Мент для новых русских - Золотько Александр Карлович (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
Глыба и Димыч двигались не торопясь. Глыбу переполняло чувство победы, Димыч твердо знал свое расписание на сегодняшний вечер, поэтому необходимости спешить не видел.
Он спокойно выслушал два раза подряд пересказ событий в Норе, свидетелем которых был и сам, не отреагировал никак на то, что количество вырубленных бомжей во втором рассказе значительно отличалось от количества в первом и уж совсем не походило на то, которое было на самом деле. Глыба тренировался, репетировал свои рассказы приятелям и девочкам, Димыч не собирался ему в этом мешать.
Более того, он был готов подтвердить любую бешенную историю Глыбы. Для кого угодно, исключая, конечно, самого Геннадия Федоровича.
3.Площадка перед домом. День.
– Денек-то сегодня какой! – сказал Гринчук, выходя из машины напротив клуба.
– Какой? – спросил водитель.
– Хреновый, если вдуматься, – сказал Гринчук. – В такой день даже помирать муторно. И с самого утра настроение кого-нибудь грохнуть.
– Юрка!
Гринчук оглянулся на голос отца Варфоломея.
Священник сидел на скамейке возле одного из домов в отдалении. Помахал рукой Гринчуку, подзывая.
– Здравствуйте, батюшка, – сказал Гринчук, усаживаясь на скамейку возле священника. – Можно, руку целовать не буду?
Священник был в «штатском», только на груди, под пиджаком, висел массивный крест на цепи.
– Дам я тебе руку слюнявить, – буркнул отец Варфоломей.
– Ну, и слава богу, – облегченно выдохнул Гринчук. – И так день хреновый, а тут еще и руки мужикам целовать. Вы, кстати, чего здесь устроились? Решаете, куда пойти? Двинуться исповедовать бомжей в Нору, или просаживать деньги паствы в клубе?
Отец Варфоломей покосился на капитана:
– Я бы сейчас тебе врезал по морде твоей бесстыжей, да у меня к тебе есть дело.
– Я не хочу есть дело, – сказал Гринчук, – я хочу есть жареное мясо.
– Ты можешь без своих шуточек? – спросил священник.
– Могу, а то еще пошлете меня к чертовой матери, и не ведать мне жизни вечной…
– К матери чертовой я тебя не пошлю, а вот к самому Черту сходить попрошу. Сходишь?
4.Площадка перед клубом. День.
Из парка вышли Димыч и Глыба. Они прошли через бывшую автостоянку поднялись на крыльцо. Глыба оглянулся, заметил выезжающего из парка велосипедиста, сплюнул и вошел в клуб.
Из парка вышел Михаил, прошел, не торопясь, вдоль домов, выбирая место доя наблюдения за клубом.
Остановился возле заколоченного киоска, с другой стороны которого на скамейке сидели отец Варфоломей и Гринчук.
5.Вестибюль клуба. День.
– Ну, это, – спросил у охранника в вестибюле Глыба, – мне нужно Самому доложить.
– Он в казино пошел, к рулетке, – сказал охранник. – Рулетку пробует новую.
Глыба прошел через вестибюль, остановился, поджидая Димыча.
– Ты, это…
– Что? – усмехнулся Димыч.
– Не нужно Гире про… – Глыба покрутил в воздухе руками, словно вращая педали.
– За стукача меня держишь? – улыбка Димыча стала угрожающей.
– Ты чего, Димыч? Я просто…
– Вот и будь попроще, – сказал Димыч, – у тебя это хорошо получается.
Глыба остановился перед входом в казино. Потоптался перед дверью. Поежился.
– Сквознячком потянуло? – спросил тихо Димыч.
– Шуточки у тебя… – сказал Глыба и вошел в зал.
6.Площадка перед домом. День.
– Шутки у вас, батюшка! – покачал головой Гринчук.
– Не шутки это, Юра, – священник тяжело вздохнул. – Ты про Саню Черта слышал?
– Саня Черт, он же Александр Чертынин, руководит группой малолеток, именующих себя, соответственно, чертями и ведьмами, – дежурным голосом сказал Гринчук. – Обитают в районе Лесопрака, тусуются чаще всего в районе вокзала. Мне на вокзал не нужно.
Отец Варфоломей покачал головой.
– Хреново работаете, гражданин капитан. Саня Черт уже дня три обитает вот в этом вот доме.
Гринчук оглянулся на дом. Возле дальнего подъезда маячил паренек.
– Дом номер пять, – задумчиво сказал Гринчук. – Вход в подвал в четвертом подъезде. Говорил я участковому, чтобы следил за этим подвальчиком. А мальчик, я полагаю, на стреме стоит.
Священник снова тяжело вздохнул.
– Так это, значит, вы меня к этому Черту отправить собрались, батюшка? И что ж вас, отец Варфоломей, подвигло стучать правоохранительным органам?
– Юрка! – священник задохнулся от злости.
– А как это еще называть, батюшка? – осведомился Гринчук. – Есть представитель правоохранительных органов, и есть гражданин, информирующий это официальное лицо, что обычно принято называть именно стукачеством.
– Мне не до смеху, Юра. Я к тебе неофициально, – священник вынул из кармана пиджака носовой платок и вытер лицо. – Тебя ко мне сам бог послал. Я тут уже почти час сижу.
– Ладно, батюшка, – Гринчук потер лицо руками. – Хреновый день. Просто никакой… Что там у вас неофициального?
– Пацан один проиграл ему деньги.
– Бывает, – кивнул Гринчук.
– Большие деньги проиграл, – сказал отец Варфоломей. – Такие и представить себе трудно…
– И где ж он их взял?
– Он их не взял, он их проиграл. Теперь уже три дня домой не приходит. Черт придумал рабство. Или перо в бок…
– Во, батя, по фене ботаем, – изумился Гринчук. – И вы пришли Саню Черта просить отменить рабство? И отпустить раба к маме? Так?
– Он у нее один. Она уже три дня сама не своя. Чуть не в петлю лезет – отец Варфоломей потеребил цепь креста. – Грех это.
– Не повезло, вам, батюшка… – протянул Гринчук задумчиво, – официально я не могу предпринять никаких мер. Нету заявления. И пацан ваш молчать будет, как рыба об лед. Если я даже сейчас ксиву Черту в рожу суну, то завтра ваш игруля снова к нему вернется. Такие вот пироги…
Возле подъезда остановилась машина.
Парень подошел к ней, оглянулся, вынул из кармана пакетик и сунул его в приоткрытое окно машины. Получил деньги и спрятал их в карман. Машина уехала. Парень еще раз оглянулся, подошел к подвальному окну и бросил деньги в трубу, выходящую из подвального окна. Танцующей походкой вернулся на пост.
– Да, – сказал Гринчук, – мне еще новых торговцев наркотой на участке не хватало. Не поверите, батюшка, как быстро взрослеет всякое дерьмо в нынешнем мире. Вчера еще стекла из рогатки бил, а сегодня норовит из гранатомета шандарахнуть. И вместо леденцов дурь в карманах таскает. Ладно, – Гринчук встал со скамейки и потянулся. – Скучно мне с вами.
– Юра, – просительно сказал священник.
– Во все времена беседы со священниками навевали на оперов скуку. Другое дело – сыграть. В картишки там перекинуться, шары погонять… Пойду и я развлекусь. Люблю честную игру.
7.Казино. День.
– Люблю честную игру, – громогласно заявил Гиря, когда Глыба и Димыч вошли в зал.
Четверо охранников осторожно тащили игровой стол, какой-то парень что-то монтировал на полу, подняв кусок коврового покрытия, а сам Гиря восседал в самом центре суеты и с неподдельным интересом наблюдал за процессом. Внимания на подошедшего Глыбу шеф не обратил.
Глыба потоптался, потом кашлянул, потом осторожно постучал по спинке стула.
– Чего?
– Я из оврага…
– Живой?
– В ажуре.
– Договорился?
– Ага.
Кусок покрытия опустили на пол, аккуратно смазав края клеем. Игровой стол поставили сверху.
– Ничего не напартачил? – спросил Гиря, не оборачиваясь.
– Не, пришлось только одному дать в дыню, а так – все поняли и обещали свалить. Я завтра зайду, проверю.
– Зайди и проверь. Это твоя проблема. Если они оттуда не уйдут, с тебя спрошу.
– Да я что? Я ничего. Я все, как надо… Вон, у Димыча спросите.
Гиря встал со стула и подошел к столу:
– Что, Глыба, может, сыграем в рулетку?
Глыба помялся.
– Как знаешь, – Гиря засмеялся и бросил на стол мятую купюру. – Давай поставим с тобой на цифру три. Нина, у тебя рука легкая?
