Крутой сюжет 1993, № 1 - Моргунов Владимир (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
— Вы никогда не слышали фамилию Кринкер?
— По-моему, нет. Видите ли, целыми днями мы находимся вместе, но я не могу себе позволить спрашивать его о чем-либо. Вы, похоже, забываете, господин комиссар, где он меня подобрал. Я все время помню. И вот, благодаря нашему разговору, мне пришло в голову, что он сделал это, возможно, в память о матери.
Перед уходом ему пришлось спуститься вниз, забрать фотографию Мосса, забытую на кухонном столе. Вместо того чтобы отправиться на набережную Орфевр, он пересек улицу и вошел в лавочку сапожника.
Тот (и это в девять часов утра!) уже пропустил несколько стаканчиков. В воздухе стоял запах белого вина.
— Итак, господин комиссар, дела идут?
Обе мастерские были расположены одна напротив другой. Сапожник и переплетчик, отрывая глаза от своей работы, не могли не видеть друг друга, разделенные неширокой улицей.
— Вы помните каких-нибудь клиентов переплетчика?
— Некоторых да.
— А вот этого?
Он сунул ему под нос фотографию. Из окна напротив Фернанда с беспокойством смотрела на них.
— Я называю его клоуном.
— Почему?
— Не знаю. Наверное потому, что у него голова, как у клоуна.
Вдруг он поскреб затылок и, казалось, вспомнил что-то веселое.
— Слушайте, оплатите стаканчик, и я не останусь в долгу. Как удачно, что вы мне показали эту фотографию! Я сказал о клоуне, и это вдруг навело меня на мысль о чемодане. Почему? Ну да! Потому что клоуны у нас имеют обыкновение выходить на арену с чемоданом, Ну так что, выпьем?
— После.
— Зря. Я всегда говорил, что Франц — золото. Ну вот, а этот ваш тип — определенно человек при чемодане.
— Какой человек при чемодане?
Сапожник бросил на комиссара лукавый взгляд.
— Иль я не читаю газет? Так вот, о чем они писали первое время? Не меня ли спрашивали о том, видел ли я, как Франц, или его жена, или кто-нибудь еще выходил с чемоданом?
— И вы видели человека с фотографии, как он выходил с чемоданом?
— Не в тот день. Я видел его в разное время.
— Он часто приходил?
— Да, часто.
— Раз в неделю, например? Или раз в две недели?
— Возможно. Не хочу ничего выдумывать, потому что не знаю, что устроят мне адвокаты, если дело дойдет до суда. Он приходил часто. Вот что я вам скажу.
— Утром? После полудня?
— Отвечаю: после полудня. И знаете почему? Потому что я всегда его видел при свете ламп, значит, это было после полудня. Он все время приходил с маленьким чемоданом.
— Коричневым?
— Возможно. Разве большинство чемоданов не коричневые? Он усаживался в углу мастерской, ждал, пока работа будет сделана, и уходил с чемоданом.
— И долго длился визит?
— Не знаю. Но наверняка больше часа. Иногда у меня складывалось впечатление, что он сидел чуть ли не до вечера.
— Он приходил в какой-то определенный день?
— Я больше ничего не знаю.
— Вспоминайте, вспоминайте. Видели ли вы этого человека в мастерской в присутствии мадам Стювель?
— Была ли Фернанда в это время дома? Что-то я не очень помню. Во всяком случае, однажды они уходили вместе, и Франц закрыл лавку.
— Давно это было?
— Тут без стаканчика и не сообразишь.
Скрепя сердце, Мегрэ отправился с ним в «Гран-Тюренн», где сапожник проявил изрядную прыть:
— Два стакана выдержанного. Это в честь комиссара!
Он выпил их залпом, один за другим, прежде чем возобновить свой рассказ о клоуне…
Затем комиссар вошел в помещение консьержки, которая в тот момент занималась чисткой картофеля.
— Ага! Вот и вы появились в квартале! — язвительно бросила она, явно обиженная тем, что ее долго обходили стороной.
— Вы знаете этого человека?
Она поднялась, чтобы взять очки.
— Если вам нужно его имя, то я его не знаю, но самого видела. Разве сапожник вам все уже не рассказал?
Чувствовалось, что у нее ревность к тем, кого допрашивали раньше ее.
— Вы часто его видели?
— Я его видела, это все, что могу сказать.
— Это был клиент переплетчика?
— Надо полагать, он ходил именно в его мастерскую.
— А других причин для его появления здесь не было?
— Думаю, он приходил к ним обедать, но я не вмешивалась в дела жильцов!
Писчебумажный магазин, картонажная, торговка зонтиками — каждый раз одно и то же. Тот же вопрос, тот же жест, фотография, которую пристально рассматривали. Одни колебались с ответом, другие точно видели, однако не помнили, когда и при каких обстоятельствах.
Уже собравшись покинуть квартал, Мегрэ решил еще раз заглянуть в «Вогезский табак».
— Вы когда-нибудь видели его?
Торговец вином ответил, не колеблясь:
— Человек с чемоданом.
— Поясните.
— Я не знаю, чем он торгует, но по всему видно, что коммивояжер. Частенько приходил сюда, и всегда после завтрака. Заказывал охлажденное виши и все говорил, что у него язва желудка.
— Подолгу он тут сидел?
— Когда четверть часа, когда дольше. И всегда занимал вон то место у окна.
Оттуда хорошо был виден угол Тюренн!
— Должно быть, он дожидался встречи с клиентом. Как-то раз, не так давно, он сидел здесь почти час и в конце концов попросил телефон.
— Не знаете, кому он звонил?
— Нет. Переговорив, он сразу же ушел.
— В каком направлении?
— Я не обратил внимания.
Вошел репортер, и хозяин кафе, понизив голос, спросил у Мегрэ:
— Об этом можно рассказать?
Тот пожал плечами. Теперь, после разговора о сапожником, бессмысленно было что-то скрывать:
— Как хотите.
…Когда он вошел в кабинет, Люка разрывался между двумя телефонами, и Мегрэ пришлось изрядно подождать.
— Я все гоняюсь за этой графиней, — вздохнул бригадир, вытирая пот. По сведениям компании спальных вагонов, которая отлично ее знает, вот уже несколько месяцев она не появлялась на их линиях. Я обзвонил большинство больших отелей в Каннах, Ницце, Антибе и Вильфранши. Ничего. В казино она тоже не появлялась. Лапуант знает английский и собирается звонить в Скотланд Ярд, а кто занимается Италией, даже не знаю.
Перед тем как отправиться к судье Доссену, Мегрэ поднялся к Моэрсу поздороваться и вернуть ставшие ненужными фотографии.
— Безрезультатно? — уныло спросил Моэрс.
— Одна из трех в точку, а это не так уж мало. Остается установить двух других.
К полудню никаких следов графини Панетти обнаружено еще не было, и два итальянских журналиста нетерпеливо толкались у дверей кабинета Мегрэ.
Часть седьмая
Мадам Мегрэ была несколько удивлена, когда в субботу около трех часов позвонил муж и поинтересовался, готовится ли обед.
— Нет еще. Но почему?.. Что ты говоришь? Конечно хочу, с удовольствием. Если ты уверен, что будешь свободен. Точно уверен? Ну, конечно. Уже одеваюсь. Буду. Ясно, под часами. Нет, кислой капусты не надо, я охотно бы съела овощи по-лотарингски. Что? Ты не шутишь? Где я хочу? Это слишком фантастично, чтобы быть правдой. А я-то думала, что ты звонишь сказать, что не придешь ни обедать, ни спать. И вдруг! Я уже собираюсь!
В эту субботу в квартире на бульваре Ришар-Ленуар царили не кухонные запахи, а ароматы ванны, одеколона и чуть сладковатых духов, приберегаемых мадам Мегрэ к особым дням.
На место встречи Мегрэ явился почти вовремя. Несколько раз они уже обедали в этом Эльзасском ресторане на улице д'Энисьен, и теперь, как все обычные люди, он с удовольствием отведал там квашеной капусты.
И вот к тем невероятным вещам, что он наговорил мадам Мегрэ по телефону, добавилась еще одна выдумка: сводить ее в кинотеатр, в какой только она пожелает.
Они отправились в «Парамаунт» на Итальянском бульваре, где комиссар безропотно отстоял очередь за билетами длиной в целую выкуренную трубку.
Они послушали электронный орган, блестяще игравший оркестр, пока занавес с изображением заката солнца не поднялся. И лишь только пошли кадры, мадам Мегрэ все поняла. Показывали фрагменты из будущего фильма, потом рекламные ролики по кулинарии и покупке мебели в кредит. И вот…
