Схватка - Ольбик Александр Степанович (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Глава пятая
Певичку из ночного кафе «Пиковая дама» они взяли еще тепленькой у нее дома. Вытащили из кровати вместе с хилым малым, ударником из оркестра, физиономия которого, словно у клоуна, была измазана яркой губной помадой. Его голенького пристегнули наручниками к радиатору, а певичку, еще пьяную, разморенную поздним сексом, отвели в ванную и инсценировали утопление. Ее держали двое людей Воробьева — им было весело наблюдать за примадонной, у которой форма груди напоминала ананас. Сначала женщина сопротивлялась и даже пыталась кусаться, но в один момент страх парализовал ее волю.
Воробьев и еще трое его людей проводили обыск, в результате которого в центре комнаты выросла пирамида женских шмоток.
В ванную вошел Воробьев и, подцепив двумя пальцами изящный подбородок певицы, спросил:
— Лапочка, где бабки?
Однако ее глаза покрылись пленкой недоумения и страха.
— Фура? — тихо произнес Воробьев и наклонился над женщиной. — Ну что же ты так долго соображаешь?
Она дернула головой, отчего мокрая прядь ее крашеных волос полоснула по воде и несколько капель упали на лицо Воробьева. Это ему не понравилось и он, взяв примадонну за челку, раз за разом окунул с головой в воду. Девица фыркала, захлебисто кашляла, однако быстро поняла, что может навсегда остаться в собственной голубой лагуне. Речь ей давалась нелегко.
— Повтори! — дожимал ее Воробьев. — Фура, говоришь, это Федя Овсяников, Полоз — Трапезников? Красивая, кстати, фамилия…Эффектно будет смотреться на мраморном памятнике…
— Все хорошо, прекрасная маркиза, — сказал Воробьев, — осталось только узнать лежбище Полоза. — Он снова схватил певичку за волосы. — Так, где вы с ним проводили вечера отдыха? В Хлебниково? Это я и без тебя знаю, но там же не одна хата…Колись, милая, до конца…
Через пять секунд все встало на свои места. Они возвратились в комнату и, на всякий случай, поинтересовались у барабанщика: часто ли Полоз с Фурой бывали в кафе «Пиковая дама»? Вот это новость — почти каждую ночь. Причем с толстым прессом долларов и в гроздях «ночных бабочек»…
— Пристегните девку к этому голому придурку, — приказал Воробьев своим людям и, подойдя к телефонной розетке, вырвал ее с корнем. Взяв со стола две пачки презервативов, он бросил их к ногам скованной наручниками пары. — Согревайтесь, чтоб не схватить насморк и, упаси вас боже, высовывать носы из хаты раньше следующего утра…
На двух джипах, в сопровождении темной «девятки», набитой людьми, они подались за город. Сразу за Кольцевой дорогой первая машина, в которой находились Воробьев с Голощековым, чуть не влипла в руки гаишников. Милиция еще жила в системе перехвата и потому нервно и бессистемно тормозила все более или менее, на ее взгляд, подозрительные транспортные средства.
— Я боюсь, чтобы Вахитов не взбрыкнул при виде милиции, — сказал Голощеков, когда им приказали остановиться.
Сидящие позади них Буханец, Рюмка и Заполошный подтянули руки ближе к коленям, чтобы можно было быстрее вытащить стволы. Оружие лежало внизу, у самых ног, прикрытое целлофановыми пакетами. Но милиционер не стал настырничать и ограничился проверкой документов. Водитель Семен, не глядя на него, невозмутимо пускал через форточку колечки дыма, и равнодушно взирал на будку, возле которой стояли еще трое людей в форме.
Когда они оказались за городом, пошел общий треп. Заполошный, глядя за окно, на проносившиеся мимо сельские пейзажи, сказал:
— Такой грибной осени давно не было…Моя насолила целую бадейку белых грибков, только кому их есть…
— А я замочил полбочонка антоновки с клюквой…Зимой да под водочку, — поддержал разговор Рюмка.
— Лишние хлопоты, сейчас на рынке можно черта с рогами купить, — сказал Заполошный. — Меня же устраивает обыкновенная квашенная капуста с отварной картошечкой да со шпиком…Чтобы только плавали шкварки…
— Размечтались, — охладил гастрономический пыл подчиненных Воробьев. — Вот сейчас приедем на место и организуем шикарный фуршет имени Полоза. Или он нам… И будет вам и квашеная капуста, и шкварки до угара…
Впереди снова появился милицейский пост. Водитель зазевался и едва не сшиб километровый указатель, на что Заполошный немедленно отреагировал:
— Сеня, надень очки или проснись.
— Учту, — беззлобно сказал шофер. — В Италии одна девка стала мисс Ломбардия, хотя от рождения слепая.
— Интересно, — навострил уши Буханец, — а как она демонстрировала свои прелести?
— А у нее в ухе был запрятан миниатюрный приемничек. Ее менеджер ей суфлировал: «Анна-Лиза, иди прямо, сейчас налево, через два шага… Осторожно, ступенька… и так далее…»
— Любопытно, а как она делает минет? Тоже по подсказке? — спросил Семен.
— А ты что, всегда зажигаешь свет, когда своей бабе хочешь поставить палку?
Смех.
Воробьев курил и задумчиво смотрел на выпрямляющееся шоссе. Не доезжая до элеватора, он приказал поворачивать на дорогу, вдоль которой поблескивали блюдца промоин. Был уже вечер, в свете фонарей яркими всполохами возникали желтеющие купы деревьев.
Потянулись частные особняки. Некоторые из них только-только встали на фундамент, другие наоборот — покрылись плесенью долгостроя.
Они миновали горбатый мостик и въехали под золотисто-пунцовый шатер старых вязов. Дорога пошла ровнее, что, впрочем, не разрядило молчаливо-напряженную атмосферу, воцарившуюся в салоне.
Если бы Воробьев всмотрелся в лицо Голощекова, он увидел бы как внимательно отслеживают дорогу его глаза. И у самого начальника безопасности на скулах вздулись желваки, словно под кожу закачали изрядную порцию силикона.
— Сеня, притормози, — негромко сказал Воробьев.
Они с Голощековым вышли из машины и осмотрелись. Впереди сумеречно просматривался новый участок застройки, над которым довлели два фонаря на высокой мачте. Воробьев достал из кармана мобильник и связался со вторым джипом, в котором за старшего был Чугунов. Договорились, что машины остаются в трех разных местах с водителями. Затем Воробьев переговорил с «девяткой» и приказал всем надеть светлые вязаные шапочки, чтобы в темноте легче было опознать друг друга.
