До последней капли - Ильин Андрей (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Так и вещь не пустячная.
— Мы так понимаем, что во все подробности ты нас посвящать не желаешь?
— Во все — нет. Для вашего же блага. Здесь в самом прямом смысле — кто меньше знает, тот больше живет.
Ветераны не спорили. И не обижались. Потому что были не просто ветераны, а бывшие спецы. Им своих тайн носить не переносить. Поэтому в чужие они не лезли. Их служба, их образ жизни давно отучили от праздного любопытства. Что положено знать — скажут. А что не положено — лучше не знать.
— Вкратце ситуация такая: я располагаю информации, которая крайне неудобна одним высокопоставленным особам. Начавшиеся было торговые переговоры зашли в тупик. В ход пошли силовые методы. В связи с тем, что меня ухватить не за что, они взялись за вас.
— То есть достают тебя через большой круг. Они давят на нас, мы — на тебя, ты — капитулируешь.
— Совершенно верно.
— Насколько серьезен противник? Может, так, больше пугает?
— Лукавить не буду — серьезный. Очень серьезный. Ради получения требуемой вещи они уже прошли через несколько трупов.
— Один из них Иван?
— Один из них Иван.
— И у нас они искали то, что он спрятал у тебя?
— Да.
— Ладно, давай дальше.
— Они готовы обменять это на жизнь, — Сан Саныч кивнул головой в сторону соседней комнаты. — Баш на баш.
— Врут они. Никакого баш на баш не будет, — покачал головой Толя. — Будет по-другому: ты отдашь свое, а взамен ничего не получишь. Зачем им отпускать живыми заложников, которые их видели? Которые могут указать места, где их прятали. Тем более начато дело по их розыску. Нет, равноценного размена не будет.
— Семен?
— Согласен. Если трупы уже есть, значит, трупов они не боятся. Отсутствие доказательств их вины им важнее сохранения двух жизней. Пусть даже одна из них принадлежит ребенку. Они не будут оставлять свидетелей. В том числе и тебя, Сан Саныч.
— Борис?
— Меня эта ситуация задевает меньше всех. У меня, как и у Саныча, тоже никого нет. Мне трудно советовать другим, когда я почти ничем не рискую.
— Давай без реверансов.
— Тогда считаю, что на уступки шантажистам идти бессмысленно. Судя по всему, жизнь людей для них — дешевка. Они получат свое и избавятся от свидетелей, надежно спрятав трупы. Погибшие зависнут в графе «пропавшие без вести». Сами знаете, нет трупов — нет убийства. Дело будет перекладываться со стола на стол, пока не перекочует в архив.
— Михась?
— Безнадега. Я допускаю, что они согласились бы на обмен, если бы, к примеру, находились в розыске или были голью перекатной. Тогда трупы им ни к чему — схватил куш пожирнее и в бега. Хоть так от правосудия скрываться, что эдак. Хуже не будет.
Этим терять есть что. Они легалы. Они живут нормальной жизнью. Имеют семьи, дома, дачи, машины, положение. Бежать им — значит терять все, чего они достигли на данный момент. Они не побегут. Они предпочтут совсем другой сценарий.
— Значит, торговля невозможна?
— Невозможна.
— Это общее мнение? Все согласно кивнули.
— Тогда что остается делать?
— Например, обратиться в установленном порядке в МВД.
— Это уже сделано.
— Да не просто обратиться, не просто заявление отнести. Нажать на все педали, привлечь лучшие силы и вычислить и уничтожить шантажистов до того, как они смогут причинить вред заложникам. Ну остались же у нас связи в родных пенатах. Неужели нам откажутся помочь? Лично я могу взять на себя прокуратуру.
— В принципе он прав, другого выхода нет.
— Согласны.
— Боюсь, это тоже не выход, — тихо сказал Сан Саныч. — Подобные наши действия они просчитали заранее. Не хочется вас пугать, но на каждый наш шаг, направленный на спасение заложников, они будут отвечать захватом новых жертв. Захватом ваших близких. Вступив на путь шантажа, они не остановятся. Они не захотят оставаться без козырей на руках. А в их возможностях вы могли убедиться сами.
Все замолчали. Потому что вспомнили об обысках, учиненных в их отсутствие в квартирах.
— Но если действовать решительно и быстро? Если действовать на упреждение? Откуда они могут узнать о наших действиях?
— Из сводок и отчетов. Которые каждый день им подают на стол наши бывшие начальники.
— Ого! Неужели все это так серьезно? — присвистнули ветераны.
— Более чем.
— Тогда что предлагаешь ты, Полковник?
— Сейчас ничего конкретно. Мне надо три дня. Если за это время я не, смогу найти выход из создавшейся ситуации, ничего не останется, как идти на поклон к генералам.
— А пока?
— А пока никто ничего не должен знать.
Связь по телефону условными фразами. И никаких подробностей.
— Слушают?
— Слушают! По крайней мере меня — точно. До моего появления — все внимание на родственников. Они сейчас наше самое слабое звено. Не стоит давать в руки шантажистов новые козыри. Нельзя отдавать внуков и детей.
— Это ясно. С этим мы как-нибудь разберемся. Ты лучше скажи — не требуется ли помощь тебе?
— Пока нет. Если не справлюсь — позову вас на помощь. Кстати, Борис, как твоя техника? Сработала?
— Звонок был один. Номер телефона я поймал, адрес постараюсь выяснить. Все прочие переговоры, равно как любые звонки, я буду фиксировать и записывать на пленку. Все, что могу.
— Сможешь ли ты сообщить мне адрес завтра к утру?
— Думаю, что смогу даже сегодня к вечеру.
— Тогда до вечера. Надо нам, как бы случайно, встретиться сегодня, ближе к закрытию, в моем универсаме возле прилавка с морепродуктами.
Борис молча кивнул головой.
Глава 12
Вечером Сан Саныч бродил по универсаму. Перед закрытием он был практически пуст. Организовать близкое наблюдение здесь в это время, чтобы не быть замеченным, было затруднительно. Услышать несколько оброненных на ухо друг другу фраз — невозможно.
Постепенно Сан Саныч придвинулся к рыбному прилавку.
— Ба! — услышал он радостный возглас Бориса. — Какая встреча! Кто бы мог подумать! Какими судьбами! — И тише: — Что там еще говорят в таких случаях?
— Кончай резвиться.
— Вот решил купить рыбы, чтобы сварить уху, — декламировал Борис, как студент театрального училища, случайно выпущенный на мхатовскую сцену. — Никогда не любил уху. А тут полюбил уху. А в ближних магазинах рыбы нет. А в твоем рыба есть. Вот я пришел. Здравствуй.
— Ты что, решил сорвать аплодисменты?
— Один хрен, если они за нами следят, в случайные встречи не поверят. Пусть лучше примут за идиотов. Как ты насчет ухи? Хочу угостить тебя ухой! Приходи завтра на уху!
— Ну ты клоун!
— Если я клоун, то ты постановщик всей этой клоунады. Между прочим, по твоей вине мне придется сегодня лопать рыбу, от которой у меня изжога. Лучше бы ты назначил встречу в ликероводочном отделе.
— В ликероводочном — не протолкнуться. А здесь пустота, как в океане.
— Но все же приходи на уху. Непременно приходи. К сыну. Я у сына буду. Адрес помнишь? Лесная, двадцать пять, один.
Сына у Бориса не было. Сын Бориса погиб много лет назад при выполнении интернационального долга в одной из дальних командировок. Борис был так же одинок, как Сан Саныч.
— Придешь?
— Непременно. От такой ухи только дурак откажется.
Адрес был установлен.
Дома Сан Саныч развернул карту города. Лесная улица располагалась в парковом массиве и улицей как таковой не являлась — так, горстка вразнобой разбросанных домов.
Как же это они так не убереглись? Вместо того чтобы звонить со случайного автомата, засветили конкретный адрес? Или они настолько уверовали в свою силу, в свою безнаказанность, что считают ниже собственного достоинства соблюдать правила конспирации? Не принимают горстку древних стариков за настоящих противников? Или дал промашку кто-то из нижнего звена исполнителей? Или им в голову не пришло, что кто-то, кроме милиции, которая подконтрольна, может попытаться установить адрес, откуда прозвучал телефонный звонок?
