Охота на крыс - Соболев Сергей Викторович (библиотека электронных книг TXT) 📗
Таким образом вариант, который долгое время рассматривался лишь как вспомогательный, стал к настоящему моменту единственно возможным, основным и решающим.
Логика подсказывала ему, что видеокамер внутри подземного объекта в связи с секретностью самого мероприятия быть не должно. Следовательно, никто не знает, что происходит в соседних помещениях, что за люди там собрались и чем они заняты в данную минуту времени. Само собой разумеется, что и многочисленная охрана, оставшаяся по ту сторону бронированных дверей, открывающих доступ на объект, лишена всякой возможности следить за ситуацией во внутренних помещениях выстроенного Ливанцем подземного бункера.
И еще одно предположение, подсказанное ему интуицией...
Двое «секьюрити», Исса и Мерхаб, должны будут, когда придет время, проследовать за «делегатами» в срединную часть бункера. Исса прикреплен к Михайлову, а Мерхаб, соответственно, к Юсуфу Саламешу. В отличие от мусульманских главарей и авторитетов, собравшихся перетереть свои вопросы в Бейруте, двое посланников, особенно «русский», — «чужие». Поэтому, чтобы напрочь исключить даже малейшую возможность проявления каких-либо враждебных действий с их стороны — дело ведь будет происходить в изолированном помещении, — пусть рядом с каждым из них неотступно находится кто-нибудь из крепких мужиков, способных даже без оружия утихомирить любого агрессора.
«Броняшка», за которой Бушмин наблюдал периферийным зрением, скользнула в сторону на пятой минуте их ожидания.
Фатима, шагнув в «предбанник», тут же нажала красную кнопку, после чего толстая металлическая плита вновь закрыла дверной проем.
Ливанка на этот раз была одета в строгий костюм-двойку, а на ее лице не было и грамма косметики. Левой рукой она удерживала под мышкой коричневый кожаный портфель, а повелительным жестом правой руки дала знать присутствующим, чтобы они оставались на своих местах.
Фатима была не только единственной женщиной в руководящем звене «Исламского трибунала», но также, в силу своих выдающихся деловых качеств, выполняла нередко функции делопроизводителя либо брала на себя решение тех или иных организационных вопросов.
Бушмин, приподнявшийся было со своего кресла, подчиняясь повелительному жесту «хозяйки», тут же опустился обратно.
В облике этой загадочной женщины было нечто такое, что заставляло других людей безоговорочно подчиняться любому ее жесту. Гипноз личности, помноженный на ее богатство, ее влияние, степень власти, которой она обладает и которой она давно научилась пользоваться как инструментом для достижения собственных целей...
Андрей обратил внимание, как разом замерли оба «секьюрити», как окаменели в ее присутствии Исса и Мерхаб. Ни один из них не смел смотреть ей прямо в лицо — Хасан уволил немало своих людей за то, что они, по его мнению, слишком пристально разглядывали его драгоценную Фатиму. И никто из сотрудников Ливанца не смел обращаться к ней, если только госпожа сама вдруг не пожелает переговорить с кем-нибудь из них.
— Юсуф, сейчас ты пойдешь со мной, — сказала она по-арабски, адресуясь к сирийцу. — Ты нужен Хасану, он хочет переговорить с тобой наедине...
Вслед за сирийцем поднялся на ноги и Мерхаб, но следующая реплика заставила застыть их в нерешительности в аккурат посередке помещения.
— Одну минуту, — сказала, и вновь по-арабски, Фатима. — Мне нужно сказать несколько слов другому нашему гостю...
Бушмину тоже пришлось встать. Фатима, щелкнув замком своего портфеля, вытащила оттуда пару листов бумаги с каким-то печатным текстом, составленным на русском языке.
Чтобы освободить руки, она поставила свой портфель на пол рядышком с креслом, а затем, перейдя на английский, объяснила, что это за бумаги:
— Для вас, господин Михайлов, мы подготовили «вопросник». Совещание по предыдущему вопросу несколько затягивается, поэтому, чтобы вы не скучали здесь, прочтите эти бумаги и еще раз пройдитесь мысленно по тезисам своего доклада...
Передав из рук в руки скрепленные воедино листы, она внесла еще одно уточнение:
— Там, в зале совещания, вы сможете говорить по-русски. Вы ведь хорошо знакомы с братьями Чермоевыми, не так ли? Они оба неплохо владеют арабским и смогут выступить для вас в роли переводчиков...
Пока она вполголоса произносила эти фразы по-английски, Бушмин наблюдал исподтишка за остальными. Ни один из них так вот прямо, в открытую не следил за ними. Да и с какой стати им вообще беспокоиться — обычный «рабочий» момент...
Сценка эта заняла не более минуты времени.
Кивнув человеку, с которым она только что разговаривала, Фатима взяла портфель под мышку, велела дожидавшимся ее мужчинам следовать за ней; открывая «броняшку», она воспользовалась не синей кнопкой, а набрала известный ей код на пульте цифрового замка.
Когда эти трое покинули «предбанник», Бушмин вновь опустился в кресло, продолжая держать переданный ему только что Фатимой «вопросник».
«Так, так... В бункере находятся братья Чермоевы. Средний, Тимур, очевидно, прибыл в Бейрут для переговоров по дальнейшему финансированию военных действий в Чечне, а младший, Асланбек, вероятнее всего, должен стать содокладчиком „Михайлова“ по чисто военной проблематике „чеченского вопроса“, особенно в той части, что касается поставок оружия...»
По-прежнему наблюдая периферийным зрением за тремя оставшимися в помещении субъектами, он стал перелистывать «вопросник».
Надо же, как много они хотят знать... Кто-то, довольно компетентный в таких делах, составил список из примерно полусотни пунктов, и по каждому из них от «эксперта» требовалось четкое и ясное разъяснение.
Хотите получить ответы на все эти вопросы? Скоро вы их получите...
Он наклонился к портфелю, стоявшему у его ноги. Положил его плашмя себе на коленки, осознавая не столько вес, сколько саму весомость его содержимого. Открыл его, щелкнув замком, затем стал вкладывать в его внутренности бегло просмотренный им «вопросник».
Его рука проникла в чрево портфеля чуть глубже, чем это требовалось для того, чтобы вложить в него тонкую стопку писчей бумаги.
