Миссия в Афганистане - Эхерн Джерри (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
— Красиво, — сказал Фрост Акбару. Патан кивнул.
— Может, теперь ты лучше поймешь, почему мы так сражаемся за эту землю. Она чудесна, как сама жизнь.
Хаджи что-то сказал и Акбар перевел:
— Он говорит, что много раз проезжал здесь, еще когда был ребенком. И еще больше раз потом.
Капитан улыбнулся старику и с пониманием покачал головой. Тот тоже улыбнулся и указал желтой рукой на долину. Затем он двинулся к своей лошади, придерживая левой рукой ружье на спине.
— У вас есть хорошее слово в языке, — произнес Акбар, — вечность. А мы ее понимаем вот так.
Он посмотрел вслед Хаджи, а потом на раскинувшуюся у его ног равнину. Фрост кивнул, подумав, сможет ли он, американец, когда-нибудь по-настоящему понять таких людей.
Глава четырнадцатая
Они спускались с возвышенности, и теперь старый Хаджи в первый раз ехал медленно. Ветер развевал его полосатый бурнус и гриву лошади, на которой он сидел. Фрост наблюдал за ним, думая о том, что время действительно остановилось вокруг этого человека. Но потом он взглянул на Мерану и понял, что все-таки оно движется вперед.
Теперь капитан чувствовал себя в седле намного лучше, чем раньше, — наверное, уже привык. Вокруг простиралась каменистая полупустыня, изрезанная трещинами с водой.
Хаджи вдруг натянул вожжи и остановил своего коня, потом посмотрел вверх и показал пальцем на небо. Фрост тоже посмотрел, но ничего не увидел. И вдруг он заметил какое-то темное пятнышко слева от них, почти у самого горизонта.
Старик прокричал что-то на своем языке и вновь пустился вскачь с удвоенной скоростью. Акбар повернулся к капитану:
— Советский вертолет! Надо уходить! Фрост вновь посмотрел на пятнышко. Он не слышал рева двигателя, но, повинуясь словам Акбара, пришпорил свою лошадь пятками и поскакал по равнине. Мерана обогнала его, по пути хлестнув скакуна наемника своей плеткой, и у животного тут же словно крылья выросли.
Капитан припал к шее лошади, чувствуя, как грива щекочет его лицо, а капельки слюны падают на щеки. Лошадь размеренно и глубоко дышала под ним, и он ощущал своими ногами движение ее боков.
Наконец Фрост осмелился снова посмотреть на небо. Он по-прежнему ничего не слышал за стуком копыт скакуна, но действительно различил что-то похожее на вертолет. Капитан снова стукнул пятками лошадь, направляя ее вперед. Фрост хорошо видел Хаджи, который опять умчался
вперед и скакал теперь, держа в правой руке свое ружье на манер индейцев из вестернов. Сразу за стариков скакал Акбар, уже доставший один из своих револьверов. Рядом держалась Мёрана тоже с каким-то готовым к стрельбе пистолетом, которого Фрост до сих пор у нее не видел.
Капитан подумал, что М—16 не очень годится для стрельбы с одной руки и лучше будет воспользоваться “Узи”, хотя пистолет-пулемет и не имел такой ударной силы. Он быстро подтянул ремень, и через секунду оружие было у него в руке. Затем наемник вновь посмотрел на небо. Вертолет был уже отчетливо виден. Он был один, но наверняка на борту машины есть радио, по которому можно вызвать подмогу.
Всадники продолжали пологий спуск. Возглавлял кавалькаду Хаджи, свое ружье он держал в правой руке, подняв ствол к небу, словно показывая русскому пилоту, что тому придется иметь дело отнюдь не с безоружными людьми и неизвестно еще, кто выйдет победителем.
Вертолет приближался очень быстро. Это была небольшая машина, а не летающая крепость, но все равно там должно было находиться вооружение. Пилот провел свою вертушку так низко над одной из трещин, что вода в ней вспенилась, как в океане. Из боковой двери высунулся человек, он что-то держал в руках, и по отражению солнца на линзе Фрост понял, что это штурмовая винтовка со снайперским прицелом.
Вертолет находился еще в ста Ярдах от них, но расстояние это стремительно сокращалось. Что-то заставило Фроста опять посмотреть на Хаджи. Старик правил лошадью теперь только с помощью коленей, а в обеих руках держал свое допотопное кремневое ружье.
Грохнул выстрел, из ствола ружья вырвался сноп пламени и взлетело облако дыма. Пуля ударила в лобовое стекло кабины, машина сразу резко взмыла вверх, словно испугавшись, а сквозь рев двигателя и стук копыт капитан различил дикий военный клич, вырвавшийся из груди патриарха. Хаджи сейчас участвовал в главной бузкаши в его жизни.
— Пошли в задницу, красные ублюдки! — во всю силу легких гаркнул наемник, охваченный горячкой необычного боя.
Он вскинул “Узи” и послал длинную очередь в направлении вертушки, но не попал, поскольку лошадь виляла из стороны в сторону. Ветер донес до него запах едкого пороха старого Хаджи.
Акбар и Мерана тоже открыли огонь, к ним тут же присоединились еще несколько моджахедов. Из вертолета отвечали автоматными очередями, пули взрывали каменистую землю под ногами лошадей.
Внезапно лошадь Мераны с отчаянным ржанием взвилась на дыбы и рухнула на камни, девушка вылетела из седла. Фрост натянул вожжи, заставляя своего скакуна замедлить ход, чтобы он мог помочь афганке, но наемника опередил Хаджи. Старик на ходу подхватил девушку, и в следующий миг Мерана — со своим вещмешком и оружием — уже лежала поперек его седла.
“Как туша козла, — с улыбкой подумал капитан. — Черт возьми, это настоящая бузкаши”.
Теперь Фрост скакал вровень с Хаджи и видел, как девушка — зажав пистолет в обеих руках — посылает в небо пулю за пулей. Наемник чуть поотстал, чтобы не закрывать ей видимость, и тоже начал стрелять по кабине вертолета.
Русский пилот увел свою машину в сторону, потом она сделала крутой вираж, и в следующий момент пронеслась буквально над головой Фроста. Тот не потерял самообладания и продолжал палить из “Узи”. Вертушка вдруг словно встала на хвост.
Капитан посмотрел направо и увидел, что Хаджи как раз закончил перезаряжать свое ружье. Он вновь управлял лошадью одними коленями и готовился к очередному выстрелу. Мерана по-прежнему лежала поперек седла. Ее лицо было покрыто хлопьями пены, слетевшей с морды и боков скакуна.
Вертолет заходил на новый вираж. Огонь из его кабины не прекращался ни на миг. Фрост прицелился и нажал на спуск, зная, что в магазине остались уже считанные патроны. В ту же секунду грохнуло и ружье Хаджи.
Вертолет завис в воздухе, словно не зная, что делать дальше, а затем вдруг стремительно понесся к земле, оглашая окрестности диким ревом двигателя. В этом шуме потонул и стук копыт, и крики людей Акбара. И вот железная стрекоза со всего маху врезалась носом в каменистую почву и взорвалась; ярко-оранжевое пламя мгновенно охватило машину, над ней взметнулось облако черного дыма. Обломки вертолета пролетели над головой Фроста, его лошадь испуганно заржала. Капитан увидел, что Акбар натягивает поводья, останавливая своего коня, и попытался сделать то же самое. А рядом притормозил Хаджи, и Мерана легко спрыгнула с седла на землю.
Фрост с улыбкой посмотрел на старика.
— Мерана, — сказал он, — передай этому человеку, победителю бузкаши, что это он сбил вертолет. Я промахнулся, и значит, он лучший наездник и лучший стрелок.
Мерана тоже улыбнулась — такой доброй и теплой улыбки капитан еще не видел на ее губах. Она заговорила со старым Хаджи, а тот обернулся к Фросту, полным достоинства кивком поблагодарил его и погладил ладонью приклад ружья.
Наемник опустил голову и посмотрел на свои пальцы, все еще сжимавшие поводья. Они были синими от напряжения и совсем онемели.
“Вот тебе и бузкаши”, — вновь подумал Фрост.
