Опыт предпринимателя - Довгань Владимир (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Ненавижу ханжей и хитрецов, пытающихся скрыть свое истинное лицо. Многого они не добьются: любая ложь обязательно вскроется. И совершенно неприемлемо двоедушие в лидерах. Настоящий, стопроцентный руководитель должен всегда быть самим собой.
Убежден в том, что лишь открытый, честный лидер может привести людей к большому, прочному, настоящему успеху. Моя предельная откровенность – гарантия того, что мои соратники, зная всю правду, никогда не будут разочарованы.
Лет в четырнадцать, на границе детства и юности, я, как и все, находился в тревожном и сладком томлении. Я чувствовал, что взрослею, видел признаки этого. Если раньше зеркало было для меня бесполезным предметом, то теперь я пытливо вглядывался в свое отражение. Вот светлый пушок над верхней губой заметно потемнел. Если тайно сбрить его отцовской «безопаской», то, наверное, вырастут настоящие усы.
Мальчишеские игры, проказы разонравились. Я уже другими глазами смотрел на девчонок в классе, вдруг заметил их приятные округлости, иные, чем у нас, повадки и понял, что это – существа какого-то другого, неизвестного мира. Впервые в жизни задумался над тем, интересен ли я им, и как попасть в запретную страну, о которой слышал и мечтал.
Зов природы становился сильнее с каждым днем. На улице я украдкой заглядывался на красивых девушек и женщин, мысленно раздевая их, и меня бросало в жар. Если в переполненном автобусе мне попадалась молодая соседка и я случайно касался мягкого, упругого тела, ловил запах волос, кожи, то моя плоть мучительно восставала. Я боялся, что кто-нибудь это заметит, и не знал, куда
166деться от стыда. Я сгорал от пробудившихся желаний и жил в предчувствии чего-то невыразимо приятного, волшебного, что связано с познанием женщины.
До первой любви оставался один шаг, и вот мое сердце затрепетало, наполненное ярким, радужным, неизведанным чувством. Объектом обожания стала ослепительно-красивая девушка Света, в которой смешалась кавказская и славянская кровь. Но как подойти к небожительнице, как сказать о чувствах, захлестывавших меня, как дотронуться до обворожительного тела?
Ответов не было. Задавать вопросы взрослым я стеснялся. Книг об отношениях полов тогда не было вовсе. О том, что происходит с мужчиной и женщиной, когда они наедине, я догадывался по репликам старших ребят, часто грубым, сальным, да сценкам спаривания домашних животных. Фильмы в то время были настолько целомудренны, что представить, как ведут себя в спальне взрослые, было невозможно.
В одной умной книге я вычитал, что любовь – это шаг к бессмертию. Рождение детей – способ передать своим наследникам частичку плоти, оставить след в будущих поколениях и таким образом продлить свою жизнь на Земле. Задача каждого мужчины – улучшить свой род. В этом -смысл подсознательной погони за самыми красивыми, жизнерадостными, энергичными, цветущими женщинами. Теория красивая, но как приложить ее к жизни, я не знал.
В то время я уже активно занимался греблей и в деталях усвоил, что нужно делать, чтобы получить чемпионские лавры. Тренировки, соревнования – это была моя стихия. При этом на алтарь спортивных побед бросались и личная жизнь, и образование, и развлечения, и любовь. С девушками я, крепкий, закаленный спортсмен, был совершенно беспомощен, как впервые севший в лодку щуплый соседский малец, навечно освобожденный от физкультуры.
Я потерял голову и думал только о Свете, искал повод, чтобы оказаться рядом. Желание действовать сменялось сомнениями, неуверенностью в себе. Страх и стыд порой совершенно подавляли меня. Я настраивался по целому дню, чтобы только подойти к ней и задать какой-нибудь вопрос, попросить тетрадку или книжку.
Девушка не убегала от меня, выполняла мелкие просьбы, но как-то обыденно, равнодушно. Я с ужасом убеждался, что в ее отношении ко мне нет ничего любовного, что мы просто школьные товарищи.
Я ценил себя невысоко, считал глупым, некрасивым, даже уродливым, ничтожным – каким-то гадким утенком, который не достоин ее, богини. Я не знал, куда деться, истязал себя нелепыми вопросами. Но втайне надеялся на милость красавицы. Каждый вечер я как бы случайно оказывался около ее дома, смотрел на розовые шторы в окне на пятом этаже и мечтал, что вот она случайно выйдет, поздоровается, и на меня свалится счастье проводить ее по темным улицам.
Но чудес не происходило. Я чувствовал свою робость и неуклюжесть, осознавал страх и от этого становился еще более закомплексованным. Наверное, нынешние юноши меня не поймут. В век виртуального общения и скорых сексуальных контактов все, возможно, проще. Нравится девушка – дай ей это почувствовать, добивайся своего: ухаживай, увлекай, соблазняй. Но я на это решиться не мог!
Иногда моей храбрости хватало на то, чтобы зайти в ее подъезд, подняться до третьего этажа, но потом решимость улетучивалась, я поворачивался и пулей летел вниз. Дома я пытался переключиться на какие-то дела, но потом опять думал лишь о том, как дойти до рокового пятого этажа. Я считал ступеньки, кровь стучала в висках, в глазах темнело, словно это был не я, тренированный, сильный спортсмен, умеющий побеждать, а тихоня с нездоровым сердечком.
Сегодня я знаю, что у моей робости перед любимой девушкой были невероятно глубокие корни. Сексуальное закрепощение людей было просто необходимо духовным и светским властям: человек должен был постоянно испытывать комплекс неполноценности, чувство вины, терзаться выбором между навязанным чувством долга и своим естественным, божественным желанием любить, заниматься сексом. Поколения религиозных властителей потрудились над тем, что даже мысли об «этом» считались постыдными, грешными. Ведь людьми с чувством вины легко управлять.
В наше время коммунистическая партия следила за моралью не менее строго, чем в былые века христианская церковь. Я был обычным советским пареньком, подпавшим под эти запреты. Я стыдился в мыслях половых отношений, но не мог побороть неодолимую тягу к девушкам. Я не мог разобраться в себе. Но этого от меня и не требовалось: я должен был вести себя так, как принято. Иначе мое поведение вышло бы за рамки дозволенного, и я стал бы изгоем. Тот, кто совершал так называемые аморальные поступки, не имел перспектив в коммунистическом обществе.
Может быть, по умению управлять государством вожди советского периода были не так уж плохи. Но то, что они культивировали строгую мораль и обкрадывали наш внутренний мир, ограничивая право на любовь, останется их большим грехом. Нравственность в их трактовке лишила телесных радостей миллионы людей. А те, кто им предавался, чувствовали себя ущербными. Душевный комфорт разрушался под грузом навязанных моральных проблем. Личности раздваивались между тем, что предписывалось, и тем, к чему звала природа – к естественным и правдивым человеческим отношениям. Ситуация ужасная: ведь любовь к женщине, тяга к ней – это не только голос плоти, это и мощная потребность творить, создавать.
Профессиональный спортсмен не имеет свободного времени. До дня прощания со школой я не знал, что такое танцы. Пьянящая атмосфера выпускного вечера, тайком выпитое шампанское сделали возможным невозможное. Я вибрировал от волнения. Наш скромный актовый зал казался сказочным чертогом. Я увидел, как ребята приглашают девушек, как соединяются их руки, как словно бы случайно они касаются друг друга, а наиболее храбрые танцуют в обнимку. Меня, как молния, пронзила дерзкая мысль о том, что и я могу пригласить мою Свету, ощутить ее волнующее тепло, без слов, глядя глаза в глаза, выразить бесконечную любовь к ней.
Меня бросало то в жар, то в холод, сердце бешено колотилось, в висках стоял гул. Я набрал полную грудь воздуха и пошел к своей возлюбленной. Мне казалось, что грохот шагов потрясает мир. Она о чем-то говорила с подругой – такая близкая и в то же время далекая, взрослая. Вместо школьной формы и косичек – очень красивое платье, праздничная высокая прическа. Принцесса, фея! Вот она заметила меня, смотрит в мою сторону. Отступать поздно, и я что-то лепечу непослушным, каменеющим языком. Света, поняв, в чем дело, делает движение навстречу. Свершилось!
