На грани потопа - Касслер Клайв (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗

— Не плачь, созвонимся! — бросил через плечо Питт, перескакивая сразу через две ступеньки.

Руди проводил их тревожным взглядом, тяжело вздохнул, вывел глиссер на чистую воду и пустился в обратный путь.

Почти стопроцентная влажность и ночная духота только усиливали едкий рыбный запах, который источали, казалось, даже бетонные плиты набережной. Итальянец не преминул обратить внимание напарника еще на одну гору устричных раковин, только на сей раз пустых, возвышающуюся чуть ли не вровень с крышей ночного заведения Чарли.

— Пара бутылочек пивка и дюжина свежевыловленных устриц — вот чего мне не хватает до полного счастья, — во всеуслышание объявил итальянец.

— Держу пари, что гамбо [36] здесь тоже готовят на мировом уровне, — вторил ему Питт.

Войдя в двери салуна, они словно шагнули в прошлое. Древний кондиционер давно проиграл битву с табачным дымом и запахом ядреного мужского пота. До блеска отполированные подошвами тяжелых рыбачьих сапог половицы были испещрены тысячами шрамов от сигарных и сигаретных окурков. Аналогичные следы варварского обращения несли на себе массивнее столы, столешницы которых служили когда-то палубными люками. Колченогие стулья выглядели ветеранами бесчисленных кабацких драк. Стены покрывали металлические рекламные таблички полувековой давности, в буквальном смысле изрешеченные пулями. Зато полки за барной стойкой гордо демонстрировали более сотни марок спиртного — от вин и ликеров местного розлива до редких европейских и азиатских брендов. Сама стойка была сколочена из палубных досок списанного рыбачьего судна, и ее не помешало бы как следует проконопатить.

Посетители в этот поздний час представляли собой пеструю смесь из вернувшихся с лова рыбаков, портовых докеров, рабочих судоверфи и свободных от вахты нефтяников, обслуживающих скважины и бурильные установки на шельфе Мексиканского залива. Суровые, неразговорчивые парни с выдубленными солнцем и ветром лицами. Французская речь звучала за столиками почти так же часто, как и английская; удивляться нечему: потомки французов, более двухсот лет назад колонизировавших Луизиану, до сих пор составляли в здешних краях большинство населения. Под одним из пустующих столов безмятежно дрыхли два здоровенных пса неизвестной породы. Человек тридцать плотно оккупировали стойку; все мужчины, ни одной женщины. Похоже, официанток здесь тоже не жаловали: весь обслуживающий персонал состоял исключительно из представителей сильного пола. Царивший за стойкой бармен не особо утруждал себя тонкостями сервиса. Если вы заказывали пиво, стаканов не полагалось — бутылка или банка в зубы, а дальше разбирайтесь сами. Напитки подороже скрепя сердце разливались в разномастные стеклянные емкости, многие с трещинами и выщербленными краями. Закуски и горячие блюда разносил официант с физиономией и фигурой бывшего боксера в супертяжелой весовой категории.

— Ну и как тебе здесь нравится? — шепотом спросил Питт, задержавшись на пороге и с нескрываемым любопытством обозревая интерьер.

— Теперь я точно знаю, куда уползают подыхать состарившиеся тараканы, — невозмутимо прокомментировал итальянец.

— Не забывай улыбаться и говорить «сэр» всякий раз, когда кто-нибудь из завсегдатаев вздумает спросить у тебя, который час, — предупредил Питт.

— Да уж, в таком заведении лучше не нарываться, — поежился Джордино. — А попробуешь вякнуть, вообще до утра не доживешь.

— Хорошо еще, что мы с тобой догадались одеться попроще, — сказал Питт, озабоченно оглядывая замасленные рабочие комбинезоны, которые удалось отыскать в боцманской каптерке совместными усилиями всего экипажа «Голотурии». — Хотя, боюсь, это не поможет — нас все равно опознают по запаху.

— Я так и знал, что совершаю большую ошибку, когда принимал ванну в прошлом месяце, — сокрушенно вздохнул итальянец.

Питт приглашающим жестом указал на свободный столик. — Ну что, давай поужинаем?

— Давай, — согласился Джордино без особого энтузиазма, однако за стол уселся первым, значительно опередив напарника.

Просидев минут двадцать в ожидании, итальянец широко зевнул и намеренно громко произнес:

— Как ты думаешь, Дирк, у нашего официанта близорукость, или просто глаза косят не в ту сторону?

— Тише, он тебя слышит, — с ухмылкой одернул его Питт и развел руки в притворном удивлении: — Надо же, а вот и он, легок на помине!

Вся одежда приблизившегося к столику подавальщика — явно не дотягивающего до благородного титула официанта, хотя, пожалуй, более уместным было бы называть его гарсоном, учитывая французские корни аборигенов, — состояла из линялых голубых джинсов и грязной футболки с изображением длиннорогого быка, съезжающего на лыжах по коричневому склону. Надпись под картинкой гласила:

«Если бы Господь пожелал, чтобы техасцы катались на лыжах, Он сотворил бы коровье дерьмо белым».

— Желаете чего-нибудь перекусить? — спросил он неожиданно тонким и визгливым голосом.

— Как насчет пивка и дюжины устриц? — осторожно осведомился Джордино.

— Без проблем, — флегматично ответил официант-гарсон. — Вам то же самое, мистер? — покосился он на Питта.

— Нет, мне, пожалуйста, порцию вашего изумительного гамбо.

— Первый раз слышу, чтобы наш гамбо называли изумительным, — хрюкнул громила, — но на вкус он действительно неплох. Выпивку заказывать будете?

— Текила есть? — с надеждой в голосе поинтересовался Питт.

— А как же! — обиделся разносчик-подавальщик. — Среди местных рыбачков полно латиносов, для них и держим. А вообще-то ее редко заказывают.

— Тогда двойную текилу со льдом и ломтиком лайма. Тяжеловес отошел от столика и грузно зашагал на кухню, но на полпути обернулся, смерил их взглядом и многозначительно пообещал:

— Я скоро вернусь!

— Надеюсь, он не возомнил себя Арнольдом Шварценеггером, — пробормотал итальянец, — и не вздумает крушить кулаками стены и наши бедные головы.

— Расслабься, — посоветовал Питт. — Наслаждайся обстановкой, впитывай местный колорит, вдыхай неповторимую атмосферу...

— Кстати, об атмосфере, — перебил его Джордино. — Раз уж здесь так накурено, полагаю, я не очень ее испорчу, если добавлю толику собственного дымка. — С этими словами он извлек откуда-то одну из своих знаменитых сигар и не спеша начал ее раскуривать.

Питт между тем пристально разглядывал публику, подыскивая подходящего кандидата, из которого можно было бы выудить полезную информацию. Полдюжины бурильщиков, оккупировавших единственный бильярдный стол в дальнем углу зала, он отмел сразу. Рабочие с судоверфи могли кое-что знать, но по их угрюмым рожам легко читалось, как они отнесутся к навязчивым расспросам подозрительных незнакомцев. Самой многообещающей категорией выглядели рыбаки. Человек двадцать, сдвинув несколько столов, пили пиво и играли в покер. Они шумели, ругались, горланили матросские песни, но за рамки в общем-то не выходили. Особое внимание Питта привлек старик лет шестидесяти пяти, державшийся особняком в их шумном сборище. Он сидел рядом с картежниками и внимательно наблюдал за игрой, но сам в ней участия не принимал. На столе перед ним стояла почти нетронутая бутылка пива. Типичный одиночка — таким было первое впечатление, однако, приглядевшись поближе, Питт понял, что ошибается. Добродушный юмор в зеленовато-голубых глазах с хитринкой и живой интерес к окружающим выдавали в нем скорее психолога-любителя, ведущего активный образ жизни, но никак не ушедшего на покой бывшего рыбака, продолжающего по привычке проводить вечера в питейном заведении. Седые волосы, борода и пышные усы аккуратно подстрижены; одежда простая, но чистая и опрятная.

Официант-подавальщик принес спиртное. О существовании и назначении подносов он, по всей видимости, не догадывался, потому что бутылки с пивом нес в одной руке, а стакан, в котором плескалась неопределенного цвета жидкость — в другой. Питт с сомнением посмотрел на него и спросил:

— Не подскажете, какой марки ваша текила?