Десантура разминается - Алтынов Сергей Евгеньевич (мир книг txt) 📗
– Группу захвата по адресу! – Казаков назвал в переговорное устройство адрес Аллы Григорьевны. – Возглавлю лично!
«Сперва уложим обоих мордами в пол. А потом побеседуем о молодых людях, дамах, тузах…» – проверяя оружие, мысленно подбадривал себя фээсбэшник.
– Звонить не будем! – кивнув на дверь квартиры, предупредил Казаков старшего группы захвата столичного управления ФСБ.
Тот молча подал знак двум своим подчиненным, которые тут же, в течение двух секунд, с помощью специального приспособления снесли дверь, как будто это был лист фанеры.
– Работает ФСБ! – рявкнул Казаков, вслед за бойцами группы захвата врываясь в квартиру.
Водорезов и Алла сидели в комнате за маленьким столиком, на котором стояли две чашки кофе, а также валялось несколько карт с изображением валета, семерки, дамы и туза. По-прежнему из динамика звучало пение Эдика Шклярского, солиста «Пикника». Увидев вооруженных бойцов и Казакова, женщина заметно вздрогнула и выронила карты, которые держала в руках. Водорезов же лишь повернул голову к вновь прибывшим и приглушил звук проигрывателя.
– В «дурака» с нами решили перекинуться, полковник? – спросил Николай, положив свои карты рядом с чашкой кофе.
Валет, дама, туз… Так вот какими «молодыми людьми» жертвовал подполковник Водорезов.
– Извините, – с трудом выдавил из себя Казаков, – мы, кажется, помешали вам. Но у нас была достоверная информация, что в вашей квартире готовится теракт.
Казаков нес откровенную чушь, но подбирать иное объяснение времени не было. Ни для Водорезова, ни для группы захвата, ни для Вани Ширмана, который спустя полчаса потребует подробный отчет.
– Интересно получается, полковник, – продолжил Водорезов, – вы уже второй день преследуете эту женщину.
Фраза повисла в воздухе. Продолжать далее Водорезов не пожелал, что-либо сказать ему в ответ Казакову было нечего, Алла Григорьевна лишь презрительно фыркнула и отпила глоток кофе, бойцы группы захвата встали по стойке «вольно». И тут к счастью для Казакова подал звуковой сигнал его мобильник.
– Игорь, ты далеко? – послышался в мобильнике голос Гриши Мартынова.
– Что у тебя? – не желая отчитываться перед ментом, да еще младшим по званию, вопросом на вопрос отозвался Казаков.
– Макс Рыбаков нашелся, – ответил Гриша.
– Живой?!
– И невредимый. Он у меня в кабинете на Петровке.
– Буду через двадцать минут.
Отключив связь, Казаков развернулся всем своим массивным корпусом к хозяйке квартиры.
– Приношу вам свои извинения, – проговорил он самым любезным, на какой был способен, тоном, – дверь вам поставят на место, – кивнул он группе захвата.
Бойцы лишь пожали широкими плечами и отправились чинить дверь. Хорошо еще, что взятое недавно на вооружение приспособление для взлома дверей позволяло потом довольно быстро поставить дверь на место. Но, конечно, не за полторы секунды, за которые она была взломана.
7
– Ну вот, теперь мы знаем его в лицо, – сказал Николай, как только бойцы группы захвата, вернувшие входную дверь на место, покинули площадку.
– Вы, похоже, в этом и не сомневались, – произнесла в ответ женщина, перетасовывая злополучную колоду карт.
– Давайте перейдем на «ты», – неожиданно предложил Водорезов.
– Давайте, – откликнулась Алла, – и что же мне теперь делать?
– Сейчас соображу, – обхватив ладонью подбородок, проговорил Николай.
Некоторое время оба сидели молча. В голову явно ничего не приходило. Ни Водорезову, ни Алле. Пауза затягивалась, Алла даже начала раскладывать пасьянс.
– Вызовем милицию и… – прервал наконец затянувшееся молчание Николай, но не договорил.
И что? Пожаловаться милиционерам, что Аллу Григорьевну преследует полковник ФСБ?
– Хотите некоторое время пожить на природе? – неожиданно снова перейдя на «вы», предложил Водорезов. – Пока здесь все не уляжется?
– У тебя есть загородный дом? – задала встречный вопрос Алла, подчеркнув при этом «тебя».
Водорезов лишь усмехнулся. Ну действительно, сам же предложил перейти на «ты».
– Ты не согласна? – снова спросил Водорезов.
– Пожалуй, согласна! Если это, конечно, не очень далеко от Москвы.
– Можешь ни о чем не беспокоиться. Ночевать я буду в соседней постройке, в доме же ты будешь одна.
«Не беспокоюсь я, пенек казарменный», – подумала Алла. Поняла уже, кто рядом… А вот что значит «пока все здесь не уляжется», понять было трудно.
Казаков, нервно щелкнув зажигалкой, прикурил. Врач из ведомственной поликлиники ФСБ настоятельно рекомендовал ему завязывать с курением, но иного способа укротить нервы Казаков не придумал. А сейчас нервничал особенно. Его худшие опасения, похоже, сбылись.
– На посту ГИБДД, за городом, тормознули «Лендкрузер», – рассказывал между тем Гриша Мартынов, – разумеется, не с рыбаковскими номерами, но во всем остальном очень похожий на джип Макса. За рулем некто бородатый, в черных очках. Дескать, командир, очень спешу, запиши мой номер, через полчаса буду возвращаться, поговорим. И, само собой, сует сто долларов. Хорошо еще, что лейтенант попался принципиальный, а сержант-напарник его подстраховал. Достали оружие, потребовали, чтобы бородатый вышел из машины. Тот сначала пытался было отшутиться, потом вылез. Обыскали – ни документов, ничего. Лейтенант стал по рации вызывать подкрепление, мало ли чего, и в этот момент бородатый бросился на сержанта, выбил автомат и дал деру в ближний лес. Только его и видели. Ну а когда обыскали джип, то в багажнике обнаружили связанного по рукам и ногам Макса Рыбакова, с мешком на голове.
– И где он сейчас? – спросил Казаков.
– Десять минут назад папаша его забрал. С концами. Уж извини, Игорь, вы с ним одна контора, сами и договаривайтесь.
– А ты что же?
– «А я иду по деревянным городам, и мостовые скрипят, как половицы», – пропел в ответ Гриша популярную песенку шестидесятых годов. – Макс клянется, что ничего не знает, ничего не помнит и ничего не видел.
«Если бы оно так и было», – подумал Казаков.
– А с папашей, повторяю, тебе, Игорь, общий язык найти будет легче, – подвел итог майор Мартынов.
– А ты, разумеется, в наши дела не суешься, – подытожил в свою очередь Казаков.
Гриша хотел было что-то ответить, но в этот момент у него зазвонил мобильник.
– Да! – отозвался он. – Отлично! – произнес Мартынов, уже надевая куртку, под которой скрылась наплечная кобура. – Вот так, Игорь, – отключив телефон, повернулся он к Казакову. – Поеду брать банду. Уголовнички – мои клиенты, все остальное – твое.
«Самая большая опасность в том, что Макс мог разболтать то, что знал об операции „Амнистия“, – размышлял Казаков. – Правда, в этом случае его бы скорее всего убили. Тут же… Может, и в самом деле все было, как говорит Макс? Верить или не верить? Ведь командир этой „зондеркоманды“ человек очень неглупый, способный все просчитывать заранее. Он намерен максимально запутать следствие, направить на ложный след. Или рыбаковский отпрыск говорит правду? Тогда мы имеем дело с какими-то залетными беспредельщиками… Нет, вот в это не поверю! Точно не поверю!» – размышлял полковник Казаков.
– Юрий Генрихович, – произнес Игорь, соединившись с генералом Рыбаковым, – что с Максимом?
– Максима, Игорь, трогать не надо, – приглушенным голосом ответил генерал. – Ему здоровье поправить нужно, перенервничал парень.
«Все! И эту нить отсекают! Что же я скажу Ширману? – не без досады соображал Казаков. – Генерал Рыбаков своего пацана нам не отдаст!»
– Это хорошо, что мальчик нашелся, – кивнул Иван Эмильевич, выслушав доклад Казакова. – И даже то, что он кое-что там выболтал… Тоже хорошо! Ведь это означает, что «каратели» совсем рядом и скоро мы их увидим.
«Как бы тебя в белых тапочках не увидели!» – мысленно съязвил полковник.
