Сегодня и завтра - Форд Генри (первая книга TXT) 📗
Мы хотели бы указать здесь на некоторые стороны фордовской системы, которые могут оказаться небесполезными для русской промышленности. Прежде всего следует подчеркнуть то презрение ко всем традициям, которое проявляет Форд. У Форда оно доходит до ненависти к специалистам, являющимся, по его мнению, носителями предрассудков и рутины. Хотя Форд упорно держится за выработанный им тип автомобиля, он все же неустанно ищет способов изменения производственного процесса. Когда Форд подчеркивает, что по части изменения техники и способов организации ему много помогают его собственные рабочие, это утверждение, конечно, приходится значительно сузить. Но в советском производстве, где между рабочим и производством существует гораздо более тесная связь, для подобных улучшений имеется в тысячу раз более возможностей.
Далее, нам кажется очень ценным указание Форда, что рационализация труда не должна быть непременно связана с максимальной централизацией. Децентрализация производства, дающая возможность более полно использовать естественные силы, является в то же время одним из средств для преодоления противоречий между городом и деревней. Советскому Союзу это как раз может послужить мощным стратегическим средством для укрепления в деревне социалистической мысли и коллективных навыков и для сращивания сельского хозяйства и промышленности.
По части режима экономии Форд является мастером как в большом, так и в мелочах. Именно поэтому он и подходит к организации производства с точки зрения экономии. Он указывает широкие возможности использования отбросов, и один маленький пример хлопковых очесов, которые используются и затем снова и снова утилизируются, говорит целые томы. Форд высчитывает экономию не копейками, а долями копеек. В общем эти доли составляют колоссальные цифры. Недаром также подчеркивает Форд и ту безусловную чистоту, которая соблюдается в его предприятиях. Чистота, это — бережливость; она приводит к сбережению материала и орудий труда, способствует поддержанию порядка, а следовательно, и увеличению общественного богатства.
У врага нужно учиться, как стать сильнее его, дабы впоследствии победить его.
ПАУЛЬ ФРЕЛИХ.
Глава 1. Нам предоставляются шансы
Сотни лет люди говорили о недостатке шансов и о настоятельной необходимости переделить существующие блага. Но с каждым годом рождалась и развивалась какая-либо новая идея, а вместе с ней возникали и новые возможности приложения труда; в настоящее время мы располагаем достаточным количеством испытанных идей и если их применить на практике, то мир избавится от всех своих трущоб, устранит нищету и даст возможность жить всем, кто хочет работать. Только старые износившиеся понятия мешают осуществлению этих новых идей. Люди сами надевают на себя оковы, завязывают себе глаза и после этого удивляются, почему так плохо живется.
Возьмем хотя бы одну незначительную идею, — идею, которую мог бы создать каждый, но разработка которой выпала на мою долю: идею изобретения небольшого сильного и простого автомобиля, производимого по дешевой цене хотя и при высокой заработной плате рабочих. 1 октября 1908 года мы сделали первый из наших современных маленьких автомобилей. 4 июля 1924 г. мы уже успели сделать их 10.000.000 и в текущем 1926 году мы кончаем 13-й миллион.
Это интересный факт, хотя сам по себе, может быть, и неважный. Важно то, что из маленькой горсти людей мы превратились в огромное предприятие, имеющее у себя на службе более 200.000 человек, ни один из которых не получает меньше 6 долларов в день. Наши посредники и заведующие складами наших автомобилей имеют у себя на службе еще 200.000 чел. Кроме того, мы далеко не вырабатываем сами всего того, что нам нужно. Мы покупаем приблизительно вдвое больше, чем производим, и поэтому можем утверждать, что на заводах, связанных с нашим производством, занято еще около 200.000 чел. Это составляет в общем 600.000 служащих, прямо или косвенно связанных с нашим предприятием. Следовательно, разработка одной единственной идеи, осуществленной всего лишь 18 лет тому назад, дала средства существования почти 3.000.000 мужчин, женщин и детей. При этом мы не принимаем в расчет то огромное количество людей, которое так или иначе содействует распределению и поддержанию в порядке наших автомобилей. А ведь наша идея находится еще на первоначальной стадии разработки.
Мы приводим эти цифры не для хвастовства. Я не говорю об определенном лице или об определенном предприятии. Я говорю об идее. А приведенные нами цифры показывают, чего может достичь одна единственная идея. Ведь связанные с нами люди нуждаются в пище, одежде, обуви, домах и т.д. Если бы они были поселены в одном месте и все лица, удовлетворяющие их нужды, устроились бы около них, то составился бы город больше Нью-Йорка. Все это создалось во время меньшее, чем требуется для превращения ребенка во взрослого. Как бессмысленно говорить или думать о недостатке шансов! Мы просто не знаем, что такое шанс.
Не подлежит сомнению, что всего одно поколение назад для тысячи людей имелся один шанс, между тем как ныне на одного человека приходится тысяча шансов, и к этой перемене привело промышленное развитие нашей страны.
В начале промышленного развития шансы были ограничены. Люди видели только одну дорогу, все они хотели идти по ней. Естественно, что некоторых из них оттесняли в сторону, и людей оказывалось больше, чем шансов. Вот почему в прежнее время конкуренция отличалась такой напряженностью и жестокостью, шансов не хватало для всех.
Но по мере роста промышленности открывался целый новый мир. Каждое новое промышленное предприятие создавало целый ряд новых творческих возможностей. Ожесточенная конкурентная борьба показала, что для того, чтобы успешно вести свое собственное дело, человек должен создать гораздо больше возможностей, чем он в состоянии использовать.
Правильно измерить рост промышленности почти невозможно, не представляя себе той ограниченности возможностей, какая была раньше. До некоторой степени рост этот приходится отнести за счет совершенствования существовавших ранее предприятий; назначение этих последних, по-видимому, преувеличивается людьми, экономически побежденными.
Мы движемся быстрее, чем раньше. Вернее, нас передвигают быстрее, чем раньше. Но разве 20 минут в автомобиле тяжелее, чем 4-часовое путешествие по грязной дороге? Какой способ путешествия в большей степени сохраняет силы путешественника, оставляет ему больше свободного времени и больше сберегает его умственную энергию? Пройдет немного времени, и за один час воздушного путешествия мы будем покрывать большие расстояния, чем за несколько дней езды на автомобиле. Значит ли это, что тогда мы все превратимся в неврастеников?
Обратитесь к людям, выполняющим реальный труд, начиная с рабочего, едущего в трамвае на работу, и кончая молодым человеком, в один день пересекающим континент. Вы увидите, что они смотрят на жизнь совершенно иначе. Вместо того чтобы ахать по поводу происшедшего, они с жадностью смотрят вперед на будущее. Ради завтрашнего дня они всегда готовы перенести сегодняшние неприятности. Это и является неоценимым свойством активного человека, который не сидит одиноко за книгами в библиотеке, тщетно пытаясь приспособить новый мир к старым формулам. Обратитесь к рабочему, едущему в трамвае. Он скажет вам, что всего несколько лет назад он возвращался домой так поздно и так уставал, что даже не имел времени переменить свой костюм, а наспех ужинал и сейчас же ложился спать. Теперь он меняет свой костюм в мастерской, возвращается домой засветло, рано ужинает и возит свою семью на прогулку. Он скажет вам, что убийственное иго труда облегчилось. Может быть, теперь приходится работать более деловым образом, чем раньше, но зато исчез бесконечный и истощающий труд прежних дней.
Слово «успешность» пользуется столь дурной репутацией потому, что под ним обычно понимают нечто совершенно обратное. Успешность — это выполнение работы наилучшим возможным для вас образом, а не наихудшим. Это все равно, что везти чемодан в гору в товарном вагоне, вместо того, чтобы тащить его на собственной спине. Вести дело успешно — это значит технически обучить рабочего и дать ему возможность больше зарабатывать и более комфортабельно жить. Китайский кули, работающий бесконечно долгое время за несколько центов в день, отнюдь не счастливее американского рабочего, имеющего собственный дом и собственный автомобиль. Один — раб, а другой — свободный человек.
