Позывной «Пантера» - Нестеров Михаил Петрович (онлайн книга без TXT) 📗
– Они уходят, Джафаль! – держась за простреленное плечо, выкрикнул наемник.
Еще одна попытка, которую пресекла автоматная очередь из-за бетонного блока. Туда полетели гранаты, но разорвались в пяти-шести метрах от автоматчика.
Мустафа ждал, когда прикрывающему отход колонны с заложниками русскому десантнику за спину выйдет его второй отряд. Прислушавшись, пакистанец покачал головой: их попытка также оказалась тщетной. Кто-то очень храбро защищал своих товарищей. Но он один. И у него скоро кончатся патроны.
Боевики появились сразу с двух сторон – осторожно, держа разведчика на прицеле. Ту группу, что появилась слева, возглавлял сам Джафаль Мустафа. В руках пакистанца «шакал». Оба они настороженно смотрели на русского десантника.
Пантера сидел, вытянув ноги и прислонившись спиной к бетонному блоку. Левая рука лейтенанта с прокопченным лицом прижата к туловищу, ладонь покоится на бедре. Правая держит пистолет. Глаза бегают от одного боевика к другому. По вороненому стволу пистолета, который Пантера вставил в рот и крепко прикусил зубами, стекает слюна. Дыхание бойца частое, прерывистое.
Джафаль опустил ствол «шакала» и обратился к товарищу на арабском:
– Он не выстрелит в себя. – Потом перешел на русский. – Слышишь, ты, солдат! У тебя не хватит мужества. Сдайся мне. Ты будешь получать хорошее жалованье. Зачем тебе умирать? Сдавайся!
Джафаль подошел совсем близко, изучая лицо русского десантника.
– Сдавайся.
Пантера на миг прикрыл глаза, и его взгляд снова нашел пакистанца.
– Сдавайся, – в очередной раз потребовал Мустафа, различив в глазах десантника колебание. – Если ты сдашься, я не буду преследовать твоих товарищей. Клянусь Аллахом!
Пантера снова закрыл глаза и... медленно высвободил ствол изо рта. И так же медленно отвел кисть руки в сторону.
Мустафа криво усмехнулся и покачал головой, давая понять десантнику, что этого мало.
Пальцы Пантеры разжались, и пистолет упал на землю. Еще секунда, и, неотрывно глядя в черные глаза Джафаля, разведчик поднял руки... а его пальцы сложили знак победы – V. Виктория.
Зажатые под мышками гранаты с выдернутой чекой упали к его ногам.
В глазах боевиков, застывших в оцепенении в шаге от десантника, отразился ужас. А смеющиеся глаза Пантеры брызнули торжеством. Обе его руки показывали противнику победу над ними и над собой.
Виктория!
Виктория!
Глава 5
Возвращение из прошлого
1
«Нет, Мишка не мог остаться в живых, тогда что же происходит? Кто-то издевается над памятью о погибшем товарище?»
...Уводя заложников, машинально Марковцев оглядывался: что-то подсказывало его часто бьющемуся сердцу, что Пантера еще жив. Казалось, что вот-вот из-за деревьев покажется его невысокая фигура, и Михаил вскинет руку в приветствии.
Сергей обманывал себя, такого просто не могло быть. Пантюхин держал не один десяток боевиков, и уйти они ему не дадут. Другое дело, если они захотят взять его в плен. Но и тут Марк на сто процентов был уверен, что Пантера живым в руки врагов не дастся. Хотя трудно, невыносимо трудно отдать свою жизнь в таком молодом возрасте.
Марковцев слышал автоматные очереди, до него долетели звуки разорвавшихся гранат. Потом – затишье...
И снова будто все повторяется. Лицо, которое исказилось до неузнаваемости и испугало Лейлу Исмаилову, словно покрылось дымом, обгорело, посеклось осколками стекла и камня. Сергей слышит грохот взрывов, видит огонь, а через него – руку, которая продолжала махать ему из чрева пожарища: «Я здесь, Максимыч!»
Нет, история не закончилась, она продолжается. Война не кончается, если не похоронен последний солдат. Пантеру же не похоронили, а, выходит, закопали живым.
И Марк согласно своей натуре, приняв вину на себя, посчитал, что в тот раз бросил своего товарища, не настоял на своем, не остался сам прикрывать маленькую группу спецназа.
Он вылил остатки коньяка в стакан и выпил.
– Так, Лейла, давай работать. Давай, милая, определяйся, в разное время сделаны эти снимки или нет. Давай, моя хорошая. А я женюсь на тебе, дочь твою усыновлю.
– Удочерю, – машинально поправила женщина. «Что случилось с ним?» – думала она. Что таят в себе странные символы, которые изменили ее гостя? Они знакомы чуть больше двух часов, а такое чувство, что они – старые знакомые. Сидят рядом, обращаются друг к другу на «ты». Словом, ведут себя раскованно, свободно. Им нечего скрывать друг от друга: Сергей не пытался спрятать своего волнения; другое дело сама Лейла – она просто не могла унять дрожи, едва разговор зашел о Михаиле Бондареве, а потом о злополучных снимках. Зато дальше – обоюдное взаимопонимание.
– Мы еще об одном не подумали, – нарушила она слегка затянувшуюся паузу. Вынув из ящика стола несколько коллекционных календарей, принадлежащих дочери, продолжила: – Если в ФСБ или МВД и заинтересовались некими сообщениями о том, что в подвалах или погребах селений Северного Кавказа находят надписи на стенах, нарах или столбах – «П 1-4», то интерпретировали это в первом случае как понедельник, первое число четвертого месяца 1996 года. Понимаешь меня?
– Да, – кивнул Сергей.
Лейла взяла следующий календарь, просмотрела его и отложила в сторону, потом еще один.
– Или понедельник, первое апреля (четвертый месяц) 2002 года. Все пятницы – первая буква – в ближайшие годы отсутствовали. Пятница, 4 января – если читать наоборот – приходилась на 1999 и 2002 годы. Поскольку пленники часто писали день своего заточения, ближайшего освобождения и прочее.
– Ты не в календаре читай... – Марк никогда не опускался до позерства, и в этот раз не стал стучать себя в грудь, рванув ворот на рубашке. Не прозвучали слова о том, что Пантере нельзя было писать в местах заточения свое имя или кличку по двум причинам. Первая: он до сей поры не назвал бандитам ни своего имени, ни должности, ни фамилии, про него боевики знали одно: он боец десантной группы. Вторая причина – все подозрительные надписи в помещениях часто уничтожались боевиками. А надпись «П 1-4» если и могла навести на подозрение, то ничего не объясняла.
На замечание Сергея Лейла покачала головой: «Я не понимаю тебя».
Сам же Марк понял если не все, то почти все. Человек, которого он давно похоронил, проходил когда-то службу в в/ч №... – 22-й батальон спецназа, и состоял он из четырех рот. Три роты специализировались по театрам военных действий – западному, юго-западному и южному. Их состав изучал соответствующие языки, географию, тактику боевых действий в горах, лесах, пустынях и т.д. Предназначение четвертой роты – особые задания. Личный состав роты состоял из прапорщиков и офицеров, и это единственное, что известно об этой роте. Именно в 1-й роте проходил службу Михаил Пантюхин, чьи останки исследовала ростовская лаборатория идентификации останков погибших и, оказывается, дала ошибку – судя по результатам экспертизы. И это о его смерти сообщил сестре Пантюхина сам Марковцев.
Он понял, что живой еще Пантера, выводя на стенах холодных подвалов знаки, ни на что не надеялся, но – верил. И в этом была и его слабость, и его сила.
Он понимал, почему Михаила до сих пор не казнили. Если в «афганскую» только за труп американского «зеленого берета» награждали орденом Красной Звезды, то за российского спецназовца ранга Пантюхина, взятого живым, могут «премировать» в Саудовской Аравии и прочих странах, финансирующих террористов. И Джавгар Аль-Шахри как раз ложился под это дело.
Сколько Михаил пробыл в плену? Полтора года. Был ли ранен? Судя по взрывам, которые неслись вслед уходящей группе десантников, получил довольно тяжелое ранение. Но какие бы увечья он ни получил, он может стать лучшим из лучших инструкторов на базах террористов. Если согласится, конечно.
А пока борется за свою жизнь, оставаясь бойцом с позывными «Один-четыре».
