Снайпер - Хантер Стивен (бесплатные версии книг .txt) 📗
– Агент ФБР.
– Можете ли вы рассказать нам, что входило в ваши обязанности в день 1 марта сего года?
– Это была часть задания, которое выполняла оперативная группа, работавшая в составе подразделения по охране президента Соеди…
– Мистер Мемфис, пожалуйста, отвечайте на заданный вопрос. Вы занимались этим раньше?
– Да.
– Ну вот и хорошо.
– Однако…
– Мистер Мемфис, что входило в ваши обязанности?
– Я припарковал машину на улице Святой Анны в пяти кварталах от места выступления президента в парке Луи Армстронга на Северном Валу.
– Понятно. Что вы делали?
– Э-э… В основном это была операция Секретной Службы, а не наша. Мы просто располагались по краю самого дальнего периметра в зоне охраны. Наша задача состояла только в наблюдении.
– Ясно. А теперь расскажите, что произошло ровно в 12.19 дня. Вы сидели в вашей машине и…
– Понимаете, все намного сложнее, чем выглядит со стороны. Здесь важен контекст любого события. Очень важно представить себе то, что было до этого, и то, что было после, как я все узнал, кто тут был замешан…
– Мистер Мемфис, вам задали вполне конкретный вопрос. Вы тут начинаете сочинять целое эссе на отвлеченные темы. Что произошло в 12.19 в этот день?
Ник чувствовал, как мысли путаются у него в голове. Он репетировал этот ответ десятки раз, воспроизводя весь ход событий в мельчайших подробностях.
– Ваша Честь, я должен объяснить, потому что…
– Ваша Честь, – перебил его Келсо, – я должен пояснить, что свидетель находится здесь как будущий обвиняемый. Он вызван в суд по повестке, и ему будет предъявлено обвинение по трем статьям федерального законодательства.
– Мне просто надо…
– Мистер Мемфис, вас заранее предупреждали, – сказал судья. – Законы вы знаете. Если вы захотите сделать заявление, я предоставлю вам возможность сделать его в письменном виде в конце заседания.
– Сэр, мне просто кажется…
– Ваша Честь, он должен отвечать на вопрос.
Я же его мучаю, неожиданно понял Ник. Я иду напролом, как тупица, и этим топлю того человека, которому должен помочь. Келсо это знал. Келсо сделал на это ставку. Ховард прекрасно проконсультировал Келсо по поводу слабостей Николаса Мемфиса, бывшего агента федерального Бюро Расследований.
– Мистер Мемфис, я буду вынужден обвинить вас в неуважении к суду, если вы не ответите. Не думаю, что вам захочется получить еще три месяца тюрьмы вдобавок к вашим нынешним проблемам с законом.
– Я просто хотел справедливости, Ваша Честь. Я…
– Мистер Мемфис, я вынужден предупредить вас еще раз. Отвечайте на вопрос, или я обвиню вас в неуважении к суду.
– Да, сэр. Но если бы вы позволили мне…
– Ник! – Это был Боб. – Ник, скажи им всю правду и ни о чем не беспокойся.
Его глубокий голос эхом прокатился по залу суда, как погребальный плач. Потом наступила тишина.
– Мистер Суэггер, если вы еще раз перебьете свидетеля, я обвиню вас в неуважении к суду и вас выведут из зала.
Ник увидел, как мастерски все подстроил обвинитель. Заставил Ника оправдываться, в результате встрял Боб, и они оба теперь выглядели полными дураками, которые боятся сказать правду.
– Хорошо… – Ник потух. Видит Бог, он старался… Но он проиграл. Они зашли слишком далеко. Это был конец. Бобу Снайперу пришел конец… Странно, как быстро все завершилось… – Я услышал выстрел. Вышел из машины… – И дальше все по порядку, вплоть до того, как Боб, весь в крови, выпал из окна, рухнув на крышу, а потом – на ступеньки, обливаясь кровью.
– Благодарю вас, мистер Мемфис, – сказал Келсо. – У меня все, Ваша Честь.
– Мистер Винсент, у вас есть какие-нибудь вопросы?
Наконец-то! Ник знал, что теперь пришло его время. Вот сейчас-то он все и выложит! Он сможет…
Но Сэм Винсент произнес только:
– У меня нет вопросов, Ваша Честь.
– Можете занять свое место, мистер Мемфис.
Ник смотрел на старого Сэма в полном недоумении. Он чувствовал себя как паршивый котенок, которого в дождь выбросили за дверь. Неужели все?! Это что, конец? Это же…
– Простите, только один момент, мистер Мемфис, – как бы очнулся Сэм Винсент. – Вы говорите, что полицейский Тиммонс был уже внутри дома, из которого выпал мистер Суэггер.
– Да, сэр.
– Гм-м-м. А вы видели, как он туда входил? Насколько я помню, во двор дома существует только один вход.
– Нет, сэр, не видел. Хотя я был на месте с десяти утра.
– Не кажется ли вам это странным, Ваша Честь? В своем докладе Тиммонс пишет, что заметил что-то подозрительное на крыше дома номер 415 на улице Святой Анны, вошел во двор и…
– Я протестую, Ваша Честь, – быстро произнес Келсо. – Тиммонс не присутствует на суде, вдобавок защитник сам протестовал, когда я пытался представить отчет полицейского…
– Ваша Честь, я просто человек, достаточно поживший и повидавший, поэтому мне интересно, как этот герой-детектив оказался невидимым в этот день. Вот в чем весь фокус.
– Ваша Честь, – поднялся Келсо, – позвольте заметить, что мистер Мемфис был уволен из ФБР за халатное отношение к своим служебным обязанностям и нарушение долга. Его роль в этом деле печально известна в кругах подразделений по обеспечению законности. Поэтому представлять его как некий образец профессионализма, как это делает защита, просто смешно и нелепо.
Отлично. Вот до чего дожил, подумал Ник. Вдобавок ко всем неприятностям еще и публичное оскорбление.
– Он прав, мистер Винсент. Но при дальнейшем рассмотрении дела я учту ваше замечание. Хорошо, мистер Келсо, продолжайте.
Ник с трудом дотащился до своего места рядом с Салли, буквально физически ощущая неимоверно тяжелый груз безысходности. Еще один гвоздь был забит в кровоточащую рану. Салли положила свою ладонь на его руку.
– Ты боролся…
– Катастрофа… – Слова застревали у него в горле. В этот момент судья объявил перерыв на ленч, и Ник предложил: – Давай уйдем куда-нибудь отсюда.
По пути к ним подскочила пара репортеров, но он прошел прямо сквозь них, ни на кого не обращая внимания. Однако большая часть репортерской братии толпилась сейчас возле “блистательного, гениального и одаренного” обвинителя; они ловили каждое его слово для шестичасовых вечерних новостей. Сэма Винсента нигде нельзя было найти.
– Салли, – сказал Ник после того, как они спустя некоторое время уже сидели в маленьком тихом ресторанчике в двух кварталах от здания суда и ждали заказанные на его последние одиннадцать долларов блюда, – нам надо поговорить.
– Давай.
– Я считаю, что мы не выиграем это дело. Я даже уверен, что мы его не выиграем. Может быть, Боб и является специалистом по уничтожению бандитов и всяких крутых коммандос, но на этот раз… понимаешь, дело в том, что это конец. Петля слишком туго затянута, и из нее ему не вырваться.
– Ник, я…
– А когда уведут его, наступит моя очередь. После меня ты. Но все уже будет по-другому. Я хочу, чтобы ты позвонила Келсо и выразила свое согласие свидетельствовать против меня. Ты скажешь им, что я тебя обманом вовлек это дело, соблазнил и использовал. Я ничего не буду отрицать. Я действительно этого хочу. Если ты предоставишь им возможность судить меня за шпионаж, а не за такую чушь, как использование звания офицера ФБР, они сразу же согласятся. Это сработает. Согласись, умно придумано, а?
– Слишком умно, – сказала она.
– Единственное, чего сейчас хочет Ховард, это уничтожить меня любыми путями за то, что я не дал ему провернуть такое громкое дело. Еще этот старый козел Хью Мичам, который наверняка работает – или работал – на ЦРУ, сидит сейчас здесь, чтобы убедиться, что все останется на своих местах и никто ничего не узнает. Это слишком знакомый, накатанный механизм. Уверен, что они не будут…
– Ник, знаешь, что я тебе скажу? Боб Ли Суэггер, наверное, действительно профессионал по преодолению трудностей, но по верности и преданности тебе нет равных. Все эти годы ты совершенно самоотверженно служил ФБР и Майре. Я долго наблюдала за тобой, следила, ничего не упускала. Я видела, как много сил ты отдавал всему этому, и очень сожалела, что моя внешность ничего не значила для тебя. Ты был единственным мужчиной, который относился ко мне, как к человеку, а не как к кукле. Ты никогда не заигрывал со мной и никогда не напрашивался ко мне в гости, как это делали некоторые наши ревностные блюстители семейных очагов. И поэтому ты был для меня самым приятным и очаровательным мужчиной. Сейчас ты оказался до конца верен Бобу Ли Суэггеру. Ник, я люблю тебя уже пять лет, и если за эту любовь завтра я буду вынуждена заплатить своей свободой, то не огорчусь, потому что люблю тебя и от этого чувствую себя счастливой. Я хочу быть верной тебе так же, как ты был верен всем остальным все эти годы. Кто-то же должен остаться верным и тебе.
