Частные деньги - Верпаховский Б. Э. (лучшие книги txt) 📗

Правительственная сертификация веса и чистоты металла.

Задача, решение которой правительство взяло на себя, состояла первоначально не столько в изготовлении денег, сколько в удостоверении веса и качества материалов, повсеместно служивших деньгами. [26] С древнейших времен эту функцию сохраняли за собой только металлы: золото, серебро и медь. Предполагалось, что эта задача скорее должна быть схожа с созданием и поддержанием единой системы мер и весов.

Кусочки металла считались собственно деньгами только в том случае, если они имели клеймо соответствующего органа власти, в обязанность которого входило, как полагали, удостоверить, что монеты действительно имеют установленный вес и содержат металл. должной пробы, что и придавало им их стоимость.

В эпоху Средневековья, однако, возникло суеверие, согласно которому само это действие правительства наделяет деньги ценностью. Хотя опыт всегда доказывал обратное, доктрина valor impositus [27] рассматривалась по большей части как имеющая силу закона и служила отчасти причиной постоянных, но тщетных попыток князей навязать ту же самую ценность монетам, содержавшим меньше драгоценного металла. [28]

Нет причин сомневаться в том, что частные предприятия могли бы, если бы им было позволено, выпускать столь же хорошие или, по меньшей мере, столь же достойные доверия монеты. Иногда частное предприятие действительно это делало само или же уполномочивалось на это правительством. Однако пока техническая задача изготовления одинаковых и легко распознаваемых монет еще представляла серьезные трудности, выполнение этой работы правительством представлялось, по крайней мере, полезным. К несчастью, правительства вскоре обнаружили, что решение этой задачи не только полезно для общества, но может быть и очень прибыльным — по крайней мере, пока у людей нет альтернативы тем деньгам, которые им предлагают. «Сеньораж», или пошлина, предназначенная для покрытия издержек чеканки монет, оказалась весьма привлекательным источником дохода и вскоре увеличилась настолько, что ее размеры намного превысили действительные издержки изготовления монет. А от присвоения избыточной части металла, привозимого на правительственный монетный двор для чеканки новых монет, оставался только один шаг к практике, все шире распространявшейся в Средние Века: изъятию монет из обращения для последующей перечеканки в различные номиналы с пониженным содержанием золота или серебра. Мы рассмотрим результат такой порчи монеты в следующем разделе.

Однако, с тех пор, как обязанность правительств при выпуске денег перестала ограничиваться простым удостоверением веса и качества какого-либо кусочка металла и стала предполагать также сознательное определение количества денег, которое должно быть выпущено, правительства оказались совершенно неспособны справиться с этой задачей и, можно сказать, непрестанно и повсеместно злоупотребляли доверием, обманывая народ.

Правительственная прерогатива, первоначально сводившаяся только к выпуску монет (так как это был единственный используемый вид денег), быстро распространилась на другие разновидности денег, по мере их появления в обращении. Первоначально новые виды денег появлялись тогда, когда правительства испытывали нужду в деньгах. Они пытались раздобыть необходимые им средства посредством принудительных займов, расписки, в получении которых приказывали всем принимать как деньги. Нам сейчас сложно оценить значение постепенного появления правительственных бумажных денег, а вскоре и банкнот, поскольку долгое время проблема состояла не в появлении новых видов денег с различными номиналами, а в использовании в качестве денег бумажных векселей на получение определенной суммы узаконенных металлических денег, выпускаемых на основе правительственной монополии.

Вероятно, было бы невозможно добиться, чтобы листочки бумаги или другие кусочки материала, не имеющие сами по себе значимой рыночной ценности, стали постепенно общепринятыми деньгами, если бы они не представляли собой квитанцию на какой-либо ценный предмет. Чтобы быть принятыми в качестве денег, они должны были вначале почерпнуть свою ценность из какого-то иного источника, такого, как, например, конвертируемость в другой вид денег. Вследствие этого золото, серебро и квитанции на их получение долгое время оставались единственными видами денег, между которыми была возможна конкуренция. Из-за резкого падения ценности серебра в ХIX в. последнее перестало быть серьезным конкурентом золоту. [29]

Однако, ситуация изменилась коренным образом, когда повсеместное хождение стали иметь бумажные деньги. Пока господствовали металлические деньги, правительственная монополия была достаточно вредна. Но она стала непоправимым бедствием с тех пор, как бумажные деньги (или другие деньги-знаки), которые могут быть как наилучшими, так и наихудшими деньгами, попали под политический контроль. Деньги, предложение которых сознательно контролируется агентством, чей интерес заставляет его удовлетворять потребности пользователей, могут быть наилучшим вариантом. Деньги, которыми манипулируют ради удовлетворения групповых интересов, обречены быть наихудшими из возможных. [30]

Ценность бумажных денег может регулироваться на основе применения ряда принципов. Это представляется очевидным, хотя мы считаем чрезвычайно сомнительным, чтобы какое-либо демократическое правительство с неограниченной властью могло бы удовлетворительно справиться с этой задачей. На первый взгляд, исторический опыт подтверждает веру в то, что только золото может обеспечить стабильность денежной единицы и что рано или поздно все типы бумажных денег обречены на обесценение. Все наши исследования процессов, определяющих ценность денег, говорят, что это предрассудок, не имеющий никаких оснований, хотя и понятный. Нет поводов сомневаться в технической возможности контролировать количество любых денежных знаков таким образом, чтобы их ценность вела себя желательным образом и чтобы, по этой причине, их продолжали принимать и они не обесценивались, хотя достижение такого результата правительствами не представляется политически достижимым. Существование такой технической возможности позволяет, если это будет допущено правительством, иметь множество по сути различных денег. Они могли бы представлять не просто разные количества одного и того же металла, но также различные абстрактные денежные единицы, ценность которых колеблется относительно друг друга. Подобным же образом мы могли бы иметь валюты, обращающиеся на конкурентной основе во многих странах, оставляя людям право выбора между ними. Эта возможность до недавнего времени, как кажется, нигде не обсуждалась всерьез. Даже самые радикальные сторонники свободного предпринимательства такие, как философ Герберт Спенсер [Gasparo Scaruffi, Social Statics (1850), Abridged and Rev. Edition, Williams &Norgate, London, 1902] или французский экономист Жозеф Гарнье [Josef Gamier, Traite theorique etpratiaue du change et des operation de banque, Paris, 1841], похоже, выступали лишь за частную чеканку монеты, а движение за свободную банковскую деятельность (free banking) в XIX столетии боролось лишь за право выпуска банкнот, выраженных в стандартной валюте. [31]

Монополия на деньги укрепила могущество правительств.

Как мы скоро увидим, исключительное право правительств на эмиссию и регулирование денег не помогло обществу получить деньги лучшего качества, чем деньги, которые мы имели бы без участия правительств. Вероятно, эта монополия породила намного худшие деньги. В то же время она стала одним из главных инструментов проведения господствующей сегодня государственной политики и сильно способствовала общему усилению могущества государства. В значительной степени современная политика основана на допущении, что правительство имеет власть по собственному желанию создавать и заставлять народ принимать любой дополнительный объем денег. По этой причине правительства будут яростно защищать свои традиционные права. По этой же причине крайне важно лишить их этих прав.