Группа особого назначения - Нестеров Михаил Петрович (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Спать его определили в казарме первой роты, хотя за него происходила настоящая борьба, все хотели иметь воспитанника в своем подразделении. Саньку по-настоящему опекали, но от общепринятых правил не отступали. Как ни готовил себя молодой боец к утреннему подъему, но все ж таки проспал побудку. И тут же был «обласкан» старшиной роты прапорщиком Еремеевым:
– Курсант Шепелев! Вас что, команда «подъем» не касается?! А ну-ка – голый торс, и марш на зарядку!
И Санька – руки у груди, вместе со всеми делает зарядку. Раз-два, корпус вправо, рывок руками. Три-четыре – в другую сторону. Завтрак в солдатской столовой, кружочек масла на куске белого хлеба, рисовая каша, стакан горячего чая. Потом он учился печатать шаг, отдавать честь, вникал в абракадабру «раняйссь-ссырна-ранение-н-средину!» И интуитивно выполнял команду.
До тех пор, пока из отпуска не вернулся командир части. Полковник просто позеленел от бешенства, когда увидел марширующего на плацу Саньку. И – тотчас вызвал к себе заместителя подполковника Роговцева. Не вдаваясь в детали, коротко приказал:
– Чтоб духу здесь не было этого скомороха!
– Но, товарищ полковник… – заикнулся было Роговцев. Командир был непреклонен.
– В других частях пусть что хотят вытворяют, хоть ишаков по плацу гоняют. Мне проблем со срочниками хватает.
Саньке ничего не сказали, весь день вместе с Аликом он просидел в бывшей ленинской комнате, где отыскался учебник истории за десятый класс; и армянин усталым голосом читал и читал…
Вот как и сейчас в машине, Санька задремал. Проснулся от чьего-то прикосновения. Открыл глаза: перед ним стоял старшина Еремеев. Прапорщик лично принес обед для курсанта в роту, объяснив, что жаль было будить хлопца. А Саньке хотелось строем пройти в столовую вместе со всеми.
Вечером в роту пришел капитан Танеев, который больше всех переживал за мальчика, так как именно он привел его в часть. Но Олег пока не терял надежды, решив поговорить с командиром части. Полковник не принял его. Танеев решился на последнее средство: поговорить с командиром у него дома.
И вот, прихватив с собой Саньку, на которого с завистью смотрели ровесники на улице, Танеев направился к командиру части.
Дверь открыл сам полковник. Он снова изменился в лице. Поиграв желваками, он кивнул капитану: «Зайди», а Саньке бросил:
– А ты стой тут!
Бравый командир, строгий, как и положено.
Курсант лихо козырнул и остался стоять на площадке. Вначале он не вслушивался в голоса, которые довольно громко раздавались из-за двери, но вот его насторожили слова полковника. Губы Саньки дрогнули; и чем больше он слушал, невольно стоя по стойке «смирно», тем больше дрожал. Слова полковника резко контрастировали друг с другом: выкидыш и сиротинушка, набор грязных слов. И последнее, которое тупой бритвой садануло мальчика по сердцу: «На х. никому не нужен».
Слезы текли по щекам Саньки, когда он у дверей командира части торопливо снимал с себя подогнанную Аликом форму, сапоги. Но не бросил все это, а аккуратно положил под дверью. Сняв пилотку, он последний раз дотронулся до красной звезды. И в трусах и майке бросился вон из подъезда.
Может быть, Олег Танеев искал его, Санька об этом не ведал, в сторожке дачного массива он больше не показывался, «сладкая» жизнь для него закончилась. Не знал он и как теперь верить людям, взрослым. По сути, его не обманули, но дали понять его место в этой жизни одной короткой фразой: «…никому не нужен».
Но, оказывается, нет. Он просто не мог не поверить Николаю, Тане, что с ним может повториться что-то подобное. Наверное, такое случается только раз в жизни. А если нет? Он даже не знал, как он снова переживет предательство. Наверное, не переживет.
И вот он дремлет в машине, едет на Большую Песчаную, скоро войдет в квартиру, которая когда-то была густо заселена.
Кавлис открыл дверь и посторонился. Санька, тяжело вздохнув, занес ногу. Но Николай остановил его.
– Даму нужно пропустить первой.
Мальчик торопливо встал по другую сторону.
– Как сквозь строй, – улыбнулась Татьяна, входя в квартиру.
– Ну, теперь ты.
И Санька сделал шаг. Очень большой шаг в своей жизни.
Квартира Алексея Ремеза…
Бойца спецподразделения «Черные беркуты». Это его фотографию на стене сейчас рассматривает Татьяна. Чуть склонив голову набок, она вглядывается в мужественное лицо морского пехотинца. Позавчера Николай сказал, что живет в квартире своего погибшего друга.
– Это он? – спросила она, словно они и не прерывали разговор.
– Да, это Леша.
– Молодой…
– Через три дня ему должно исполниться двадцать пять лет… Мне эта квартира дорога как память. Из всех родственников, которые остались у Алексея, самой близкой оказалась его троюродная сестра, живет на Алтае, родине Алексея. Я предложил ей переехать в его квартиру, но она отказалась. За девять лет службы в спецназе у меня на счету не оказалось достаточной суммы, чтобы купить эту квартиру, Дима помог и друзья. Деньги отослал Лешиной сестре.
Кавлис взял мальчика за плечи.
– Посмотри, Саша, на этого человека. У него было по-настоящему большое сердце. Он погиб у меня на глазах… Когда-нибудь я расскажу вам об Алексее Ремезе. А сейчас приводим себя в порядок, готовимся к роскошному ужину. Как старший по званию распределяю обязанности. Саня, ты яростно трешься мочалкой в ванной. Таня отправляется на кухню. Холодильник, шкафы, раковина – все в твоем распоряжении.
Вот так они перешли на «ты». Хорошо перешли, ознаменовав это очень важным событием.
– А ты что будешь делать? – улыбнувшись, спросила Татьяна.
– Меня ждут магазины «Детский мир» и продовольственный. Машины у меня нет – пока я без работы и весь в долгах, так что ждите меня только через час-полтора. После ванной закутай нашего малыша в простыню и помести на кровать. Дай в руки какую-нибудь книгу.
Наш малыш…
Татьяна попробовала эти слова как бы на вкус и даже задрожала от возбуждения, словно ее кожи коснулись губы Николая, его руки. Татьяна вспыхнула; и она боялась проницательности Кавлиса, ведь позавчера вечером он точно угадал, что она будет смотреть ему вслед. А сейчас ей показалось, что он прочел ее мысли. А может, это она прочла его собственные?
И Николай сделал, казалось, невозможное. Он приблизился к женщине, положив ей на плечо руку, и нежно поцеловал в губы. Провел ладонью по ее волосам, чуточку задержав ее на шее.
Горячая ладонь прожигает насквозь. Его близость кружит голову, отдается хмельными толчками. И Татьяна еле различила его слова:
– Я постараюсь не задерживаться.
А Саньке «наш малыш» не очень понравился. Он несколько смутился от проявления «телячьих нежностей» Тани и Николая, но не пропустил ни одного их взгляда, движения. Когда за Николаем закрылась дверь, а Таня резко опустилась на стул, он пошел в ванную. Но скоро вернулся.
– Таня, там колонка, я не умею ее разжигать.
– А?..
– Ну все понятно, – сказал Санька. – Придется научиться самому.
