Мы не мафия, мы хуже - Бабкин Борис Николаевич (прочитать книгу .TXT) 📗
Водитель, увидев направленный на него пистолет, вытянул руки в открытое окно.
– Пошли, – скомандовал в переговорное устройство сидевший в «Волге» мужчина.
Из окна второго этажа раздался громкий крик. Ворвавшиеся в квартиру оперативники, уложив на пол троих, надели им наручники.
Павел, поцеловав Софи, шагнул к двери. Открыл и, отскочив назад, закричал. Короткий удар в живот согнул его.
Через мгновение он оказался лежащим на полу со скованными за спиной руками. Пронзительно кричала прижавшаяся к стене Софи.
– Хватит, – бросил оперативник. – Милиция. Вы Софья Антоновна Градова?
– Я ничего не знаю! – воскликнула она.
– Разберутся, – усмехнулся оперативник.
Опустив голову, Альберт сидел за столом. Вздохнул. Телефон звонил не переставая. Разбитый сотовый валялся на полу. Протянув руку, он вырвал шнур телефона. Встал и медленно подошел к балконной двери. Посмотрел на часы.
Услышав звонок в дверь, тускло улыбаясь, сунул руку в карман.
– Дома он, – кивнул рослый мужчина в штатском. Внезапно все услышали пистолетный выстрел.
– Мать его! – пнув ногой дверь, крикнул второй милиционер. – Дверь стальная.
– Пошли, – бросил в переговорное устройство первый. В окна, разбивая стекла, начали впрыгивать омоновцы. Через несколько секунд дверь открылась.
– Готов он, – бросил открывший дверь омоновец.
Чарли, вцепившись в руль, давил на газ.
– Врете, – шептал он. – Уйду.
Впереди увидел стоявший поперек дороги «КамАЗ» и требовавшего остановиться милиционера. Чарли вжал педаль тормоза. Машина, заюзив по асфальту, крутанулась и, ударившись бампером о километровый столбик, остановилась. Уткнувшись лицом в непрерывно звучащий сигнал, Шарлин плакал. Его рывком вытащили и, бросив на асфальт, нацепили наручники.
Днепр выстрелил и прыгнул к окну. Сильный удар ноги впрыгнувшего омоновца отбросил его назад.
– Не подходи! – размахивая финкой, пронзительно кричал Косой и пятился назад.
Подставив под лезвие автомат, омоновец ногой врезал ему по локтю. Нож вылетел. Подскочивший второй омоновец сбил закричавшего Косого. На полу, прижавшись лбами к стене, вытянув вверх и стороны руки, на коленях стояли четверо мужчин разного возраста.
– Фокин ушел! – крикнул в переговорное устройство омоновец с порезанной левой щекой. Его рука крепко сжимала окровавленную маску-шапочку. – Здесь целый тренировочный центр. У нас трое убитых. Восемь ранены. У них шестеро убитыхДвенадцать взяли. Фокин был, – капля крови попала на видневшуюся в отвороте расстегнутого камуфляжа тельняшку, – но не взяли. Его из наших и не видел никто.
– Возьмем, – недовольно буркнули на другом конце.
– Больше не могу, – простонал сидевший за рулем «девяносто девятой» парень и остановил машину. Его правое плечо было залито обильно льющейся из головы кровью.
Поморщившись, Устранитель приставил к его окровавленному виску удлиненный глушителем ствол и нажал на курок. Открыл дверцу и вышел.
Осмотревшись, неторопливо пошел к видневшемуся впереди придорожному кафе. С заднего сиденья вылез плотный парень в темных очках. Осмотрелся, открыл дверцу со стороны водителя и, поморщившись, выбросил безвольное тело в придорожную канаву. Вернувшись в машину, сняв куртку, тщательно протер забрызганные кровью стекло, руль и сиденье. Выбросил куртку, сел за руль.
– Все, – кивнул Устранитель. – Кончилась лавочка. Закроют ее. Всех берут, – усмехнулся он. – Я к нашей тренировочной базе подъехал, а там вовсю стреляют. Молодцы парни, без драки не дались. А то бы въехал я в руки легавых. Водилу, правда, жалко, – поморщился он. – Ему пуля откуда-то по голове вжик-нула. Добил, чтоб не мучился. Ты вот что, звякни Филиппу, Пусть найдет и убьет Жукова. Или хотя бы сыночка его. Ну, бабу можно. Лучше, конечно, если всех положит.
– А ты куда? – спросила молодая женщина.
– Во все стороны света, – улыбнулся он. – Здесь посижу пару дней. Волна схлынет, и отчалю. Сейчас Дог подкатит. Тачка не в розыске. В общем, звякни Филиппу, и еще – сменщиц твоих не надо. О тебе ни одна сука не знает. Эти деловые, конечно, сейчас друг друга наперегонки сдают. Обо мне тоже никто не знает. Только один. Но это так. – Он пренебрежительно махнул рукой.
У кафе остановился «Икарус». Из него стали выходить женщины. О чем-то весело переговариваясь, вошли в кафе. Устранитель хотел уйти. Сильный удар в живот согнул его. Вторая молодуха, крутанувшись, обутой в кроссовку ногой влепила ему дробящий удар в ухо.
– Он здесь. – Две женщины надевали на лежавшего без сознания Устранителя наручники.
На улице послышался шум подъехавшей машины. И сразу хлопок двери и короткий вскрик.
– С ним еще один, – спокойно сообщила женщина. – Взяли и его. Двое мужчин, войдя в кафе, усмехнулись.
– Устранитель со стыда повесится в камере, – проговорил один. – Его женщины взяли.
– Ты тоже собирайся, – сказал женщине оперативник, – Поехали.
– Я ничего не знаю, – протестующе сказала та.
– Все, – кивнул седой. – Всех взяли. Даже мелочь подобрали.
– Не уверен, – возразил грузный подполковник милиции. – У Карла в Москве есть свои люди. Они не называются, но понятно, что центр кому-то отчислял некоторую сумму.
– Это скажет сам Карл, – улыбнулся седой. – Его вместе с сыночком не сегодня-завтра возьмет Интерпол.
– Отец! – крикнул Лев. – Познакомься. – Он поцеловал стоящую рядом с ним молодую женщину в темных очках. – Элизабет. Из Парижа. Отлично говорит по-русски.
– Доброе утро, – пытливо всматриваясь в лицо женщины, кивнул вышедший в халате Карл. – Надеюсь, дама извинит мой вид.
– Разумеется, – улыбнулась она. – Элизабет. – Шагнув вперед, протянула руку. – Мама зовет меня Лиза, – чуть смущенно добавила она.
Это понравилось Карлу, и его глаза потеплели.
– Проходите. – Он сделал приглашающий жест. – Сейчас время ленча. И знаете, мне это нравится. Если когда-нибудь вернусь в Россию, обязательно введу в свой распорядок дня.
Элизабет улыбнулась. Но Карл не заметил и вошел в дом.
– Распорядитесь, чтобы накормили моих людей, – обратилась ко Льву Лиза.
– Конечно, – кивнул он. – Я сейчас скажу своим.
– Хорошо. – Она спокойно вошла в холл.
– Отлично, – наблюдая сквозь оптический прицел, кивнул невысокий мужчина.
– Она делает все просто великолепно. – Перевел прицел на ворота. Усмехнулся.
Лев, подхваченный под руки мужчинами, осел. Те быстро потащили его к стоявшему у ворот микроавтобусу, Микроавтобус тронулся. Крест прицела переместился на окно первого этажа.
– А где Лев? – входя в холл, с улыбкой спросил Карл. И, вздрогнув, повалился назад. На левой стороне груди по белому пиджаку быстро расползалось темно-красное пятно.
Элизабет махнула рукой:
– Уберите.
И, натягивая перчатки, подошла к висевшей на стене картине. Опасной бритвой разрезала полотно крест-накрест и разорвала надрезанный холст. Увидела дверцу небольшого сейфа. Достав из сумочки набор отмычек, попыталась открыть его. В зал быстро вошел невысокий мужчина. Услышав шаги, она резко развернулась и вскинула небольшой револьвер. Он бросил ей ключ. Элизабет открыла сейф.
– Бумаги на русских не трогай, – сказал он по-итальянски. – Все должно быть так, как есть. Возьми его дневник и письма.
– Все будет хорошо, дон Пауло, – уверенно проговорил стоявший у двери невысокий худощавый человек. – Сын убивает отца и исчезает. О сейфе Карл сыну, разумеется, не говорил. Нам вовремя поступила информация о провале его людей в России. А то…
– Выводы буду делать я, – недовольно буркнул пивший сок из высокого стакана дородный мужчина в шортах. – Главное, что мы опередим Интерпол, – кивнул он. – Я не хотел бы быть замешанным в историю с русской мафией. Золота жаль. На мировом рынке оно, конечно, в цене упало, но русские просили за него просто смехотворную цену.
Волчара, выйдя из такси, отдал деньги водителю и, задрав голову, посмотрел на окна третьего этажа двенадцатиэтажного дома. Вздохнув, поморщился.
