хорошо, и что же дальше?

— Давай рассмотрим все возможности. Сен-Клер очень важное лицо. Отвечает за все разведывательные операции натовского альянса, к тому же имеет уникальный опыт в делах на Дальнем Востоке, в особенности в Китае. Имел огромное влияние на ход мирных переговоров по Вьетнаму в Париже.

— Считаете, что кто-то мог его похитить?

— Думаю, что это наиболее вероятное объяснение происшедшему. Осуществимый план, вполне осуществимый. — Он достал из папки еще одну фотографию и передал ее мне, — Узнаешь?

Полковник Чен-Куен собственной персоной: все волосы на своем месте, ни один не выбивается. Легкая улыбка.

Я ответил:

— Пока живу — не забуду. После побега нам с Сен-Клером показали несколько сотен фотографий, из которых мы выбрали эту.

— Я знаю. — Воган положил фото обратно в папку. — Этот человек был начальником Отдела "Ц" китайской разведки. Ответственен за Западноевропейский сектор. Он в течение года сидит в Тиране, в Албании.

— Ты считаешь, что за всем этим стоит он? Что это он похитил Макса?

— Возможно. — Воган пожал плечами. — В данный момент мы блуждаем в потемках.

О'Хара постарался перевести разговор на более конкретные рельсы:

— Если им хотелось добраться до генерала, зачем понадобилась вся эта чертовня с Эллисом? Почему им было просто не похитить Сен-Клера как-нибудь попроще?

— Нельзя, — покачал головой Воган. — Если просто похитить, то буквально через несколько часов об этом узнает весь мир. И начнется паника. Полетят запросы в ООН. Это точно. Но если бы им удалось подстроить все так, словно он погиб...

— Значит, Уорд на них работала?

— Обязательно.

— И все-таки ее прикончили, — сказала Хелен.

— Таковы эти ребята. Все для достижения цели. Я не имею представления, кого выбрали «двойником» для вашего брата. Может быть, какой-нибудь портовый грузчик... Бедняга. Его выбрали заблаговременно.

— А каким образом им удалось пробраться в район Фулнесса? — спросил Шон. — Даже мне приходилось каждый раз предъявлять пропуск.

Воган пожал плечами:

— Решительно настроенные люди могут и к Богу за пазуху забраться.

Я покачал головой, которая к тому моменту совсем раскололась:

— Но ведь выбираться оттуда, да еще с грузом, намного сложнее. А само тело? Вдруг опознают, что это не Сен-Клер?

— И что с того? Видели, как генерал Сен-Клер въезжает в зону. Его проверили на контрольном пункте, где он заявил, что едет к тебе. Шейла Уорд, черт бы ее побрал, позвонила доктору О'Харе, чем окончательно подставила тебя — могли решить, что это генерал.

— А как же сама Шейла?

— Видимо, решили, что лучше не оставлять свидетелей.

Боль стала просто невыносимой. Я слепо развернулся, ткнулся головой в плечо Хелен. Шон встревоженно спросил:

— Эллис, в чем дело?

Я сказал, в чем, и он сразу же вышел за дверь. Хелен проговорила:

— Я останусь на несколько дней в деревне и буду за тобой присматривать, Эллис. В местной гостинице нет ни единого свободного места, но хозяин был настолько любезен, что предоставил в мое распоряжение коттедж «Старая мельница» возле реки, который обычно сдают на лето.

Наверное, она говорила для того, чтобы я не потерял сознания. Через несколько минут вернулся Шон и сделал мне инъекцию.

— Это поможет тебе заснуть. Как я уже говорил, в течение нескольких дней тебе будет дурновато.

Я обратился к Вогану:

— А как же Макс?

— Мы делаем все возможное, но, сам понимаешь, ситуация адски сложная. У нас нет ни единой зацепки. Официально тебя еще подержат здесь, но, думаю, недолго.

Мне захотелось возразить, но я был совершенно вымотан. Шон позвонил, и в кабинет вошел Флэттери.

— Отведите мистера Джексона в его комнату и держите его в поле зрения. Я осмотрю его попозже, днем.

Флэттери взял меня за руку и вывел из кабинета. Когда мы поднимались в лифте, он обнял меня за плечи.

— Обопритесь на меня, сэр, — сказал санитар. — Выглядите вы неважнецки.

Как приятно, что в этом человеке произошли изменения к лучшему. Я принял его предложение, вышел из лифта и отправился по узенькому мосту.

И вдруг на полпути его ноги переплелись с моими, а сильная правая рука ушла из поля зрения, когда я пошел головой вниз и покатился к поручням. Я отчетливо почувствовал, как его стопа уперлась мне в спину, помогая перекинуться через нижние перильца и грохнуться на вымощенный булыжником двор, зияющий в шестидесяти футах внизу.

Я схватился за поручень, провалившись одной ногой в пустоту, и тут услышал, как чей-то голос слился с моим, и увидел бегущего к нам с другой стороны мостка Томсона.

Они вместе поставили меня на ноги. Флэттери без конца повторял, что не понимает, как такое могло стрястись. Чудовищная случайность — так оно, наверное, выглядело со стороны.

Но не для меня. Черт его знает, чем там меня накачал Шон, ибо к тому времени, как меня уложили в постель, я почти спал, но я хорошо запомнил ощущение толчка ногой в спину и взгляд, которым меня наградил Флэттери, закрывая дверь.

Он — непонятно, по каким именно, но ясно, что по веским причинам, — только что пытался меня убить. Какая приятная мысль! С ней и уснуть не страшно!..

Выхваченное полусонным взглядом из темноты сна, его лицо, казалось, выплывает, словно в кошмаре, и светится торжеством злорадства. Я несколько раз поморгал, бормоча что-то нечленораздельное, увидел, что он не исчезает, а, наоборот, обретает истинную реальность, сидя рядом со мной на корточках. Выражение лица моментально изменилось, стало выражать неподдельную заботу.

— Как вы себя чувствуете, мистер Джексон?

Я приподнялся на локте:

— Который час?

— Около семи, сэр. Вы как бревно проспали весь день. Доктор О'Хара хотел бы с вами встретиться.

Я медленно кивнул, чувствуя, что дрянь, которой меня накачал Шон, не вполне выветрилась.

— Хорошо, а где он?

— Внизу. Вам помочь спуститься?

Я устало покачал головой:

— Не стоит, все в порядке. Я бы хотел принять душ. Лекарство еще действует.

— Доктор О'Хара сказал, что это срочно, сэр. Я так понял, что он должен как можно быстрее ехать в Лондон.

В полусне, в котором я находился, инцидент на мостке показался мне чем-то не вполне реальным, словно бы эпизодом из моих снов — видимо, на это и рассчитывал Флэттери.

Я отвернулся, чтобы надеть халат, а затем резко крутанулся на месте, застав его врасплох: на лице читалось выражение крайней злобы. Видимо, это и спасло мне жизнь, хотя искренняя улыбочка мгновенно искривила его губы, но я был начеку, выходя в коридор.

— А где Томсон?

— Выходной, — сказал Флэттери, закрывая за мной дверь. — Счастливчик. Вторая суббота за этот месяц.

— Значит, сегодня ночью дежурите вы один?

— Так точно, сэр.

И все это таким невинным голосом, что я чуть не заскрипел зубами от ярости. Не верил я ни единому слову. Мы шли по коридору к мостку, и я старался выбить серость, надвинувшуюся на мозг.