На линии огня - Тамоников Александр Александрович (бесплатные книги полный формат TXT) 📗
— Ну вот и начался штурм! И «вертушек» все еще нет…
Кто-то слева крикнул:
— Братва, «духи» с тыла!
Командир 2-го отделения взглянул на взводного:
— Это Мамед кричал.
Белоусов выглянул из-за обломка стены на северный склон, у подножия которого и стояла древняя крепость. Здесь склон был круче и спуск грозил срывом в ущелья, прямо на развалины Куншера, но с него открывался прекрасный вид на развалины, а значит и на позиции бойцов разбитой колонны. Этим и воспользовались душманы, открыв огонь по крепости, выбивая советских солдат и одновременно отвлекая их от соплеменников, наступавших с юга.
Белоусов ударил ладонью по каменной плите:
— Черт! Где Черников со своими водилами? Это его направление.
И тут же из глубины крепости, словно услышав боевого товарища, раздался голос командира роты материального обеспечения:
— По северному склону, выборочный, огонь!
Следом ударили автоматы автомобилистов. Вниз свалились пять или шесть трупов душманов.
Белоусов улыбнулся:
— Вот это другое дело! — Повернулся к Ольшанскому: — Держи фронт. Тыл прикрывают ребята Черникова. Я к нему. И смотри, Гена, без команды ни шагу назад! Это смерть!
— Я понял, командир! Вы Мамеда успокойте!
— Успокою! Держись, Гена, держись, дорогой, наши вот-вот подойдут!
Белоусов под огнем душманов со склона прошел все позиции оставшихся в живых бойцов своего взвода — а таковых из двадцати пяти осталось двенадцать человек. Как выяснилось, взвод охранения в первые минуты боя потерял тринадцать бойцов, из них восемь убитыми, пятеро получили ранения разной степени тяжести и не могли продолжать бой. Но и двенадцать мотострелков пока сдерживали натиск банды. Впрочем она только спускалась по склону, и основное сражение было еще впереди. Подбитая и горящая техника — а на данный момент душманы уничтожили все машины — создавала для бандитов препятствие для прямого штурма. Но только до момента выхода крупных сил к горящей колонне.
Пройдя препятствие, душманы оказывались в каких-то пятнадцати-двадцати метрах от позиций теряющих силы и боеприпасы бойцов взвода охранения. Поэтому сейчас было необходимо уничтожить как можно больше душманов на склоне, пока они не вышли в ущелье. Это понимал и старший лейтенант Белоусов, и его сражавшиеся с противником подчиненные. А также и командовавший бандой южного склона Юсуп, и сам Рахим, отправивший группы по двадцать человек на восток и запад для выхода во фланги обороняющейся крепости. И об этих силах офицеры колонны не имели ни малейшего представления. Правда для того, чтобы провести штурм позиций советских военнослужащих, им было необходимо еще сблизиться с позициями и успеть сделать это до подхода поддерживающих сил русских. На сближение требовалось время, и его у душманов оставалось все меньше. А советские солдаты несмотря на потери, отчаянно отбивались, и никто не допускал даже мысли о том, чтобы сдаться на милость врага. Подразделение полностью вступило в бой, и уничтожить его, даже превосходящим силам любого противника, было чрезвычайно трудно. Впрочем, уничтожить бойцов «духи» могли, а вот победить — нет!
Гранатометная атака, успешно проведенная душманами, вызвала восторг у принявшего приличную дозу наркотика Рахима. Главарь банды уже не мог обходиться без героина и выходил в рейды, только имея при себе запас наркотика, спирта, шприцев. Отсюда и неестественный восторг. Когда рванули наливники и БТРы, Рахим поднял руки и голову к небу:
— Ты с нами, Всевышний, и ты видишь, как мы воюем с неверными!
Радость Рахима поутихла, когда помощник сообщил ему, что подорвать головной бронетранспортер не удалось, и тот, войдя в крепость, открыл огонь по южному склону, что сыграло немалую роль в том, что русские, подобрав раненых, успели отойти в крепость. Как у любого наркомана, настроение главаря банды резко изменилось. Он вызвал командира отряда южного направления:
— В чем дело, Юсуп! Твои гранатометчики ослепли? Почему не подожгли головной бронетранспортер?!
— Не удалось. Он резко и внезапно остановился, граната прошла перед броней. Но БТРу недолго стрелять!
— Ты должен его немедленно уничтожить, слышишь меня, немедленно!
Не желая далее разговаривать с одурманенным полевым командиром, Юсуп отключил станцию. Его гранатометчики провели второй залп. Точнее, два выстрела. Одного стрелка сбил русский снайпер, но грузовик с боеприпасами и летучка были подорваны. С противоположного склона гранатометчик достал и бронетранспортер. Искореженные машины колонны дымились. Русские офицеры наверняка уже вызвали авиацию. Надо было атаковать крепость. И Юсуп, отправив группу Халима на обход крепости с запада, приказал оставшимся тридцати подчиненным начать спуск к крепости.
Русские огрызнулись слабым, но эффективным огнем, и это явилось неприятным сюрпризом. Казалось, после гранатометной атаки, неверные должны были быть деморализованы, но этого не произошло. Русские организованно отошли в крепость, причем унеся с собой тела раненых и убитых, и заняли оборону. Юсуп видел, как падали его подчиненные, подстреленные из крепости. Видел он и выход групп Алима для обхода крепости с востока.
Гранатометчики, потратив все выстрелы, сожгли машины колонны, но теперь эти остатки, с одной стороны, являлись препятствием для прямого штурма. Но с другой, они создавали искусственный барьер, который не позволил обороняющимся вести огонь по душманам в ущелье. Поэтому Юсуп торопил своих абреков. И они, вслепую стреляя по крепости, спускались. И чем ближе они подходили ко дну ущелья, тем меньше их оставалось. Было заметно, что и русские испытывают проблемы с боеприпасами. Большинство из них перешло на ведение одиночного огня. И били эти проклятые русские метко. Рахим сумел взять себя в руки и приказал наконец начать атаку крепости с севера. Однако русские уже подготовились к ее отражению. Первым же залпом они сбили шесть боевиков Рахима.
Стало ясно, что напрямую сверху крепость не атаковать. Только по краям периметра, оттуда, где спуски были менее крутые. И бойцы Рахима пошли по этим склонам. Оборонявшиеся открыли по ним огонь, но основной отряд Рахима продолжал спуск. Он тоже нес потери, но не такие значительные, как отряд Юсупа. Когда полевой командир под прикрытием телохранителя спустился в ущелье, то увидел всего 14 бойцов. Половина его штурмовой группы была выведена из строя. 9 душманов погибли, пятеро ранены, все тяжело. Понимая, что с ранеными из ущелья не уйти, Юсуп лично пристрелил каждого из них. Оставшимся душманам он приказал выйти к дымящимся останкам расстрелянной техники, рассредоточиться и приготовиться к решающему штурму, вместе с группами Халима, Алима и отряда Рахима, оставшегося наблюдать за ходом боя с вершины северного склона Куншерского ущелья.
Старший лейтенант Белоусов, пройдя метров тридцать вглубь крепости, увидел спускавшуюся восточнее группу душманов из десяти бандитов. Он дал по ней очередь. Один душман покатился по склону, остальные залегли. Белоусов крикнул:
— Черников!
Старший разгромленной колонны ответил из-за соседнего валуна:
— Тут я!
Белоусов обошел валун:
— Ну, как ты?
— Пока держусь. Рассредоточил бойцов для обороны атаки с северного склона.
— А то, что тебя обходили с востока, не заметил?
— Заметил, но ты опередил.
— Почему твои бойцы не стреляли?
— Я же сказал, ты опередил — да и патронов у моих осталось по полмагазина, это в лучшем случае; я вот последний зарядил. Где ж помощь?
— Что говорит начальник штаба?
— Да не связывался я с ним после того, как доложил о нападении. Сейчас радист готовит станцию. Поговорим со штабом, если духи дадут. Но где же «вертушки»? Рота полка? Они уже должны были бы выйти в квадрат.
И в это время раздался рокот вертолетов.
— А вот и наши «полосатики»! Ну теперь веселее будет, — воскликнул Белоусов.
Четыре «Ми-24», разбившиеся на две двойки, прошли над ущельем и улетели на восток.
