Когда стреляет мишень - Серегин Михаил Георгиевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
– Но ведь весь подъезд был забит людьми Чечеткина и рябининскими амбалами, а близлежащие территории оцеплены? Куда же он мог деться? – с необычайным для него жаром спросил Коваленко.
– Как куда? – Владимир вторично передернул широкими плечами и криво улыбнулся. – Да в любую из шестидесяти квартир этого подъезда или даже любой квартиры дома. Я не думаю, что ему стоит большого труда бесшумно проникнуть туда и отсидеться до того момента, как переполох несколько уляжется.
– Почему вы в этом так уверены?
Свиридов задумчиво погладил подбородок и ответил:
– Да потому, что на его месте я, возможно, поступил бы именно так. Многие совершенно напрасно обольщаются по поводу всех этих фиксаторов, блокираторов, предохранителей, цепочек и даже банальных, но тем не менее самых непроходимых для взломщика засовов. Впрочем, теперь уже поздно. Мне очень жаль. Кто-то не пожалел денег и нанял специалиста действительно высокого класса. То, как он прострелил крышу рябининского «Линкольна», – маленький шедевр. Поверьте, я в этом понимаю. Простите, Сергей Всеволодович, если я сказал что-то лишнее.
– Так, самую малость, – пробурчал Коваленко. – Благодарю вас. Сколько я вам должен?
Свиридов чуть презрительно улыбнулся одними уголками губ и ответил:
– Как вам будет угодно.
Коваленко посмотрел на жену и сказал:
– Тебе пора, Анечка. Ты выглядишь усталой. Свиридов отвезет тебя на дачу.
«Дача» – так заштатно Коваленко называл тот дворец, чье пышное описание уже помещалось выше.
– А ты?
– Я останусь в Москве. Вероятно, у меня будет очередная бессонная ночь.
Аня вперила в мужа беспокойный взгляд широко распахнутых глаз, а потом тихо пробормотала:
– Ты уверен, что вот так... хочешь остаться один... без меня?
Коваленко положил руку на ее обнаженное плечо и произнес, глядя на Владимира:
– Вези ее домой, Свиридов. Она что-то совсем пьяная. С вами поедут мои люди.
Аня пыталась слабо протестовать, но Коваленко не стал ее слушать, только легко коснулся губами ее бледной щеки и легонько подтолкнул к Свиридову.
Не успел Владимир только посадить Аню в «Мерседес», на котором они подъехали к ночному клубу, и сам плюхнуться в удобное кресло, как зазвонил телефон.
– Кого еще там, черррт?.. – сонно пробормотала Аня, уже начавшая клевать носом от стрессовой и алкогольной передозировки.
– Вероятно, меня, – сказал Свиридов, – потому как номер мой. Да, я слушаю.
– У меня все по-олный пинцет, дружо-ок, – кокетливо растягивая гласные, лениво зазвучал не очень вразумительно дрожащий с артикуляцией, то бишь внятным проговариванием звуков, женский голос. Вероятно, его обладательница была изрядно выпивши. – Во-о-от. Так что пресечемся завтра вечером. Выбралась нормально. Во-от так... Вася... то есть Володя.
– Вот и превосходно, – ответил Свиридов, – звони. У меня тоже вроде все гладко. Угу.
На том конце трубки что-то булькнуло, посыпались беспорядочные какофонические звуки, а потом другой женский голос, заплетаясь, пролепетал:
– Ва-а-алодя, а вы бландин-нь или брюн...
– Вован, одолжи сто баксов! – ворвался громыхающий мужской голос, а еще один, приглушенный расстоянием, разделявшим потенциального абонента и трубку, пропел мерзким козлетоном: «Сто тугриков на рулон туалетной бумаги бедному монгольскому засранцу!».
Свиридов, едва сдерживая улыбку, покачал головой и разъединился.
Аня, которая слышала обрывки этого телефонного безобразия, подняла голову и спросила:
– Кто это был?
– Да так, – весело ответил Владимир, – знакомые.
– Сто тугриков, говоришь? – с напускной свирепостью спросил Фокин, глядя на группу веселой молодежи, высыпавшей из громыхающего зала одной из престижных московских дискотек. – Ета шта-а-а еще такое?
– Монгольская валюта, – ответила высокая шатенка с короткой стрижкой, которая только что разговаривала по телефону со Свиридовым. – А теперь отвечай, мужик: с кем это мы говорили?
– С моим другом. Кстати, он брюнет, – повернулся Афанасий к той из девушек, которая интересовалась цветом волос Свиридова.
– А какая корысть нам от твоего друга? Вот ты – это да. – Шатенка шагнула к Фокину, ее тут же занесло вправо – очевидно, она испытывала определенные проблемы с сохранением равновесия. – Мне всегда нравились крупные мужчины. М-м-м... и ты думаешь, что вот так поговорил на халяву... да еще нас, как шпионов, черт те... и теперь смыться?
– А что? – смеясь, спросил Фокин.
– Пошли с нами!
– Подрывать здоровый образ жизни и бесчинствовать безобразия? – Фокин довольно ухмыльнулся и обвел взглядом обступивших его молодых людей – двух парней и четырех девушек – возрастом примерно от двадцати до двадцати четырех лет. А почему бы нет, подумал Афанасий и выхватил из кармана пачку стодолларовых купюр – аванс щедрого работодателя.
– О-о-о, круто!! – Молодым людям явно понравился широкий жест нового знакомого, который вынырнул на них из темноты и, увидев в их руках «мобильник», попросил позвонить и сказать несколько слов другу.
– Меня зовут Тата, – на полном синусоидальном ходу к ярко освещенным дверям дискотеки заплетающимся языком сообщила ему девушка, которая говорила со Свиридовым. – А ты к-как?
– Афанасий. А Тата – это вообще что за имя? Вождь могучего индейского племени педикулезов Акуна Матата?
Громкий смех друзей девушки был ответом на эту сомнительную остроту.
– Да я понял, – примирительно добавил Фокин, – приятно познакомиться, Наташа.
...И не один из находящихся на этой ночной дискотеке никогда не распознал бы в этом весело улыбающемся молодом и красивом, сполна наслаждающимся жизнью человеке суперкиллера, который всего полчаса назад двумя выстрелами из автоматической винтовки уложил одного из богатейших людей столицы, а потом недрогнувшей рукой убил подручного своего коварного заказчика. Подручного, который должен был убрать исполнителя столь дерзкого и дорогостоящего заказа.
Его, Афанасия Фокина.
Глава 6
Свиридов спокойно и без эксцессов довел автомобиль с мирно спящей Аней до виллы Коваленко и, просигналив охранникам, чтобы те открыли ворота и впустили их во внутренний двор, подъехал прямо к парадной лестнице.
Он не стал будить Аню, а просто легко поднял ее на руки и понес по ступенькам. Сидевший в вестибюле охранник взглянул на него с плохо скрытым недоумением, но, увидев, что хозяйка виллы просто крепко спит и, очевидно, не без влияния алкоголя и прочих паров ментола и эвкалипта, успокоился.
Он донес ее до первой же спальни и аккуратно уложил на широкий низкий диван. Потом прикрыл пледом и, присев на самый край дивана, задумчиво посмотрел на ее бледное лицо и чуть шевелящиеся губы, даже сейчас чувственные и манящие. Глупо. Глупо сидеть здесь и рвать нервы, тем более что нет ничего более бессмысленного, чем это ночное просиживание в позе ополоумевшего от любовной чесотки Ромео.
Он наклонился над ней, чтобы в последний раз проверить, удобно ли ей лежать и плотно ли она укутана пледом, как вдруг ее руки обвились вокруг его шеи и властно притянули к себе. Он не сопротивлялся. Куда легче противостоять медвежьей хватке чемпиона мира по греко-римской борьбе в супертяжелом весе Александру Карелину, с которым Владимир был знаком лично и даже провел пару спаррингов.
Карелину, разумеется, он проиграл, но еще легче он проиграл этим тонким нежным рукам, которые прижали его к себе, и губы Ани едва слышно прошептали:
– Почему ты обманул меня, когда сказал, что не видел того человека?
Владимир чуть приподнялся и посмотрел на потухшее лицо Ани с полуприкрытыми темными глазами.
– Только не спрашивай, какого человека. Ты мог обмануть Сергея... но ведь меня ты не обманешь так, Володя?
– Какое все это имеет значение?
– Ты прав. – Аня посмотрела на него, и он увидел, что у нее глаза безнадежно загнанной, затравленной лисицы. Глаза, еще пытающиеся удержать первородную хитрость и инстинкт самосохранения, но уже остывающие перед неумолимым натиском много превосходящих гибельных страстей. Беспомощные и почти по-детски доверчивые. – Ты прав, – повторила она. – Это не имеет никакого значения. Для меня. Хотя я видела по тебе, что ты что-то упорно скрываешь. Ты говорил про того человека так, как будто им был ты сам... Возможно, я так бы и подумала, что это ты... Но ты был все время со мной. Со мной, – еще раз слепо повторила она.
