Активная мишень - Москвин Сергей Львович (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Через пять дней при аналогичных обстоятельствах был застрелен один из видных членов «бауманской» группировки. В четвертом часу утра криминальный авторитет вышел из дверей принадлежащего группировке ночного клуба, но не успел спуститься с ярко освещенного парадного крыльца к своей машине, как на улице грохнул одиночный выстрел и вылетевшая из темноты пуля пробила «бауманскому» авторитету сердце. На этот раз в руках Фатимы был самозарядный охотничий карабин «Сайга» калибра 7,62 мм. В установленный на карабине оптический прицел она отчетливо увидела, как разошлась ткань на левом лацкане пиджака ее новой жертвы, точно так же как четыре года назад лопнула на груди рубашка Ильяса.
Все вышло, как и планировала Фатима. Никто из руководителей чеченской диаспоры не заподозрил Лечи Хундамова в организации убийства назначенного на его место боевика. Зато покушение на «бауманского» лидера значительно укрепило его авторитет среди диаспоры. Лечи торжествовал. После двух мастерских выстрелов сестры никто в диаспоре не оспаривал его право командовать собственной бригадой. Но именно как командир бригады во время очередной разборки с конкурентами он попал под автоматную очередь «бауманских». Узнав о ранении брата, Фатима помчалась в НИИ скорой помощи. Ей даже удалось увидеть Лечи. Отчего-то обычно неприступные врачи пропустили ее в палату. Лечи находился в сознании и, узнав сестру, попытался ей что-то сказать. Но из его побледневших губ вырывался только бессвязный шепот. Фатима вышла из палаты, так и не поняв ни слова из сказанного братом, а потом долго сидела в больничном коридоре, пока ночью к ней не вышел врач и не сообщил, что Лечи умер.
Брата хоронили в родном селе. Но Фатима этого не видела. Прилетевший в Москву за телом сына отец сказал, что ей лучше не приезжать на похороны. Фатима не стала спорить.
4. В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ
Гехи, 2 августа, 09.45
Нагнувшись, иначе на чердаке вообще невозможно было стоять, чтобы не биться головой о балки перекрытий, Хамид Ахмадов наблюдал, как Мадина сноровисто сворачивает свой спутниковый телефон. Она вообще все делала с отменной сноровкой. Проворно находила нужный ответ во время разговора и так же проворно вышибала мозги автоматной очередью. Заграница ей явно пошла на пользу. Черт возьми! Она стала еще привлекательнее и… породистей. Ну, еще бы! Пластикой, оплаченной деньгами своего мужа, она сделала себе совсем молодое лицо, а уж фигура у нее всегда была высший класс. Сколько ей сейчас: тридцать, тридцать два? А на вид не дашь больше двадцати пяти. Неудивительно, что этот мальчишка Руслан втюрился в нее по уши. Иначе бы ни за что не согласился на участие в ее авантюре. А она ловко воспользовалась похотливой самоуверенностью мальчишки, надавав ему пустых обещаний, а затем прикрылась им, когда сваливала вместе с захваченным чиновником от федералов. Но надо отдать ей должное. Благодаря своей хитрости ей все-таки удалось провернуть это почти безнадежное дело. Черт! Она так уверена в себе, что, пожалуй, и впрямь вытащит из российской тюрьмы своего мужа.
Тем временем Мадина уложила в соответствующее гнездо закрученный спиралью провод, установила на аппарат телефонную трубку и захлопнула крышку футляра, превращающего станцию мобильной телефонной связи в миниатюрный алюминиевый кейс, защищающий аппаратуру от ударов и иных повреждений. Взяв кейс в руки, она направилась к люку. Пробираясь под стропилами, Мадине тоже приходилось нагибаться, чтобы не задевать за них головой. Всякий раз, когда она это делала, Ахмадов видел перед собой ее обтянутые натовскими камуфляжными штанами накачанные ягодицы. Мысли «бригадного генерала» сами собой приняли другое направление… Интересно, она трахалась с Джохаром, когда работала в его пресс– службе? Наверняка трахалась. Ничем иным не объяснить ее головокружительный взлет в джохаровской администрации. При Джохаре он и сам был большим человеком. Начальник Грозненского управления Департамента национальной безопасности. Считай, один из истинных хозяев Грозного. Но даже тогда она была ему не парой. Впрочем, тогда ему хватало и русских телок. В семьях русских, что жили в Грозном, было полно молодых красивых баб, которых гвардейцы из департамента нацбезопасности отлавливали прямо на улицах. С теми можно было делать все, что угодно: драть самому, а потом смотреть, как дерут русскую девку охочие до этого дела национальные гвардейцы. С Мадиной бы такие игры не прошли. Не пройдут и сейчас. Живо настучит своему богатенькому муженьку. Да если и промолчит, он все равно догадается. Арабы считают его чуть ли не ясновидящим. А еще поговаривают, что он читает мысли. Чушь, конечно. Но лучше его не злить, особенно если хочешь получить с него два миллиона зеленых…
Хлопнула откинутая крышка чердачного люка. И Ахмадов, отвлекшись от своих размышлений, увидел, как Мадина, словно кошка, перемахнула на шаткую деревянную лестницу и ловко спустилась по ней вниз… Если он намерен получить с ее мужа эти два миллиона, то ему следует присмотреть за этой женщиной. А то как бы она не провела его так же, как мальчишку Руслана. Она уже не раз доказывала свою дьявольскую хитрость… Спохватившись, Хамид шагнул к лестнице вслед за Мадиной. Та уже была внизу. Султан и Умар, двое телохранителей Ахмадова, попытались преградить ей дорогу, но, увидев в распахнутом чердачном люке своего командира, расступились перед ней. Мадина молча проследовала мимо них и скрылась в одной из выделенных гостям комнат. Убедившись, что она ушла, Ахмадов махнул рукой своим телохранителям, подзывая их к себе, и те послушно полезли наверх. Лестница предательски заскрипела под их массивными телами. Тем не менее оба бойца благополучно взобрались на чердак. Умар, поднявшийся первым, жадно втянул носом запах развешанных на чердаке пучков какой-то травы, от которого самого Хамида уже начинало тошнить, и с готовностью взглянул на командира. Через несколько секунд к нему присоединился Султан и тоже преданно уставился на Ахмадова.
– Вот что, – объявил Ахмадов подобострастно глядящим на него телохранителям. – С этой минуты вы станете неотрывной тенью нашей уважаемой гостьи. Сопровождайте ее повсюду, даже если она отправится подмываться. А чтобы она вас не пристрелила, – хохотнул Хамид, – проявите к ней максимум внимания и уважения. Ну и, разумеется, будете докладывать мне обо всех ее действиях. Задание ясно?
– Ясно, Хамид, – ответил за обоих бойцов Султан. – Только мы вот все хотели спросить: кто она, эта Мадина?
– Она работала в пресс-службе Джохара. Была его личным телеоператором… – начал объяснять Ахмадов, но, заметив недоумение на лицах своих телохранителей, остановился.
Бараны! Настоящие бараны! Даже не сообразили, что он ведет речь о первом президенте Ичкерии. Но что еще можно было ожидать от бывших пастухов? Впрочем, держать в телохранителях умников – себе дороже. Еще начнут рассуждать, стоит ли умирать, прикрывая командира от пули.
– Помните те откровения русских военнопленных, которые признались в истязаниях и убийствах чеченцев? Вы наверняка видели их по нашему телевидению и на видеокассетах, – вместо подробного рассказа о недавно появившейся в отряде женщине спросил у своих телохранителей Ахмадов и, когда те утвердительно ответили, пояснил: – Это Мадина снимала те репортажи. И допрашивала русских тоже она, – закончил он с ехидной улыбкой.
Учеба в институте помогла Фатиме отвлечься от мрачных мыслей. Этот год был для нее очень важен. Приближались выпускные экзамены, и «уважаемые люди» чеченской общины, по совету которых она выбрала операторский факультет, все чаще интересовались результатами ее учебы. Фатима не подвела своих спонсоров, закончив ВГИК с красным дипломом. Сразу после окончания института Фатима по совету все тех же «уважаемых людей» вернулась на родину. Маленькая горная республика теперь называлась Ичкерией, а бывший советский генерал, нынешний президент Ичкерии-Чечни уже объявил о ее суверенитете и независимости. Перед Фатимой не стоял выбор: куда устроиться на работу. Главы московской диаспоры заранее проинформировали ближайшее окружение генерала-президента о недавней выпускнице ВГИКа, после чего Фатима Хундамова была незамедлительно зачислена в президентскую администрацию, в центр общественных связей. При этом она получила собственную телевизионную студию и целый штат помощников.
