Стоит предположить, что некоторые индивиды женского пола, в процессе оловянного бытия произвели некие деяния, не позволяющие получить стопроцентное исполнение задуманного в рамках Меди, но и недостаточные для пребывания в условиях постоянного негатива Ничто. Вполне вероятно, что подобные личности разместятся в условиях позитивных Миров, но с наложением санкций определенного характера. Наличие санкций не исключает и возможность выражения их в групповом сожительстве с особью, мечтающей об этом в оловянной бытности.
Таким образом, несмотря на парадоксальность сделанных выводов, положительный ответ на поставленный вопрос возможен, и сосуществование индивидуума с группой противоположного пола — реально!
Повисла пауза. Антип несколько секунд не сводил взгляда от Руслана, и, наконец, произнес:
— Знаешь, что, Руслан…
— Что?
— ДА ПОШЕЛ ТЫ! — и обиженный бандит вышел на улицу, бормоча, — Не оратор ни разу. Ага, как же.
— Послушай, Руслан, — тихо заговорил Рустам, когда дверь за Анти-поэтом захлопнулась.
— И ты… Рустам? — вздохнул Золотой.
— А как они остаются девственницами?
— А вот так, — утомленный Руслам извлек меч, производя несколько рубящих движений в воздухе, — Пару ударов и оставшиеся полтора сантиметра позволят женщинам навсегда остаться целомудренными.
— Шутишь? — не поверил Рустам, на всякий случай подальше отходя от приятеля.
— Шучу, шучу!
* * *
— Ну, что, приятель, будут аргументы,
Толкающие в омут темноты?
Какие доводы принес ты мне сегодня?
Чем оправдать предательство решил? — прервал затянувшуюся паузу Андрей.
— Уж больно ты на Мир сурово смотришь.
Во всем узрел предательство и зло.
Необходимой самообороной
Назвал бы я наш сложный, трудный шаг, — парировал гость.
— Так значит, новых аргументов нет? И
Все пойдет привычным чередом?
— Я лишь пришел сказать, что двести тысяч,
Уже стоят готовые к борьбе.
— Ого, неплохо, быстро накопились
Желающие выйти из Ничто.
Чего ж не миллионы? Миллиарды?
Ведь там страдает множество людей!
И наплевать, что заслужили муку.
Подумаешь, грешили молодцы.
Мы все простим им, если нас поддержат.
Забудем страшные поступки и грехи!
— Не ерничай! Не время и не место
Реке сарказма отворять проход.
Нет никого в рядах моих такого,
Кто ранее бы Медь не заслужил!
— Откуда ж взял ты их, так быстро и удачно?
Где столько люда честного набрал?
— Когда отдал ты Медный Мир злодею,
Когда исчезла из Системы Медь,
Исчезли вместе с ней и люди,
Что населяли сей прекрасный Мир.
— И, что же, все теперь в Больничке?
Никто не заработал Серебра?! — возмущенно перебил Андрей.
— Не так все плохо — в основном попали
Народы наши в счастье Серебра!
Прошли сквозь сито злыдней Харалугов,
Но вскоре вознеслись. Теперь покой…
Но есть немало тех, кого не взяли.
Они из тех, кто затевали бунт.
С кем воевал, восстанья подавляя.
Кому, в конечном счете, проиграл…
— Коллаборанты! Подлые злодеи!
Работать не хотели — строить Мир! — взвился от негодования Андрей, —
Теперь, томясь в заслуженном мученье,
Завыли, захотели на покой?!
— Спокойно, друг мой, разве ж это дело,
Устраивать истерики в аду?
Твой негатив услышит злобный демон,
И планы наши разгадает вмиг!
— Пока я не имею таких планов,
Чтоб неизвестны были Израдцу! — успокаиваясь, произнес Андрей.
— Прости людей! Поверь, не заслужили
Мучений вечных в лапах Израдца.
Ведь многие сражались под гажденьем.
Не ведали порой чего творят.
— Но многие — не все! А ты же хочешь
Амнистию для всех, кто бунтовал!
— Хочу. Согласен. Вижу в этом выход.
Люблю людей и все готов простить.
И разве не в прощенье наша доля?
Не долг наш видеть лучшее в душе?
— Ты прав, конечно, только вот прощенье,
Любовь и прочие хорошие слова,
Нейтрализуются твоим лихим советом,
Предать союзника, сломать с ним договор!
— Боишься ты нарушить договора?
Не хочешь обмануть того, кто Ложь?
Подумай же о цели! Есть же средство!
Ужели цель не оправдает нас?
— Ты смотришь на вопрос с позиций лично
Коварного злодея Израдца!
Но дело ведь не в нем, проблема глубже —
Предательство есть зло, есть тяжкий грех!
Нельзя построить дом Добра и Света
В фундамент заложив вранье и мрак!
— А разве можно мучить невиновных?
А разве справедливо все вокруг?
— Кого ты называешь невиновным?
Предателей, сгубивших Меди Мир?
— Хотя бы тех, кто мучился гажденьем!
Особо ж тех, кто Велий защищал!
— Не понял? Ты о чем сейчас болтаешь?
Причем здесь Велий? Кто тебе сказал?
— Сказали мне погибшие велийцы,
Что тысячами поступили в ад!
Что в мраке трижды проклятой Больнички,
Страдают в ожидании тебя!
