Гонки на выживание - Таманцев Андрей "Виктор Левашов" (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
— Все! — выдохнул он.
Техничка стояла на краю, но ей теперь уже ничто не угрожало, надо было только сменить спустившее переднее колесо.
Вокруг раздались аплодисменты. Муха выскочил из кабины и в знак приветствия помахал англичанину поднятым кулаком. И тот, высунувшись из машины и глядя назад, тоже поднял сжатый кулак.
— Нет, — сказал в эту минуту Артист Михаилу, — плюньте мне в рожу, если он англичанин!
И сграбастал, крепко прижал к себе Олега, кажется еще не понимающего того, что он сделал.
К ним подошел Добрынин. Он был в полном смысле слова зеленым от пережитого волнения.
— Спасибо вам! — сказал он. — Вы даже не представляете, как я вам благодарен!
Откуда-то из толпы возник Штукин, подлетел невесомо, своей спортивной походкой.
— Ну а я вам что говорил, Леонид Павлович! Золотые парни!
— Да какие там золотые! — с трудом выговорил Добрынин. — Они не золотые… Но неужели вы журналисты?
— Вот он журналист, — сказал Муха и ткнул пальцем в грудь Артиста. — А я так… гонщик на выживание.
— Ба! — воскликнул Добрынин. — По-моему, я вас видел в Москве и как раз на гонках в Крылатском, в ту субботу. Я там был председателем жюри.
— Да нет, что вы, это я так… — со смехом отмахнулся Олег, — просто к слову пришлось.
Но Штукин как-то особенно посмотрел на него, и Муха понял, что случайно сболтнул лишнее.
— Вернемся в Москву, — сказал Добрынин, — приходите ко мне, устрою вас на хорошее место.
— Спасибо, — сказал Мухин и поспешил поскорей скрыться за спинами гонщиков.
Он тоже узнал их. Там, в Крылатском, господин Добрынин под звуки фанфар надевал на Боцмана почетный знак победителя, а этот шустрый Штукин обряжал в тот белый костюм с хитрыми радиовисюльками, с которого все и началось.
И в этот вечер, как уже несколько дней подряд, Борис Лапичев, первый помощник вице-премьера Клокова, уже привычно включил телевизор в ноль двадцать пять, когда по Российскому каналу передавали очередной репортаж о ходе авторалли «Европа — Азия». Компания Си-Эн-Эн, как всегда, вела прямые передачи через спутник прямо с места событий, а потом эти видеосюжеты расходились по всему миру, многократно повторяясь в информационных программах на всех континентах.
Интерес Лапичева к гонкам был вовсе не праздный: каждый репортаж он записывал на видеомагнитофон, а затем внимательно просматривал каждый кадр.
Согласно договоренности где-то на картинке непременно должен был мелькнуть Ричард Слейтон в красной спортивной кепке козырьком назад — это был сигнал ему, мистеру Лапичеву, подтверждающий, что все проходит по плану, все о'кей.
И в этот вечер он сидел у большого экрана своего «Панасоника», когда был показан ошеломляющий момент спасения российской технички, едва не сорвавшейся в пропасть. Сюжет был жуткий и сам по себе. Лапичев сидел, впившись в экран. На кадрах он узнал всех, с кем был связан в этой операции. Но было что-то еще, что не на шутку встревожило его.
И только потом, при просмотре записи, когда он поминутно включал «стоп-кадр», скрупулезно просматривая каждую фигуру и каждое лицо, он понял, что заставило его так насторожиться. В толпе людей, оцепенело смотревших на обреченную машину, он заметил знакомый силуэт стройного горбоносого парня.
Знакомым показался и тот юркий ладный водитель, что вскочил в кабину и в последний момент спас машину от неминуемой гибели.
— Не может быть! — невольно вырвалось у него вслух, и холодный пот выступил на спине.
Он отмотал пленку назад и вновь нажал клавишу «play». Ну вот, так-такгорбоносый и этот нежданный спаситель еще с каким-то парнем, надрываясь, волокут огромный камень и заталкивают его под задние колеса фургона… Вот этот маленький отчаянно-ловко взлетает на подножку, резким профессиональным ударом отбрасывает водителя-тяжеловеса и усаживается на его место за руль.
Лапичев включил «стоп-кадр», отпер сейф и достал кассету, снятую той ночью в загородном особняке, когда они сидели рядом с Клоковым, спокойно рассматривая парней внизу, в каминном холле. Сомнений не было — это были они, Злотников и Мухин! И если они были там, то, стало быть… Он снова вернулся к просмотру записи репортажа с гонок. Было еще что-то, и это «что-то» он нашел. И снова включил «стоп-кадр». Хотя снято было издали и не очень четко, он узнал еще одного человека. Выглянув из окна серебристого «рейнджровера» и приветственно подняв кулак, на него с улыбкой смотрел тот, кого они пытались найти уже не один день. Это был Чернецов, их Чернецов, который столько знал и на котором было завязано столько нитей и узелков.
Лапичев был слишком умен, чтобы хоть на секунду допустить совпадение или случайность. Таких случайностей быть не могло. Он выключил аппаратуру и вышел на балкон.
Послезавтра ему вылетать в Париж. Ну а дальше… Дальше — понятно. Пусть дорогой Герман Григорьевич сам расхлебывает кашу, которую заварил. Без него, Бори Лапичева, вряд ли ему это удастся. Впрочем, при таком раскладе уже и Лапичев бы не помог. Главное теперь — несмотря ни на что — довести до конца свое.
Он взглянул на часы. Через двадцать минут — сеанс связи. На его балконе висела большая тарелка спутникового телевидения. Никто не знал, что эта антенна могла работать не только на прием, но и на передачу. Дооборудование стоило безумных денег, но оно окупило себя уже тысячу раз, когда ему самому или по поручению Клокова необходимо было связаться с нужными людьми в дальних точках планеты — в Америке, Японии, Франции, Рашиджистане или Чечне.
Лапичев записал шифровку специальным клоковским кодом и точно в оговоренный момент отправил в эфир, на антенны висящего над Землей спутника, экстренное распоряжение с точным указанием примет всех, кто подлежал уничтожению немедленно по получении этого сигнала. Его должны были принять и выполнить независимо друг от друга спецагент ЦРУ, действующий на ралли по легенде спортивного комиссара Ричарда Слейтона, и представитель Российского фонда спорта Александр Штукин.
Последние машины прибыли в Шуштер-Эль-Ахмад, отстав от лидеров почти на три с половиной часа. Но и теперь в лагере собралось около восьмидесяти автомобилей.
