Богатых убивают чаще - Рогожин Михаил (книги онлайн полные TXT) 📗
К ним стремительно подошел Геннадий Волохов.
— Позвольте пригласить в конференц-зал.
— Пора, — одобрил Покатов и, взглянув на часы, предупредил: — Только не разводите болтовню. Через сорок минут я должен быть в Совете Федерации.
Среди банкиров Виктор Андреевич Покатов пользовался уважением. Ни для кого не было секретом, что он имел непосредственный доступ к президенту и во многом формировал финансовую политику. В правительстве Покатов тесно контактировал с вице-премьером Суховеем. Олег Данилович неоднократно давал понять, что считает председателя Высшего экономического совета человеком своей команды. Поэтому мнение Покатова о дальнейшей судьбе «Крон-банка» банкиры ожидали с изрядной долей волнения.
Он привычно занял место под огромными часами, негласно считавшееся центровым, и обвел присутствовавших задумчивым взглядом.
— Спасибо, что пригласили… правда, повод не ахти… Премьер взял на контроль расследование убийства. Так что попросил бы в это дело не вмешиваться. Опоздали, господа. Теперь по этому вопросу нужно политическое решение. Мы воспользуемся всей полнотой власти и найдем убийцу. А вам бы очень не советовал развязывать войну за наследство господина Давыдова.
Напряженное молчание повисло в зале. При жизни Артем Давыдов поддерживал теплые отношения с Суховеем. Олег Данилович добился, чтобы «Крон-банк» попал в список уполномоченных по обслуживанию внешнего долга России. Получив около полумиллиарда долларов в форме векселей, банк занял лидирующее положение в этой области. Сейчас всем не терпелось узнать — лишит поддержки Суховей осиротевший банк или нет.
Выдержав паузу, Покатов продолжил:
— Насколько мне стало известно, контрольный пакет акций «Крон-банка» остался в руках семьи господина Давыдова. Верно? — при этом он развернулся к сидевшему по левую сторону Артуру Александровичу.
Тот засуетился и, привстав, напомнил:
— В данную минуту я не готов подтвердить. После теракта на Ваганьковском кладбище ситуация может резко измениться.
— Мне докладывали, что погибли только телохранители и работники ритуальной службы, — продемонстрировал осведомленность Покатов.
— Да, но мать господина Давыдова в реанимации. Ее содержат в частной клинике, и у нас нет никаких сведений о состоянии ее здоровья.
— Будем надеяться на лучшее, — с нажимом произнес Виктор Андреевич.
По залу прошел шумок сочувствия. Но он не отражал подлинных настроений. Это не ускользнуло от чуткого уха Покатова.
— Нам бы не хотелось склоняться к тому, что убийство господина Давыдова связано с тендером по приватизации нефтяной компании «Сибирсо». Или кто-нибудь другого мнения?
Покатов не сомневался, что банкиры по этому вопросу постараются отмолчаться. Слишком прозрачными казались мотивы преступления. Гнетущая тишина подтвердила его расчет. Всем все стало ясно. Короткое выступление свелось к обозначению дальнейшей поддержки правительством оставшегося без руководства «Крон-банка».
«Это же нонсенс!» — мог воскликнуть любой из присутствовавших. Но никто не воскликнул.
Больше говорить было не о чем. Виктор Андреевич поднялся, легким кивком дал понять, что разговор закончен, и направился к выходу. Волохов бросился его провожать.
В зеркальном вестибюле Покатов небрежно поинтересовался:
— Они поняли?
— Обижаете, Виктор Андреевич. Но вряд ли опустят руки. Уж больно чешутся.
— Обожгутся! — это прозвучало как серьезная угроза.
Волохов подобострастно улыбнулся. Ему польстило, что Покатов избрал именно его для передачи оставшимся в зале своего последнего слова.
Впрочем, жарких баталий не получилось. Каждый преследовал свой узко корыстный интерес и поэтому предпочитал выжидать. Волохов точно выбрал человека, которому мнение Покатова было крайне важно. Им оказался не кто иной, как Крюгер. Взяв бизнесмена под локоть, повел его в японский садик и там без всяких политесов сообщил:
— Предупредили, чтобы никто не наезжал на «Крону».
— Слышал…
— Он в вестибюле прямо сказал: «Кто протянет руки — обожжется».
— Э, не так страшен черт, как его малюют.
— Конфликтовать с Суховеем?
— Он сейчас не в лучшей ситуации. Президенту нужны противовесы. Вот и сыграем на этом.
— Да, но у них есть отличный способ вас скомпрометировать. Запустят в прессу слух, что убийство Артема — ваших рук дело. Потом доказывай, где правда… Премьер побоится ввязываться…
— Черт бы побрал Артема, не мог просто под машину попасть! — в сердцах чертыхнулся Крюгер. Тряхнул густой седой шевелюрой и провел по волосам беспалой рукой.
— Тут нужен обходной маневр, — продолжил Волохов. — Насколько мне известно, Сароян против того, чтобы «Крон» проглотила «Сибирсо». Но он хитрован — вида не подает. Выжидает. Напрямую помогать не станет, но поговорить можно.
— Узнал бы лучше, может, мамаша того — концы отдала?
— Жива.
— Откуда знаешь?
— Она же в клинике у Киры лежит. И там же претендент на престол.
— Чушь!
— А вот и нет. Их клан всерьез вознамерился ввести господина Петелина в совет учредителей.
— Что он из себя представляет?
— Ничего…
— Думаешь, скрутим?
— Если заручимся поддержкой Сарояна и Семена Зея.
— «Европейский альянс»?
— Да. У них тоже свой интерес имеется. Крюгер уставился на камень, словно ждал от него ответа на нелегкий вопрос. Идти против Суховея было рискованно. Но приватизация «Сибирсо» того стоила. Банк «Императив», входивший в Финансово-промышленную группу, остро нуждался в нефтедолларах. Без них инвестиции в сталелитейное производство сводились к нулю.
— Действуй.
В финансовых кругах Геннадия Волохова за глаза прозвали «Банщик». Не только потому, что свою карьеру начинал директором сухаревских бань, а прежде всего за хватку. Уж если он вгрызался в какой-нибудь бизнес, то выжимал из партнеров все до последней копейки. Волохов специализировался на создании фирм-однодневок, через счета которых прокручивались быстрые деньги. Его не любили, не уважали, но терпели, ибо он всегда был под рукой. Кроме того, Банщик был уникальным сводником. Членами его бизнес-клуба являлись влиятельные политики, банкиры, бизнесмены. Их привлекала полная конфиденциальность в этом заведении.
Иван Карлович знал, что Волохов тесно сотрудничал с покойным. Был вхож в окружение банкира и хорошо ориентировался в операциях банка со средствами федерального бюджета. Самое неприятное заключалось в том, что Банщик мог вести двойную игру. Но выбора у Крюгера не было.
Смеян приехал на встречу пораньше. Не выходя из джипа, послал парней осмотреть зал ресторана. Не из опасений, а так — для профилактики. Никакого подвоха от Цунами он не ожидал. Они были старыми знакомыми. И верили друг другу на слово. Крупнейший российский авторитет в начале девяностых перебрался в Москву с Дальнего Востока. В результате кровавых разборок занял главенствующие позиции и не собирался их сдавать, жестоко наказывая конкурентов.
Цунами появился как всегда неожиданно. Пешком и без всякой охраны. Смеян усмехнулся, ибо знал, что вся площадь перед гостиницей «Пекин» контролируется бойцами Цунами. Поэтому окликнул его и не спеша вылез из машины.
— Здоров, отставник!
— Здоров, здоров и тебе того же желаю, — Смеян пожал протянутую руку.
Цунами состоял из сплошного несоответствия внешнего облика и внутреннего наполнения. С виду он был похож на научного работника. Крупный открытый лоб. Волосы старательно зачесаны назад. Интеллигентная коротко стриженная бородка серебристой лентой окаймляла загорелые впалые щеки. Светлые брови давали простор ясному взгляду. Только глаза светились странным голубовато-свинцовым светом. Одевался скромно — в английский твид мышиных тонов. Казался уравновешенным московским интеллигентом. А на самом деле был сгустком энергии, напора и неврастении. Темперамент у него был бешеный. Но благодаря многолетней выучке зоны, закалившей волю, умело сдерживал себя.
— Ты уже был в новом китайском?
