Месть наемника - Эхерн Джерри (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Глава четвертая
Генри Стимсон Фрост успевал в школе очень хорошо.
Впрочем, ему не оставалось ничего другого, потому что в учебе была вся его жизнь. Родители развелись через, несколько лет после его рождения и суд вынес решение оставить мальчика под опекой отца. Это значило, что детство пройдет в военных городках, так как отец был кадровым офицером. Он редко задерживался в одном месте, чтобы успеть обзавестись своим домом или заняться тем, что не имело бы отношения к службе. До этого была война в Корее, которая и послужила причиной развода. Свою военную карьеру он начал рядовым призывником во время второй мировой. Когда вспыхнул конфликт в Индокитае, отец уже был майором в отставке, так как рано уволился из армии. По возрасту он мог и не участвовать в корейской войне, но не таким был Кеннет Генри Фрост. Он вернулся домой с наградами и званием полковника. Они с женой устроили сына в самую лучшую школу, какую смогли найти. Очень рано, еще в третьем классе, Хэнк Фрост стал делать все возможное, чтобы избавиться от имени Генри, хотя и любил рассказы о деде, в чью честь его назвали.
Перед первой мировой войной дед работал редактором одной из газет в Аризоне. Он служил на этом государственном поприще довольно долго, затем женился в уже не молодом возрасте и переехал с семьей на Средний Запад, где стал преподавать в школе.
Его внук, Хэнк Фрост, в школе преуспел в спорте и в английской литературе. Однако из-за своей нелюбви к математике он не только провалил вступительные экзамены в военное училище в Вест Пойнте, но и не поступил на исторический факультет, хотя обожал историю Европы. Он не мог запоминать даты — это его и подвело. Примерно в это время, когда Хэнк уже закончил среднюю школу, бригадный генерал Кеннет Фрост скоропостижно скончался от сердечного приступа. Сын с тех пор винил в этой смерти в основном себя за то, что не поступил в Вест Пойнт, что явилось ударом для отца. Тогда же Хэнк Фрост решил изменить свой жизненный путь и стал студентом гражданского колледжа, дав слово, что его стезя не будет слепым повторением карьеры отца. Он занялся литературой и журналистикой — вероятно, сказались гены деда. Когда он окончил колледж со званием бакалавра по английской литературе, освоив стандартный набор общеобразовательных предметов, уже шла война во Вьетнаме. Хэнк решил подчиниться неизбежному и вступил в армию. Тогда считалась престижной служба в военно-воздушных силах, и он пошел в этот род войск. Потом стал служить в частях специального назначения и в их составе улетел воевать во Вьетнам. Там он постепенно дослужился до капитана и отказался от звания майора, потому что хотел оставаться на поле боя, а не командовать из штаба. Ему вообще не нравились методы ведения этой войны, и он не желал быть причастным к составлению боевых приказов. Во Вьетнаме Фрост пережил кое-что, о чем никогда никому потом не рассказывал. Он участвовал в операции, похожей на “Проект Феникс”, но не такой широко известной, уничтожил большое количество партизан и потерял глаз. Хэнк этим не очень опечалился, повторяя старую поговорку — “в стране слепых одноглазый может считать себя королем”. Но когда он вернулся домой, то стал не королем, а инвалидом, ищущим работу, как и тысячи других молодых людей. Он с завистью вспоминал, как встречали отца со второй мировой войны. Ему сразу же предложили должность вице-президента приличной компании, работающей в области самолетостроения. А самому Хэнку, в отличие от отца, все лето пришлось работать водителем такси. Со временем он подтвердил свой диплом, дающий право на преподавание, и получил должность школьного учителя в одном из городов Среднего Запада. Обучать местных детишек английскому было труднее, чем учить этому языку иностранцев, начинающих с нуля. Большинство негритянских детей были довольно неплохими школьниками, они хотели учиться, но редко получали такую возможность. Их родители считали, что научиться читать — уже большое достижение. Тогда-то он начал придумывать шутки о повязке, прикрывающей изуродованный глаз. Ученики постоянно спрашивали об этом, а он не мог рассказать им правду и стал сочинять всевозможные небылицы.
Но преподавал Фрост недолго. У них работала одна учительница по имени Виола, — фамилии он не помнил — сама недавно окончившая школу, из молодого поколения преданных своему делу темнокожих преподавателей, которые относились к работе в гетто, как к духовной миссии. Хэнк и сам не мог решить, оправдана ли такая самоотверженность или нет. Однажды Виола не пришла на ленч, на котором Хэнк и другие учителя встречались каждый день и жаловались друг другу на учеников. Не оказалось ее и в учительской. Фрост вызвался сходить в класс, где она вела уроки до этого. Когда он повернул с лестницы и зашагал по пустому коридору четвертого этажа, то услышал какие-то крики и визги. Хэнк побежал и чуть не упал на скользкий каменный пол, заворачивая за угол. У открытой двери класса Виолы стояла группка детей — человек десять, в основном мальчиков. Они не шевелились и не разговаривали. Некоторые онемели от страха, на лицах других читалось нездоровое любопытство. Фрост подошел к ним и, расталкивая, стал пробираться к двери. Изнутри донесся крик.
Войдя в класс, он замер — преподавательница забилась в дальний угол, платье ее было все разодрано, с лица капала кровь. Рядом с ней стояли два парня, каждый покрупнее Хэнка, Один из них протянул руку, чтобы схватить Виолу, и она снова пронзительно закричала.
— Ребята, в чем дело? — укоризненно обратился Фрост к детишкам в коридоре — белым и черным. — Вам нечем заняться? Уходите отсюда.
Он повернулся и направился к подросткам, окликнув их по именам. Те уже повалили учительницу на пол. Фрост схватил одного, развернул и, широко размахнувшись, ударил в челюсть. Тот отлетел на доску и упал. Второй — больше ростом — бросился на Хэнка с ножом, но он успел среагировать. Фрост забыл о том, что он находится в классе, а перед ним — школьник, которому еще нет и восемнадцати (хотя по весу тот был фунтов на пятьдесят тяжелее его). Он принял привычную стойку для защиты от удара холодным оружием в рукопашном бою, выбил нож и так ударил подонка в горло, что тот чуть не умер. Фросту пришлось уйти из школы, только при этом условии уголовное дело было закрыто.
После этого он начал немного выпивать. Хэнк решил получить удостоверение для вождения грузовика, а тем временем подрабатывал водителем-инструктором. Впоследствии он вспоминал эту профессию как самую опасную в своей жизни. Он все-таки сел за руль грузовой машины, но быстро разочаровался в новой профессии. Фрост работал в большой транспортной компании, которая решила задавить в конкурентной борьбе независимых владельцев частных грузовиков. Ему не нравилась такая политика фирмы, он перестал подчиняться распоряжениям, которые считал жестокими, и в конце концов его выгнали. Деньги быстро иссякли, некоторое время Хэнк служил охранником, затем ему удалось получить лицензию частного детектива. Фрост хранит ее до сих пор. Но он быстро убедился, что в жизни эта работа отличается от той, которую показывают в кино. Подглядывания в окна, ночная слежка, охота за магазинными воришками стали отуплять его. После развода родителей он не питал иллюзий по поводу счастливых браков, а дела, которыми он занимался, о мужьях и женах, обманывающих друг друга, окончательно превратили его в убежденного холостяка.
Однажды утром Хэнк проснулся более разбитым, чем обычно и, как ни старался, не мог вспомнить, где он был вчера после четырех вечера. Наливая утреннюю опохмельную порцию, он опустил бутылку и вдруг понял, что превращается в алкоголика и опускается на дно. Стараясь думать о чем-то другом, он схватил пачку нераспечатанных писем, валяющихся на полу. Счета, счета… а вот письмо от старого дружка по Вьетнаму — тот служил “полицейским” в Родезии. В действительности эта полиция представляла из себя военный отряд, который охотился на террористов в джунглях и был подразделением, состоящим из рейнджеров-наемников. Они назывались полицейскими, потому что по законам большинства европейских стран, если ты вступал в армию Родезии, то автоматически лишался своего гражданства.
