Сезон охоты - Воронов Никита (электронные книги бесплатно .TXT) 📗

– Еще вопросы? Пожалуйста! – Владимир Александрович успел углядеть крохотный огонек торжествующего злорадства, полыхнувший в глазах начальника главка.

Загорелый, напротив, необратимо мрачнел.

– «Новая русская пресса», Екатерина Лукина. Вопрос к сотруднику Специального отряда быстрого реагирования. Правда ли, что почти все понесенные потери произошли из-за несогласованности участвовавших в операции сил? Якобы первые двое раненых собровцев были, как обычно, в черных масках, без знаков различия – и стреляли в них осуществлявшие патрулирование рынка милиционеры патрульно-постовой службы? Которых никто не удосужился предупредить?

– Откуда у вас эта информация?! – рявкнул генерал.

– Я хотела бы услышать ответ…

Подполковник-спецназовец взялся было в нерешительности за микрофон, но передумал:

– Ну это самое…

На помощь пришел начальник РУОПа:

– Нельзя так сразу, девушка! Проводится проверка, служебная, потом, если потребуется, подключим прокуратуру… А пока еще ничего абсолютно не ясно. Незачем плодить сенсации, которые на поверку окажутся дутыми… Следующий вопрос, пожалуйста!

– Опять «Телеслужба информации», если коллеги не возражают! Есть ли данные о том, сколько задержано жителей южных регионов страны – чеченцев, азербайджанцев… и прочих? Не секрет, что Юго-Восточный рынок имел в городе репутацию «черного».

– Ну, во-первых, мы не позволяем себе подобных эпитетов, – генерал на подобные провокации давно не ловился, – ведь это попахивает разжиганием… Органы внутренних дел не ведут учета преступности по национальному признаку! Однако позволю себе заметить, что среди задержанных велик процент тех, кто нарушает установленные правила регистрации и паспортного режима. В большинстве своем это именно та категория граждан, которая вас интересует.

– «Радио-сити», Максим Полунин… сколько народу пострадало при захвате рынка? Я имею в виду случайных посетителей, ведь не одни же преступники там в тот момент находились.

– Мы старались действовать по возможности корректно, принимая все меры к обеспечению безопасности граждан! – достаточно нервно отреагировал начальник главка. – Во всяком случае, жалоб и заявлений на противоправные действия бойцов специальных подразделений и Отряда милиции особого назначения не поступало.

– По каждому факту станем разбираться индивидуально, – не совсем в унисон с соседом продолжил загорелый господин, – потому что неизвестно, случайный это посетитель или активный участник преступной группы… Кроме того, некоторые используют факт своей госпитализации и не ясно каким образом полученных травм для того, чтобы избежать ответственности.

Великан-спецназовец одобрительно хрюкнул…

– Ты куда сейчас, Саныч? – поинтересовался фоторепортер, выруливая от стоянки. Чаще всего редакционной машиной пользовался сам Виноградов, но сегодня ребятам предстояло еще готовить материал к сдаче в номер. А он мог отправляться домой.

– Водки выпью. А то как-то муторно.

– Хоро-ошее дело…

Мимо пронесся микроавтобус телевизионщиков – у них времени вообще оставалось в обрез, придется выпихивать в эфир нечто сырое и невразумительное.

– И погода – дерьмо! – То, что пресс-конференция была под стать погоде, даже не требовало обсуждения. Все трое знали друг друга не первый месяц и умели делать криминальные репортажи даже из метеорологической сводки.

– Дурят нашего брата… Только я пока не понял, на какую тему, – тряхнул намокшей по пути от рынка шевелюрой Василий.

– Ладно, сляпайте пока, что сможете. – Владимиру Александровичу требовалось время, чтобы навести справки. – А завтра прокатимся по «скорой помощи» и больницам, пошепчемся… Из милицейских кое с кем потолкуем, куда задержанных доставляли, потом придется старыми связями потрясти, подергать ребятишек из СОБРа. Короче, разберемся! Время есть.

Но в этот миг ожил пристегнутый к ремешку пейджер. Кто-то настойчиво домогался майора Виноградова.

– Ох, не было печали… – Прочитав выползающую на дисплей условную фразу, он понял, что дома окажется не скоро. – Ребята, бросьте меня у метро, там – за поворотом!

– До завтра, Саныч! Может, довезти?

– Нет, мне близко. Завтра поговорим.

Но ни на следующий день, ни потом побеседовать им не пришлось. В трех кварталах от Большого дома старенький редакционный «жигуленок» с лета врезался в замерший на перекрестке панелевоз.

Оба – и пассажир, и водитель – скончались в больнице. Говорят, подвела мокрая мостовая – столкновения можно было бы избежать, сиди за рулем кто-нибудь поопытнее…

Впрочем, в день похорон Владимир Александрович еще был в городе. После кладбища даже успел на поминки – правда, не до конца, потому что пора было ехать в аэропорт.

Глава вторая

НЬЮ-ЙОРК СИТИ

– Вот, собственно, мы и на Бродвее…

Готовый к очередному шквалу впечатлений, Владимир Александрович усиленно завертел головой – и тут же столкнулся со встречным прохожим. Пришлось торопливо, но вежливо извиняться.

– Слушай, я все никак понять не могу – когда надо говорить «экскъюз ми», а когда «сорри»… – потирая ушибленное плечо, догнал Виноградов спутника. – Нам что-то в школе пытались втолковать, но не очень внятно.

– Элементарно, товарищ майор! – ухмыльнулся тот. – Если ты уже сделал гадость, скажи «аи эм сорри», а когда еще только готовишься – наоборот. Например, в сабвее протискиваешься к выходу – что будешь кричать?

– Экскъюз ми?

– Правильно! А вот если все-таки кому-то ногу отдавил, то сообщи, что очень сожалеешь…

– Спасибо, теперь, кажется, запомню. – Очередной урок практического языкознания подошел к концу. Можно было заняться осмотром достопримечательностей.

Неизвестно почему – то ли из-за того, что вышли они на самую знаменитую улицу Нью-Йорка не в самом выигрышном месте, то ли из-за дождя, – но какого-то особенного трепета Бродвей у Владимира Александровича не вызвал.

Небоскребы, конечно… магазины… Но Пятая, например, по которой прошлым вечером прокатил его Рэмбо, выглядела куда шикарнее. Да и Мэдисон-авеню – тоже! Только значительно позже, навсегда покидая Америку, начал он понимать бестолковую прелесть вечерней толпы у театров, нескончаемого потока плывущих, как рыбы на нерест, машин, и даже уличные приставалы казались всего-навсего персонажами очередного веселого мюзикла. Долго потом, закрыв глаза, мог Виноградов мгновенно представить: веселое мельтешение желтых такси, неповоротливые бока «кадиллаков», тысячи тысяч опутавших ветви холеных деревьев электрических огоньков. И лица… Люди, множество разного возраста и цвета кожи людей, объединенных каким-то особенным, чисто бродвейским предвкушением неминуемого счастья. Это было потом. А на этот раз Владимир Александрович почти равнодушно следовал за своим провожатым – не медленнее и не быстрее, чем местные, занятые собой жители.

– Давай-ка побыстрее! – Они поднялись до Сорок второй улицы, и Рэмбо решил перейти на другую сторону. Мысль эта явно пришла ему в голову поздновато – светофор уже предупреждал, что торопиться не имеет смысла.

– Эх, мамочка родная… – Не хотелось казаться провинциалом, поэтому, чудом выпрыгнув из-под набравшего скорость автобуса, бравый майор очутился на противоположном тротуаре. – Здесь все так бегают?

– Нет, только когда надо провериться. – Сопровождающий не спеша, обстоятельно оглядел отсеченную потоком автомобилей публику. – Все в порядке, кажется…

– Да кому мы нужны, – не слишком уверенно пожал плечами Виноградов. – Рано еще вроде! Я слышал, у них бюрократии не меньше, чем в России.